Когда Умирают Целители

Глава 1 Великие мечты

Холодный свет из щербатого окна выхватывал маленькую, сгорбленную фигурку у потрескивающей печи. Пальцы Юви, тонкие и посиневшие от холода, лихорадочно перебирали монеты. Медяки и серебро со звонким перезвоном падали в истрепанный тканевый мешочек – последние к его сокровищу. Последняя монета, тяжелая, серебряная, звякнула о других. Блондинистый паренек замер. Глаза, широко распахнутые карие озера, отразили вспышку чистого, немыслимого счастья.

– Пятьдесят! – Его голос, обычно тихий, сорвался в крик, наполняя сырую хибару. – Пятьдесят серебряных! Наконец-то! Я СДЕЛАЛ ЭТО! – Он подпрыгнул, сжимая мешочек так, что костяшки пальцев побелели. – Ха! А они не верили! Ну и выкусите теперь! – Эйфория сменилась сосредоточенностью, голос понизился, стал вдумчивее: – Хм... Путешествие... Говорили, год пути... Значит, к приезду мне стукнет пятнадцать. Отпраздную в городе. И тогда... Тогда я смогу спасать жизни! – Он вскинул кулак с мешочком, как знамя. – СМОГУ ВЫЛЕЧИТЬ ВСЕХ! Ради этого я и собирал эти проклятые деньги... Как долго... ГОДЫ... – Его взгляд устремился куда-то вдаль, за стены хибары. – Хиллслим... Город медиков... Как говорила Мирриана... – Имя целительницы повисло в воздухе, и голос Юви внезапно стал тише, сдавленный тоской: – Интересно... как она там?

Дверь с грохотом распахнулась, ударившись о стену. В проеме, залитый морозным воздухом, стоял запыхавшийся Хино. Его янтарные глаза метались по темной каморке, пока не нашли фигуру Юви, замершую с мешочком в руке. На лице рыжеволосого парня читалось искреннее беспокойство.

– Хино, ты... – начал было Юви.

– ТЫ ЧЕГО ОРЕШЬ, КАК РЕЗАНЫЙ?! – перебил Хино, смахивая капли пота со лба. Он тяжело дышал. – Иду я мимо, слышу – вопли! Думал, грабят тебя или пожар! Ломанулся сюда со всех ног, а ты... – Он оглядел Юви с ног до головы, напряжение спало, сменившись недоумением и облегчением. – ...а ты просто с катушек съехал! Чего орал-то? Испугал до смерти!

Юви не мог сдержать сияющей улыбки. Он протянул мешочек, звон серебра внутри звучал как музыка. – Я собрал! – выдохнул он, и в голосе снова заплясали радостные искры. – Наконец-то собрал!

Хино поправил свою черную повязку с белыми квадратами, отбрасывавшую жесткие рыжие пряди со лба. Недоумение сменилось изумлением, а затем широкой, одобрительной ухмылкой. – Ха-ха! Ты реально это провернул! – Он тряхнул головой, смеясь. – Бьюсь об заклад, старый Генри думал, ты сбежишь с его медяками еще прошлой зимой! Прости за дверь... Я искренне рад за тебя, Ювако. – Он шагнул внутрь, янтарные глаза изучали друга. – Ну? – спросил он, уважение сквозило в тоне. – Что теперь? Какие планы великого лекаря?

Юви нервно перебирал пальцами свободной руки. – Ну... э-э... о-отправлюсь. В Хиллслим.

– Ах, да! – Хино хлопнул себя по лбу с преувеличенным пониманием. – Твой поход! Спасать жизни, как одержимый. Прямо как та твоя... – Он резко замолчал, уловив тень на лице Юви. – Ой... Прости, кореш. Не хотел.

Юви опустил взгляд, сжимая мешочек. – Да... – прошептал он глухо. – Это... моя мечта.

– Мечта у тебя что надо, не спорю! – быстро подхватил Хино, стараясь разрядить атмосферу. Он подошел ближе, и Юви, чтобы встретиться с его взглядом, пришлось запрокинуть голову. Рыжеволосый юноша на голову был выше тщедушного блондина. Янтарные глаза Хино загорелись собственным огнем. – Но моя, конечно, круче! – Он выпрямился, изображая гордую осанку воина. – Однажды я стану самым сильным мечником во всех землях! Мои удары будут греметь, как гром!

Карие глаза Юви вспыхнули чистым, ничем не омраченным восхищением. Он смотрел на друга снизу вверх, как на воплощение силы и бесстрашия. – Обязательно станешь! – выдохнул он с неподдельной верой. – Обязательно!

***

Немного успокоившись после всплеска эмоций, они присели на грубую деревянную лавку в самом темном углу хибары. Юви снова перебирал монеты в мешочке, но теперь движения его пальцев были медленными, почти ритуальными. Звон серебра и меди – мелодия его будущего – внезапно оборвался, разрезанный тихим, но твердым голосом Хино:

– Юви... – Рыжеволосый парень смотрел прямо перед собой, в полумрак. – Ты ведь с южным караваном пойдешь? Тот, что с товарами из рудников?

Блондин решительно кивнул, не отрывая взгляда от мешочка. – Да. Утром отправляются. – Он сглотнул. – Им нужно будет платить... и помогать в пути: дрова носить, караулить, больных лечить... Но я справлюсь... Надеюсь...

Хино резко повернулся к нему. Его рука легла на худое плечо Юви не ударом, а тяжелым, обязывающим жестом. Голос стал низким, насыщенным небывалой серьезностью, в которой тонула обычная дерзость:

– Юви. Нет. – Он сделал паузу, заставляя карие глаза друга подняться и встретиться с его янтарным, горящим взглядом. – Ювако. Ты должен пообещать. Прямо здесь и сейчас. Пообещай, что исполнишь свою мечту. Что станешь тем, кем хочешь. – Пальцы Хино слегка впились в ткань рубахи Юви. – Ты ОБЯЗАН!

Воздух в углу словно сгустился. Юви почувствовал, как по спине пробежали мурашки – не от страха, а от силы этой внезапной клятвы. Его собственные тонкие пальцы сжались в кулаки так, что монеты в мешочке жались друг к другу.

– Обязательно, – выдохнул он, и голос его, тихий, но не дрогнувший, зазвучал как натянутая струна. – Я обязательно исполню ее. Клянусь.

Он выдержал взгляд Хино, а потом спросил, и в его карих глазах вспыхнул тот же огонь, но смешанный с вызовом:

– А ты? Сможешь, Хино? Станешь сильнейшим?

Хино откинул голову назад, и короткий, гордый смех сорвался с его губ. – Я? – Он оттолкнулся от лавки, выпрямляясь во весь свой немалый рост, заполняя тесный уголок хибары уверенностью. – Да я конечно смогу! Ты за кого меня вообще принимаешь? О моих клинках будут петь по всему миру!

В этот миг в сыром полумраке хибары, на холодной лавке, их сердца вспыхнули не просто жарким пламенем – они полыхнули ярче горна в кузнице. Неуклюжая подростковая клятва, вырванная из груди решимость – чистая, неискушенная, почти наивная вера в то, что будущее принадлежит им, – выплеснулась наружу, согревая ледяной угол и наполняя его немыслимой силой перед долгой, неведомой дорогой.