Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 21 из 43



— Он хочет познакомиться с нами поближе, — проговорил Валерий.

— Выключите свет в салоне! — приказал командир. Он решил, что настала такая минута, когда следует быть решительным.

На Славу это не произвело впечатления. Он даже пошутил:

— Берете власть в свои руки?

Однако спорить не стал. Салон погрузился в темноту. Но это ничего не дало. Осьминог продолжал барабанить с короткими интервалами, заглядывал в иллюминатор.

— Может быть, он видит нас и в темноте? — предположил Валерий.

— Вполне вероятно, — ответил Слава. — Термоскопические глаза, инфракрасное зрение. Глубоководные кальмары видят тепловое излучение. Почему бы и этим упрямым тварям…

Он осекся, подумал, что все-таки гидробиолог не должен так отзываться о тех, кого исследует.

Осьминог убедился в невозможности пробить окно. Он перестал барабанить, в последний раз посмотрел в темный иллюминатор и исчез.

— Фу! — с облегчением вздохнул Валерий. — Все же лучше, что близкое знакомство не состоялось.

— Еще состоится, — пообещал Слава. — Поскорей бы приняться за них! Может быть, мы найдем ответы на некоторые загадки.

— Ты имеешь в виду то, как он пытался ворваться к нам? — спросил Валерий.

— Нет, — ответил Слава. — Все осьминоги умеют обращаться с камнями. Еще две тысячи лет тому назад римский ученый Кай Плиний Старший описывал, как восьмирукие врываются в раковины моллюсков. Осьминог несет пост у раковины, стоически ожидая, пока она откроется. А затем, улучив момент, бросает в нее камень — и готово: раковина уже не сомкнётся. Празднуя победу, захватчик в первую очередь поедает хозяина.

— Так он принял батискаф за раковину? — съехидничал Валерий.

На этот раз Слава не ответил шуткой.

— Вот о его намерениях мы ровно ничего не знаем. А жаль, — сказал он, оставаясь серьезным и сосредоточенным.

V

Валерий перетаскал в свою каюту все книги по гидробиологии из судовой библиотеки, а также из кают участников экспедиции. Помимо того, он приставал с бесконечными вопросами к Славе, Тукало, ихтиологам. В основном эти вопросы касались головоногих моллюсков.

— Очередная переквалификация? — интересовался Слава. Уж он-то знал, сколько таких переквалификаций было в жизни Валерия.



— Вы что, всерьез решили стать гидробиологом? — недоумевал Тукало. Ведь чтобы написать любой репортаж в любую газету, достаточно было и сотой доли тех сведений, которыми располагал к этому времени Валерий.

Журналист отмалчивался. Ему не хотелось объяснять Никифору Арсентьевичу, что он просто увлекся, как увлекался много раз, знакомясь с новым для него делом.

За эти дни бухту исследовали и водолазы, и подводная лодка, и батискаф. Ничего нового не открыли, контейнера не нашли. Водолазы установили, что радиоактивность на разных участках дна меняется. Как ни странно, ее уровень был наиболее высоким не там, где лежал контейнер, а метрах в пятидесяти, у входа в подводное ущелье. Водолазы проникли в ущелье, но попали в такой лабиринт, что исследовать его не решились, оставив эту задачу на долю дрессированных дельфинов.

Спустя еще два дня прибыла и Людмила Николаевна со своими дельфинами Пилотом и Актрисой, уже успевшими снискать громкую известность в научных кругах. Дельфины и здесь сразу же стали всеобщими любимцами. Даже суровый командир подлодки играл с Актрисой и Пилотом в мяч и угощал их рыбой. При этом он иногда забывался и заливисто хохотал, а дельфины раскрывали свои пасти, и их глаза лучились от удовольствия. Иногда Актриса от избытка чувств позволяла себе легонько ущипнуть командира, зато потом говорила: «Извините». Это было одно из сорока пяти слов, которые она умела произносить дыхалом — ноздрей, снабженной сильной мускулатурой. Когда дельфин погружался в воду, мускулы плотно закрывали ноздрю.

Валерий подходил к ним, любуясь игрой, и тогда командир смущался. Однажды он восхищенно сказал Валерию:

— А она очень красивая!

— Кто? — спросил Валерий, глядя на Людмилу Николаевну, которая давала указания рабочим, собирающим блоки подводного дома — «колокола». Молодая женщина стояла у борта в темно-синем спортивном костюме. Она наклонилась, вытянула руку, указывая на что-то слесарю. Ее густые волосы шевелил ветер.

— Я говорю о дельфинке, — отчего-то насупился командир.

— А я так и подумал, — сказал Валерий. Он изобразил на лице озабоченность и словно невзначай обронил: — Мне, наверное, придется познакомиться с этими животными поближе… Слава хочет, чтобы я провел несколько дней в «колоколе», помог Людмиле Николаевне…

Он приврал совсем немного. На самом деле, ссылаясь на интересы газеты и читателей, он выпросил у Славы разрешение помогать в работе с дельфинами первые дни. Учитывая его первый разряд по подводному спорту, а главное, то, что сам он был очень занят, Слава разрешил. Так он убил нескольких зайцев, избавившись, помимо всего прочего, от бесконечных вопросов Валерия.

Прежде чем опускать сам «колокол», водолазы воздвигали на дне бухты подсобные сооружения: закрытый бассейн для дельфинов и два склада. Среди водолазов был и Валерий. В глубоководном костюме он чувствовал себя превосходно. Шлем, сделанный из специальной пластмассы, обеспечивал хороший обзор. Даже на изгибах, где сквозь стекло в воде ничего нельзя было бы рассмотреть, пластмасса лишь слегка затемняла изображение, делала его дымчатым. Ультразвуковой аппарат обеспечивал связь с товарищами, а водометный двигатель позволял передвигаться достаточно быстро.

В первый же день, как только водолазы приступили к работе, к ним подплыли осьминоги. Их заметили не сразу. Очевидно, октопусы приняли цвет дна и сделали это, как обычно, превосходно. Людям все время казалось, что за ними кто-то наблюдает, они не могли выяснить кто и нервничали. Однако по-своему нервничали и восьмирукие. По вспышкам полос и ослепительно белых пятен люди сначала заметили одного, потом и другого незваного гостя. Осьминоги находились метрах в пяти, не подходили ближе. Когда Валерий, начитавшийся книг об октопусах, решил поиграть с одним из них и протянул к нему руку, моллюск напыжился, «надел» угрожающую маску — каждое из трех передних пар щупалец образовало большую дугу вокруг мертвенно-бледного тела, окаймленного темно-красной линией, стали видны основания присосок. Расширились глаза, устремились куда-то вверх, будто восьмирукий призывал на помощь. Весь вид его говорил: уходи, смотри, какой я страшный. Валерий и в самом деле вначале испугался, но на него смотрели другие водолазы. Он заставил себя подойти к осьминогу еще ближе, и тот отплыл, обратив «маску» в сторону человека, а когда не помогло и это, выпустил маскировочное чернильное облако и поспешно ретировался.

Валерию показалось, что после этого случая он был отмечен особым вниманием осьминогов — двое или трое из них постоянно крутились вблизи него. Он потратил немало времени, наблюдая за ними, и заметил немало интересного. Оказалось, например, что у каждой пары щупалец есть свои обязанности: одни, самые длинные, служили ходулями для передвижения по дну, ощупывала предметы другая пара. Имелась еще одна пара гибких рук, которой осьминог будто бы подавал сигналы.

— Вот это уже работа воображения, — сказал Тукало, когда Валерий поделился с ним своими наблюдениями. — Скорее всего вы видели «сторожевые» щупальца. Они бодрствуют во время сна и охраняют животное.

— Но мне показалось… — упрямо начал Валерий.

— А то, что показалось, изложите в статье для вашей газеты… Так сказать, для занимательности. В прессе это, возможно, и принято… Но в науке недопустимо, юный друг мой…

Он демонстративно отвернулся от Валерия, еще раз напоминая, что не одобряет выбор руководителя экспедиции.