Враг государства

Кровавый след помог быстро выследить убегающего человека. Аслан замедлил шаг. Бежать Ключнику некуда – разве что выпрыгнуть из окна. Возможно, он так бы и поступил. Если бы не ранение и меткость боевиков. Ключник почувствовал дуновение холодного воздуха в спину и понял, что на него катится глыба.

Чеченцы сделали всего два выстрела. На каждого по одному. Обе пули попали в голову. В ту же секунду Ключник умер, не издав ни звука.

Густая кровь лениво вытекала на цемент.

Чеченцы действовали стремительно. Они сгребли трофейное оружие в сумки и, соблюдая осторожность, по одному выскочили на улицу. Нияз прижался спиной к стене. Сжимая автомат в подрагивающих нервной дрожью руках, он прикрывал Аслана. В стремительном броске тот подбежал к машине, осмотрелся и подал знак. Теперь ствол его оружия следил за тылом Нияза, пока боевик бежал от двери.

Взвыл двигатель. Срывая колесами землю, озверевшая «девятка» прыгнула в стремительный разворот и пришла в движение.

Боевики Хасана подъехали к механическим мастерским всего через десять минут после окончания финальной сцены драмы, но на этот раз Сереже Рогожкину – повару ресторана «Канарейка» – опознавать было некого: принадлежность единственного трупа не вызывала сомнений. Старый вопрос снова встал в распор: кто это сделал?

Жмыху думалось на азербайджанцев. Мол, отомстили за своих. Кто-то грешил на обиженных ментов. И только Хасан не торопился с выводами. Он хотел немногого: найти этих неуловимых кавказцев и убить их.

Так просто.

Домой Сережа Рогожкин добирался своим ходом. Братаны были настолько раздражены и озлоблены, что не предложили подвезти.

Да парень как-то и не напрашивался.

Глава 5

СВОБОДА ВЫБОРА

Москва – торговый город. А товары везут в столицу со всего мира. Торгуют всем, в том числе и оружием. Криминальная торговля идет бойко – оптом и в розницу, потому что оружие – товар ходовой и нынче нужен многим. От желающих нет отбоя. Это только Дума не разрешает продавать оружие, а рынок сам по себе – чутко реагирует на потребности населения. Но пистолет – не кулек конфет, а автомат Калашникова – не бензопила. Их не купишь в ларьке и не найдешь на Центральном рынке, потому что оружие не может лежать на прилавках открыто, и, чтобы его приобрести, нужно знать особые тропы и тайные ходы. Чужих туда не пускают, а попавшие случайно чаще всего умирают, расставаясь с деньгами и унося с собой в могилу тайну оружейной мафии.

Но, странное дело: кто ищет – обычно всегда находит. То или другое.

Старые связи помогают свернуть горы и творить чудеса без помощи волшебника и его палочки. Воспользовавшись ими, Вольский вышел на типа, известного под кличкой Шлепик.

Работая у авторитета Сала, Вольский встречался со Шлепиком. Но Сало ушел в депутаты той еще, прошлой Думы, и их пути разошлись. Может, и к лучшему. А старая ниточка взяла да и пригодилась в самый подходящий момент. Всяк знает, что яичко хорошо ко Христову дню! Для Вольского этим яичком стал уголовник Шлепик, потому что в его товаре он нуждался, как никогда.

Следуя простым правилам, Вольский нашел парня без особого напряга, сделав несколько «точечных» звонков и миновав цепочку посредников. Последним звеном в ней был Шлепик. Пропуском Вольского в закрытую и мутную сферу криминального бизнеса стало не только имя – Сало, но и кое-какие наработанные связи. После нескольких проверяющих вопросов Шлепик назначил встречу в вестибюле станции метро «Октябрьская». Место шумное, многолюдное, не слишком удобное для разговора. Но Вольский решил, что Шлепик просто страхуется от возможности записать разговор на магнитофон или других вариантов… Конечно, в этом был определенный резон… Однако не слишком большой.

– Привет! – протянул руку Вольский, узнав Шлепика. Тот почти не изменился, только одеваться стал лучше, да морщин на лице прибавилось. Видать, работенка нервная.

– Здорово! – произнес тот, сверля Вольского подвижными, пронизывающими глазками-буравчиками. Шлепик вспомнил его, он действительно приезжал однажды от Сала, правда, пропал потом куда-то на несколько лет. Может, на зону присел?

– Какие проблемы? – шершаво и отстраненно поинтересовался он. – Если просто за жизнь побазарить, так это не ко мне. Кстати, как там Сало поживает?

Шлепик внимательно рассматривал Вольского и наблюдал за ним. Откуда взялся этот парень, зачем нашел его через столько лет? Не подстава ли? Опасения Шлепика оправданны, а осторожность необходима. Доверять в его мире не принято никому – это закон. А кто его нарушает, тот долго не живет. Это тоже закон. Просто – другой. И про Сало не случайно спросил.

– Про Сало не знаю, я с ним несколько лет не виделся. Стволы нужны, – деловито сообщил бывший водила авторитета, также не привыкший доверять напропалую. Поработал, прежде чем на встречу пойти, справки навел. Не так все просто. А про Сало он правда не слышал, кто его знает, как теперь тот поживает. Скажешь – нормально, а вдруг тот уже на другом свете!

Какой-то странный мужик в шляпе маячит напротив. Ходит, посматривает по сторонам. Страхует, пасет или случайный пассажир?

Уголовник внимательно слушал, чуть повернув голову и приблизив к собеседнику ухо. То ли шум метро мешал ему, то ли слух ослаб.

– Много. Тротил и пластит. Плачу за качество, скорость и молчание, – пояснил покупатель.

В темном взгляде Шлепика метнулся интерес и… страх, вперемешку с подозрительностью. «Много» – не слишком точная количественная оценка. Много – это нисколько. Так говорят ментовские стукачи или кто-то еще. Те, кто замочил Ключника!

– Нельзя поточнее? – растягивая слова, попросил Шлепик, по привычке осматривая платформу позади клиента. Он прикидывал место для побега. Если это ментура к нему тропку топчет – мужика «под откос», а ноги в руки. Не станут же они стрелять – народу невпроворот.

– Десяток автоматов. Бесшумники, типа «вал», «винторез». По цинку патронов на каждый. Пистоли с глушаками – десяток… – методично перечислял заказ покупатель, удивляя Шлепика не только солидным количеством позиций, но и номенклатурой. Не простой это парень – ох, непростой! – Гранат штук двадцать, гранатометов пяток. Подствольники… Взрывчатки – килограммов двести…

– Братан! А ты случайно не Алмазный фонд грабануть собрался? – серьезно поинтересовался Шлепик, сбиваясь со счета. Большое количество заказанного снова внушило ему подозрение: не менты ли его «крутят» – хотят взять по максимуму?

С гулом подъехавший поезд остановился. Распахнув широкие створки, вагон вывалил на платформу людскую шевелящуюся массу. Из последней двери последнего вагона вышли трое в милицейской форме и неспешно двинулись вдоль станции…

Шлепик напрягся. Оглянулся. С другой стороны болтают два мужика в штатском. Вроде какие-то бумаги друг другу показывают… Может, туфта – для отмазки бухгалтерию разложили? Не опера ли сидят на стреме, пасут фишку? А как она ляжет?

Шеренга ожидавших поезд сошла с белой линии. Люди скучковались и, разбившись по дверям, спешно забивались в вагоны, по-овечьи подталкивая друг друга боками…

Сердце Шлепика колотнулось в груди и замерло.

Менты или нет?

Рука нырнула в карман. Он медленно повернулся к Вольскому и с угрозой шепнул:

– Пойдем со мной, и не дергайся, фраерок. Если мусоров навел – хана тебе по-любому!

В ребра Вольского ткнулось что-то тупое, холодное и… убралось.

Обухов, присутствовавший неподалеку, заметил, что происходит, и был готов действовать… Но, поймав успокаивающий взгляд шефа, расслабился и отошел в сторону. Уголовник не должен его видеть.

Наряд милиции, испугавший Шлепика, приближался. Лейтенант странно поглядывал в его сторону, будто лица читал. Поначалу Вольский не волновался: его документы в порядке, оружия и наркоты при себе нет.

Но что в кармане у Шлепика? Нож? Пистолет? Пара патронов и героин? Если сейчас его окликнут, одному богу известно, что может произойти. Неужели этот недоумок приперся на встречу со стволом? А если менты Шлепика повяжут – от братвы потом не отмыться. Не докажешь им, что не ты оперов привел. Да и спрашивать особо никто не будет: перо под лопатку или пуля в затылок. В подъезде, в машине или просто на улице. С кем потом разговаривать? А главное – кому!