Сокровища России

ГЛАВА 9. Усть-Олонецкие развалины.

Вот тут пустоты обнаружены. Еще тут…, вот здесь, и тут еще одна. - Ноготь на указательном пальце саперного капитана, грязный и обломанный, ползал по схеме развалин, которую держал перед собой Эдик в широко разведенных руках. По вискам капитана ползли грязные струйки пота из-под зеленой, набекрень, пыльной пилотки. Для начала лета в этих краях стояла небывалая жара.

- А это что? - Вместо обломанного ногтя в карту ткнулся чистенький, на ухоженном толстом пальце, который принадлежал полковнику Онищенко.

- Тоже пустота, - пояснил капитан, - но ниже уровня грунтовых вод. Так где копать-то?

- Вот товарищ скажет. Специалист. - Полковник кивнул на Эдика.

- Грунтовые воды…, - сказал тот задумчиво, - кислые или нейтральные?

- Тут болота кругом, - капитан шмыгнул носом. - Значит, кислые.

Эдик знал, что в кислой среде болот вся эта археология отлично сохраняется, но вдруг Андрюха решит махнуть рукой на затопленные подвалы. Или погреба - сейчас не разобрать.

Они втроем стояли почти в центре невысокой возвышенности, в которую время превратило остатки стен и строений Усть-Олонецкого, некогда большого и богатого монастыря. Вокруг него, насколько хватало глазу, чахлый лес, довольно редкий из-за болотистой местности. Эдик уже был тут один раз, когда поддался уговорам жены и Андрея. Немного покормил комаров - летом их тьма - и сбежал. Жена осталась. И прочие студенты остались. Эдик зауважал их еще сильней, хотя так и не понял их сумасшествия. Эдик много чего не понимал. Эйнштейна, например. Что за теорию относительности тот набредил?

Снег сошел совсем недавно, однако поодаль от раскопов уже проглядывала густая зелень травы. Тайга - если это можно назвать так - уже давно зеленела не только хвоей, но и листьями. По делу, Андрей давно бы тут уже ковырялся вместе с ребятами, если б не коварная помощь спонсора.

Вся подлость заключалась в спешке. Занятый делами музея, Эдик отпихивался от полковника до последнего. Да и что от Эдика требовалось? Подделать несколько икон. Успеет. Чтобы качественно подделать, товарищ полковник, Эдику необходим "реставрационный центр", которым Эдик и занимался. Свободных помещений в здании хватало, и уже на другой день после разговора с Пузыревым в трех больших помещениях закипела работа. Начинался этот центр как обычные реставрационные мастерские, которые имелись, кстати, у музея в зачаточном состоянии. Однако стараниями Эдика центр этот походил скорее на научно-исследовательский. Мастерские представляли из себя только видимую часть того айсберга, что скрывался по лабораториям заводов и институтов, где по заказам Российского музея ученые головы находили ответы по ускоренному старению материалов, а затем воплощали найденные ответы в конкретные технологии. Позже, когда Эдуарда Поспелова попыталась "взять за жабры" Прокуратура, ее следователи просто замучились излагать своими короткими словами суть этих многообразных технологий, сознательно замусоренных научной заумью с целью выжать из заказчика в лице Российского музея побольше денег. Достаточно сказать, что проблема растрескивания красочного слоя в течение максимум недели была решена шестнадцатью способами - три чисто физических, четыре химических, девять - физико-химических. Да, именно столько технологий ускоренного растрескивания имелось у Эдика в виде приспособлений, приборов, реактивов и растворов, а также сотрудников Центра, умеющих пускать это все в дело, и еще помещений для всего этого, которые разрослись со временем до того, что их стало не хватать. Впрочем, вся наука необходима была и полковнику, который едва успевал погашать кредиты, взятые Российским музеем в разных банках. Конечно, львиная доля этих денег шла на оплату личных замыслов Эдика, но и "Ежику в тумане" - так называлась операция по курганам - тоже кое-что перепадало. Так, проезжая случайно мимо Института стали и сплавов, Эдик ни секунды не колебался и тут же развернул машину в обратную сторону. В курганы требовалось закапывать как раз не живопись, а сплавы, да такие древние, чтоб ни один эксперт не усомнился, что они древние. Институт стали, как и большинство подобных заведений, в своей научно-исследовательской части тихо загибался, поэтому предложение от Российского музея встретило живой интерес со стороны ректора института. Ректор почувствовал российской культуре, которую заедают подделки из древних захоронений, всякие браслеты и кольца, серьги, статуэтки и оружие, и все из металлов, и фиг отличишь, если не знать древних технологий. Ректор выделил на исследования целую лабораторию с тремя десятками сотрудников, которых иначе пришлось бы все равно увольнять. Так что совесть Эдика в отношении полковника чиста. Впрочем, полковник пока что и не вспоминал про курганы. Усть-Олонецк оказался настолько крепким орешком для него и Эдика, что тут не до курганов. Своеобразный пробный камень, этот монастырь помог понять, что технологию отработать не получится - для каждого случая придется разрабатывать свою конкретную технологию, на месте. Закопанные подделки - это очень важно. Настолько, что надежнее закопать не подделки, а подлинные древности…, которые мигом превратятся в подделки, если земля над ними окажется свеженькой. В Усть-Олонецке выручили подвалы и погреба, а может быть, подземные ходы - теперь это были просто пустоты под землей, до которых не докопался дотошный Ростовцев. Не успел, из-за отсутствия денег, которые позволили бы нанять роту рабочих с лопатами…, теперь эта рота у него будет.

- Так где копать? - терпеливо повторил вопрос капитан.

Эдик решился. Черт с ней, с водой, пусть и кислой. Надо наверняка, значит…

- Здесь. Здесь. И здесь, где повыше, и чтоб никакой воды. Обязательное условие - чтобы аккуратно, чтоб никаких следов от раскопок не осталось.

- Как это? Это невозможно. Прошлогодние раскопы - в стороне, следы останутся.

- Сделайте все, что в ваших силах. А невозможное - это к товарищу полковнику.

Онищенко ухмыльнулся. "Невозможное" по его радиокоманде примется прогревать моторы. Эскадрилья боевых вертолетов, загруженная боезапасом по самое некуда. Временный аэродром "подскока", который располагался в двухстах километрах примет их для дозаправки, после чего…да, Андрей будет долго проклинать "гадов-военных" за то, что они избрали для своих боевых стрельб приметный с воздуха район монастырских развалин. Навряд ли ему придет в голову, что боевые вертолеты на само деле пробивали ему дорогу к славе.

Действительно, Усть-Олонецк оказался необходим. Подготовка к этой операции отняла намного больше нервов и усилий, чем предполагалось поначалу. Даже у Эдика, вроде простого исполнителя…, но это ему в земле рыться, и ему слышней, чем она пахнет, поэтому полковнику приходилось выделывать, он не рассказывал. А только все опасения Эдика по маскировке закладок он решил этой вот эскадрильей, и чего это ему и олигарху стоило - не расскажут. Или другой простенький вопрос - где копать? Как глубоко? Чтобы ответить на них, полковнику пришлось задействовать единственную в России систему "Энекс" - три шкафа с электроникой и три техника в погонах - уникальную разработку для обнаружения тайников и подземелий в боевых условиях. Девяносто шесть зарядов, взорванных вокруг монастыря на глубине два метра и два часа работы компьютеров - и вот она, в руках, точная карта пустот и уплотнений, по которой можно вычерчивать даже фундамент монастыря и план всех построек. Эдик искренне гордился Андрюхой, который кже несколько сезонов упорно пытается это выяснить с помощью лопат.

Были еще вопросы, которые ставил Эдик, и перед отлетом в этот Усть-Олонецк задолбанный полковник перестал возражать Эдику, что его предложения - утопия, сел с ним за стол, и за несколько часов они накатали своеобразный "крик о помощи" - докладную записку на имя директора ФСБ под названием: "Доводы в пользу создания специального отдела ФСБ по корректировке истории России". Впрочем, два последних слова все-таки вычеркнули - полковник убедил Эда, что это походит на прикол. Предложили назвать новый отдел просто отделом "К" - пусть гадают, то ли культуры, то ли корректировки, то ли контроля - все, кто наткнется на следы отдела. Эдик требовал себе удостоверение сотрудника отдела "К", однако полковник заверял, что докладная записка отвергнута после рассмотрения, отдел "К" признан лишним, и просто дела резко пошли в гору потому, что ему теперь помогает Отдел по координации, который давно существует в ФСБ. Вот и все. Но Эдик ему не верил. Отдел "К" наверняка создали и так засекретили, что даже полковнику не сказали.