Твоя единственная любовь

– Потому что скоро Рождество, дорогая, нам надо поторопиться, а то магазины закроются.

Глядя на них, Кэсси засмеялась и подумала, что лучше всего будет забыть о прошлой ночи, радоваться Рождеству и не вспоминать о том, что Ник – брат Макса Сеймура. Ходить с Ником за покупками, как успела выяснить Кэсси еще в Лондоне, было захватывающе интересно. Он вихрем промчал их по всем магазинам. То и дело кто-то из них оставался с хихикающей Элис, в то время как другой отправлялся купить что-нибудь по секрету. И оба очень серьезно советовались с девочкой, покупая подарки для Джулии или родителей Кэсси.

Они купили Биллу Ловеллу бутылку дорогого вина, а для Шарлотты Элис выбрала алый кашемировый шарф. Для Джулии Ник подобрал дорогую икебану, чем немало удивил Кэсси: она ожидала, что он купит ей что-то более личное.

Выполнив под конец поручения Шарлотты, они выпили чаю с пирожными в уютном кафе на площади. Элис казалась такой счастливой, что Кэсси смирилась наконец с мыслью, что Рождество придется встречать вместе с Ником Сеймуром.

После ужина, когда Элис и Эмили уже легли спать, все расположились у камина в гостиной. Билл и Ник смотрели новости, Шарлотта припоминала, все ли готово к празднику и не забыла ли она невзначай что-нибудь важное.

– Не расстраивайся. Он приедет, Джулс, вот увидишь, – утешала сестру Кэсси, когда обе удалились на кухню сварить кофе.

– Сама не знаю, что со мной! Ведь, даже если он и приедет, все равно не захочет меня видеть.

– Так ты все еще его любишь? – сочувственно проговорила Кэсси.

– К несчастью, такой уж я однолюб. Похоже, это проклятье всех Ловеллов. Для мамы не существовало других мужчин, кроме отца, а мне нужен только Макс. Так что будь осторожна в своем выборе, Кэсси. Вдруг это наследственное?

Когда они вернулись к остальным, миссис Ловелл с надеждой взглянула на дочерей.

– Вам, конечно, не хочется идти вечером в церковь? Кто-то все же должен пойти. Билл, разумеется, откажется, старый безбожник. А я слишком устала.

– Прости, но я тоже не смогу, – сказала Джулия. – Из-за Эмили.

– Делать нечего, придется мне, – вздохнула Кэсси.

– Я пойду с тобой, – тут же вызвался Ник.

– Зачем? – удивилась она. – Тебе вовсе не обязательно.

– Но я хочу.

– Ладно, тогда через полчаса. И одевайся потеплее, потому что на машине я не поеду.

Оба натянули сапоги и закутались шарфами, а свою шерстяную беретку она натянула до самых бровей.

– Все-таки странно, – сказала она ему, торопливо шагая по заснеженным улицам. – Ты не похож на человека, который ходит в церковь.

– Я и не хожу. Последний раз я был там только в день венчания Макса и Джулии. Осторожно, – сказал он, подхватывая поскользнувшуюся Кэсси, и крепко взял ее за руку. – Ну и в школе, конечно, приходилось ходить.

– Почему же решил теперь?

– Чтобы побыть с тобой, – просто ответил он.

Возле уличного фонаря Ник остановился и повернулся к ней.

– В ближайшее время я никуда не собираюсь уезжать.

– Ты рад? – осторожно спросила она.

– Конечно. Такого интересного Рождества у меня еще не было. И в то же время, похоже, оно принесет массу разочарований.

– Разочарований? – переспросила она. Они снова двинулись на звон колоколов.

– Твои родители очень радушны, но все же имеется один недостаток. Порядочный гость не станет шокировать хозяев, занявшись любовью с их дочерью. Как бы ему этого ни хотелось.

– Даже если дочь ничего не имеет против? – сердито парировала она. – Раз уж ты об этом заговорил, знай: я ни на кого не перекладываю ответственность за то, что произошло на ферме. Но это ведь была случайность. И ты не хуже меня знаешь, что больше такое не повторится…

Служба была чудо как хороша. В старинной церкви торжественно горели свечи, делая лица мальчиков-хористов еще более румяными. Священник надел праздничную алую рясу, прихожане дружно распевали знакомые псалмы.

– Мне понравилось, – сказал Ник, когда они снова вышли на морозный воздух.

Кэсси молча шла рядом с ним. Мысль о свадьбе Джулии, которую упомянул Ник, не давала ей покоя.

– Что с тобой? – спросил он наконец.

– Вспоминала свадьбу сестры.

– И судя по всему, воспоминания не слишком приятные.

– В доме царило такое радостное возбуждение, мама сбилась с ног, стараясь, чтобы все прошло как надо. Джулия была на седьмом небе… И все впустую.

– А виноват, разумеется, я.

Кэсси покачала головой, зябко поводя плечами. Заметив, что ей холодно, Ник ускорил шаг.

– Конечно, нет. Когда они расстались, я ужасно злилась на вас обоих. На тебя – за то, что ты так не вовремя оказался тогда в доме, на Макса, чья ревность не знала меры. Подумать только, он мог вообразить, будто Джулия изменяла ему.

Уже у калитки Ник вдруг остановился и повернулся к Кэсси.

– Он ведь так и не развелся с ней? И судя по записной книжке, следит за ее жизнью.

– Возможно, надеется застать ее с любовником, чтобы все-таки развестись, – пожала плечами Кэсси. – Только ждать ему придется долго. Джулия – однолюб. Она никак не может его забыть.

– Могу поспорить, что и он ее тоже, – уверенно проговорил Ник. – Но проклятая гордость мешает ему это признать.

– Как и Джулии.

– А мы могли бы как-то помочь? Если она и вправду его любит, по-моему, Макс должен об этом узнать.

– Лучше не вмешиваться. Кто знает, вдруг приезд Элис поможет наконец растопить лед.

– Будем надеяться, что так оно и будет. Прежде чем войти в дом, ответь мне на один вопрос, Кэсси.

– Какой? – недоверчиво спросила она.

– По дороге в церковь ты ясно дала понять, что мне не стоит рассчитывать на твою взаимность. Но если бы на моем месте вдруг оказался кто-то другой, если бы меня звали не Сеймур и Макс не был бы моим братом, ты бы повела себя так же? – Он не отрываясь смотрел ей в глаза, в лунном свете лицо казалось странно бледным.

– Нет, – нехотя проговорила она, и Ник порывисто обнял ее, крепко целуя в губы.

– Счастливого Рождества, Кэсси, – прошептал он.

– Счастливого Рождества, Ник.

Вместе они молча направились к дверям, стараясь ступать как можно тише.

– Я устала, – шепотом сказала Кэсси. – Давай постараемся не потревожить собак, иначе они своим лаем разбудят девочек, и те подумают, будто пришел Дед Мороз и уже пора открывать подарки!

Ник лукаво улыбнулся.

– Знаешь, в этом году я и сам начинаю верить, что он существует!

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

В рождественское утро все встали рано. Эмили обнаружила набитый подарками носок, подвешенный к краю ее кроватки, и радостно разбудила маму. Вслед за нею проснулась и Элис, заметив такой же носок над камином.

Обменявшись поцелуями и поздравлениями, Кэсси забралась в постель к Джулии. Девочки уселись между ними, рассматривая подарки. Две рыжеватые головки склонились друг к другу. Заметив боль в глазах сестры, Кэсси не выдержала:

– Пойду-ка я вниз и выпущу собак, а потом включу духовку: скоро надо будет ставить индейку.

Когда она на цыпочках прокрадывалась по коридору, из соседней комнаты появился Ник в домашнем халате, сонно потирая небритую физиономию.

– Еще раз с Рождеством, Кэсси, – шепотом сказал он.

– Взаимно. Надеюсь, мы тебя не разбудили.

Он с улыбкой покачал головой.

– Когда мне лучше всего встать, чтобы не мешать?

– Когда захочешь. Я пойду приготовлю для мамы с папой чай, а потом вернусь к себе одеться.

Нарезая хлеб для тостера и наливая апельсиновый сок в лучший хрустальный графин матери, Кэсси подпевала веселым рождественским песенкам, доносившимся из радиоприемника.

– Какая ты сегодня веселая, – сказал Ник, появляясь в дверях.

– Разве ты забыл, что сегодня Рождество? – улыбнулась она. – Для нас это настоящий праздник. Джулия и девочки еще не встали?

– Я слышал, как откуда-то доносился громкий протестующий визг.

– Наверное, Джулия одевает Эмили. Малышка терпеть этого не может.