Страница 88 из 104
Но, возможно, возразят нам, разве не были сказаны слова: «Государь взял вину русского народа на себя, и русский народ прощен»? Да, ответим мы вслед за старцем Иосифом Афонским, однако, «хотя и прощается грех, остается епитимия, соответствующая падению». Предстоя на коленях, со склоненной главой перед Державной иконой и образом Святых Царственных Страстотерпцев, мы, уповая на милость и силу Божии, чаем движения воды в том «мертвом море», которое, по неложному безусловному пророчеству, преобразившись, пребудет и во времена антихристовы (т. е. после отъятия Удерживающего) «громадным вселенским океаном народным» — Русским Царством».
Вот тот единственно верный монархизм Верных, который четко проводит границы между нами как орденом и внешним миром, готовым до бесконечности играть во «взрослые» политические игры и с упоением принимать участие в баталиях легитимистов-«кирилловцев», давно отпавших от единственно верной православной точки зрения на Православного Государя как таинственно предъизбранного помазанника Божия, с «соборниками», по-большевистски упорно считающими себя единственным источником Власти, которую они, через процедуру голосования, готовы передать понравившемуся толпе «пролетарийцев» царю «из народа».
Будто бы и не к этим «монархическим» активистам обращены были слова архимандрита Константина (Зайцева). «Убог наш монархизм, — писал еще до войны (Второй мировой) архимандрит Константин, — поскольку он не выходит за пределы размышлений утилитарно-политических! Безсилен он перед фактом духовного распада России. Восстановление Российской монархии не есть проблема политическая.
Парадоксально может это звучать, но в настоящее время реальным политиком может быть только тот, кто способен проникать в мистическую сущность вещей и событий. Только духовное возрождение России может вернуть ее мiру… Россию надо «крестить». Только наново крещенная Русь может снова стать Православным Царством. Возможно ли это новое рождение духовное? В этом — вопрос бытия России как исторической Личности, которая известна нам из истории и которая кончила свою внешнюю, государственно-организованную жизнь с падением Трона ее Царей. Другого пути восстановления Исторической России нет. И это проблема не только наша, русская. Это и проблема мiровая, вселенская. Ибо от того или иного решения ее зависит и судьба мiра, точнее говоря, зависит вопрос о возрасте мiра и о близости наступления Восьмого Дня».
Восстановление истинной монархии невозможно одним человеческим произволением без Божиего на то благоволения. Монархия в России предмет не чистой политики, но, несомненно, предмет богословия в соответствии с нерушимыми Церковными преданиями! В условиях не только Церковных внутренних нестроений и предательств, но и идиотического сумбура в головах активистов «патриотического» лагеря существование православного монархического ордена как хранителя не только православных и исторических русских государственных преданий с определенной иерархической структурой и легитимной преемственностью к еще существующим осколкам единого некогда государственного, юридического и духовного пространства, называвшегося Российской Империей, более чем оправдано всей сложившейся в России ситуацией!
Именно народ Божий, русский народ в своей сверхисторической совокупности, является хранителем веры и благочестия в эпоху тайного отступления высшей церковной иерархии. Русский Церковный народ, в истинно-православном понимании сущности народа Божиего и в своем сверхисторическом единстве, есть иерархически организованная совокупность сословий, спаянных единством крови и олицетворенных в личности национального вождя — грядущего Православного Царя.
Мы — именно сверхисторическое, надвременное единство всех поколений — прошлых, настоящих и будущих. «В этом особое осознание универсальных религиозных ценностей и особое служение им», — пишет один из авторов «Опричного братства». Мы, Русский народ, есть особая мистическая общность людей, призванных Богом для достижения определенного замысла, превышающего задачи определенного исторического момента. Исполнение этой священной миссии предусматривает и особую форму объединения избранных и верных — форму Ордена грядущего Императора!
Православные братства и особенности русской орденской идеи
Наша жизнь складывается в условиях, напоминающих историческую ситуацию, в которой оказались православные южнорусских и западнорусских земель в XVI веке. История западных русских земель, вошедших в состав Речи Посполитой, свидетельствует о том, что «опришный образец» Грозного Царя получил новую жизнь в условиях существования православного населения в чуждой и агрессивной католической среде. Дело в том, что в католическом польско-литовском государстве на протяжении всего периода исторического существования этого политического образования большинство населения было православным. Сохранились достаточно многочисленные приходы, а гонения на русское православие сменялись периодами религиозной терпимости. Типологически этно-конфессиональная ситуация середины XVII столетия в Речи Посполитой напоминала наше нынешнее российское безвременье. Именно тогда, в далеком XVII веке, русские люди в Белоруссии и на Украине создавали первые прототипы современных православных орденских структур — православные братства. Именно в то нелегкое время сохранили православие на русском Западе.
Вспомним, что тогда же через приходы католические миссионеры улавливали сначала священников, а затем и часть прихожан в Унию. Эта опасность и побудила западноруссов перенести центр духовной и национальной жизни из приходов в братства.
Не секрет, что приход в современной России пока не может стать очагом не только духовного, но и национального возрождения русского народа. В силу особенностей постсоветской духовной разрухи он зачастую дублирует — иногда в гротескных формах — «раздрай» и разногласия, царящие в «демократическом» социуме.
Несмотря на провозглашенное при советской власти отделение Церкви от государства, Церковь как социальная структура связана с государством не просто многими нитями взаимосвязей, но и прямо-таки удавкой финансовых отношений. И очень часто финансы начинают властно диктовать приходу свои правила существования в мире, где теперь все продается и покупается. Кроме этого, попытки установления единоличной и авторитарной власти в Православной Церкви, притязания высших иерархов говорить от лица «всей полноты Церкви», подменяя авторитетом сана соборный дух Господа, служат расстройству земного церковного организма.
Грустные и прискорбные примеры эти служат, несомненно, без всяких толкований, наилучшим доказательством того, что иерархия, как ни велико ее значение для церковного домостроительства, не может почитаться естественным устоем православия и правоверия, единственным и бесконтрольным руководителем в деле веры. Потому глубоко верно и основано на историческом опыте, на общецерковном самосознании понимание того, что точно выразил в 1894 году Н.П. Аксаков в работе «Духа не угашайте»: «…хранитель религии (веры или благочестия) — у нас есть само тело Церкви, т. е. самый народ, по мысли восточных патриархов, потому именно в Церкви ни духовенство, ни патриархи, ни соборы не могли внести что-нибудь новое, потому что защитник, охранитель веры, религии, православия есть само тело Церкви, т. е. самый народ. Мысль глубоко православная и вполне соответствующая историческому опыту Церкви, вполне выражающая содержание этого опыта».
Уже упоминавшийся нами выше современный историк и православный публицист Николай Козлов считает, что судьба России решится в духовно-ратном поединке опричного воинства с антихристом, и победа над «сборищем сатанинским», по предсказанию святых отцов, свершится помимо или опричь церковной иерархии, что, по мысли историка, является свидетельством приятия и благословения той жертвы бедной вдовы, которая, невзирая на подаяния от богатых и знатных, вложила все свое «пропитание» в церковную сокровищницу.