Мама

Вячеслав ни к какой из этих привилегированных групп не относился. Он вообще был сам по себе. Держался исключительно на позиции силы. Силы не физической, ибо атлетической фигурой не выделялся. Но было в нем что-то такое мощное, что заставляло отступать многих. Он был спокоен, немногословен, а там, где надо было добавить что-то сверх своего спокойствия и немногословия, Слава вынимал пистолет. Стрелял так же тихо, мирно, молча.

4

По песчаной отмели извилистой дорожкой бежали следы босых ног. Уходили вдаль и терялись где-то в яркой зелени под пальмами. Там, где заканчивался песок и начиналось тропическое редколесье, стояло маленькое бунгало. Из распахнутых настежь дверей появилась мужская фигура. Эл узнала его сразу, бросилась навстречу.

— Здравствуй, милая, — мягким баритоном произнес он. И столько усталости было в этом баритоне!

Но она ничего не заметила. Не заметила и не услышала. Не захотела услышать. Лишь крикнула громко:

— Тебя ищут! Идут по твоему следу…

Он лучезарно улыбнулся. Улыбка вышла настолько ослепительной, что, казалось, затмила солнце…

5

— Вылезай, приехали, — сказал чужим голосом.

— Что? Куда? — не поняла спросонья Эл.

— На свежий воздух, — подмигнул спутник. — Размяться чуть-чуть.

Эл потянулась и вылезла из машины. Сзади пискнула сигнализация, запирающая замок.

— Весь день проспала, — проворчал он. — Что ночью делать будешь?

Эл подошла ближе, прильнула к нему всем телом, сказала бархатным голосом:

— А ты угадай.

— Не со мной, — он не грубо, но уверенно отстранил девушку. — Потому что я намерен спать.

— Сколько влезет, — надулась она. — Импотент несчастный!

Вячеслав только усмехнулся, но отвечать не стал. Урод, даже не способен заткнуть за пояс в споре слабую женщину. Ой ли, подало голос что-то внутри. А почему тогда спорить не стал? Слабак! Слабак и урод.

— Ты идешь?

Эл повернулась на голос. «Слабак и урод» стоял шагах в тридцати и явно собирался топать дальше.

— Иду, — хмуро зыркнула на него Эл. — Еще бы мне кто сказал, куда мы идем…

— Мы идем ужинать, — легко откликнулся Вячеслав. — За углом, в двух дворах отсюда, отличная забегаловка.

Эл подошла ближе:

— А что, подъехать к ней поближе нельзя было?

— И оставить машину у входа? — с подозрением покосился на нее Слава. — На глазах у местных завсегдатаев? Ты хочешь, чтобы я остался без машины?

6

В забегаловке ощущался почти домашний уют. Насколько вообще он может ощущаться в рокерском кабаке в меру загаженном и в меру заполненном.

Посетителей было немного. Двое сидели в дальнем углу и тянули пиво из жестянок. Еще один мирно храпел на скамейке у столика ближе к барной стойке. Его приятель тупо смотрел в полупустую бутылку…

Хозяин стоял у стойки и с невозмутимостью полировал стаканчик. Вячеслав подошел, взгромоздился на высокий стул и выжидательно посмотрел на бармена.

— Чего изволите? — Хозяин вынул из стакана салфетку и поглядел на посетителя сквозь надраенное до блеска стекло.

— Изволю отужинать, — в том же тоне отозвался Слава. — Мясо есть?

— Куда ж без него, — туманно ответил хозяин.

— Понятно. Две отбивные с кровью. На гарнир что-нибудь придумай сам, и пару пива. Это мне.

— Чем будете расплачиваться? — хозяин поставил стакан на стойку и кинул вопрошающий взгляд на Эл. Слава проследил за взглядом, снова повернулся к хозяину. Сделал вид, что намека не понял:

— Она сама закажет. Расплачусь наличными.

— Я не принимаю кредиток.

— Кто говорит о кредитках? Доллары. Или трава.

— Хорошо, пусть будет травка, — кивнул тот, снова поглядел на Эл и добавил: — Хотя натурой бы я тоже взял.

— Я не торгую ни своим членом, ни чужими прелестями. Поторопись, я целый день не жрамши. — Он бросил на стол пакетик с травкой, повернулся к Эл: — А ты чего стоишь? Заказывай себе сама, чего хочешь. Я подожду тебя за столиком.

7

— Привет, киска, — хозяин разулыбился во всю пасть, стоило только отойти Вячеславу. — Ты теперь на вольных хлебах? Или в индивидуальный разряд перешла?

— Ты о чем? — невозмутимо поинтересовалась Эл.

— Я об Анри. Этот, в замше, тебя перекупил у Анри?

— Не понимаю тебя.

— Все ты понимаешь. — Хозяин смотрел теперь ей прямо в глаза. — Я тебя помню. Ты классно трахалась. И Анри берет по-божески. Так я понимаю ты от Анри просто смылась?

— Не твое дело, — зло бросила Эл.

— Зря ты так, киса, — огорчился мужик и снова взялся за стаканчик.

— Мне то же, что и ему, — Эл кивнула на Славу. — Готовь заказ и не лезь в чужие дела.

— Хорошо. Расплатишься, как у Анри?

— С тобой уже расплатились, — холодно ответила девушка.

— Зря ты так, киса, — повторил хозяин.

8

Слава сидел за дальним столиком. Вид он имел весьма мрачный. На подошедшую девушку глянул хмуро, молча кивнул на соседний стул. Эл потянула за спинку. Стул оказался массивным и непомерно тяжелым. Приподнять его у Эл не хватило силенок, и она лишь сдвинула стул с омерзительным скрипом. Вячеслав поморщился.

— О чем вы там так долго беседовали? — спросил он. — Никогда не поверю, что там настолько обширное меню, что его можно обсуждать более тридцати секунд.

— Ревнуешь?

— Нисколько. Просто у меня создалось впечатление, что одна милая дама создает мне лишние трудности. Так что у вас там случилось? Выкладывай.

— Это мои проблемы.

Слава пристально посмотрел на собеседницу. Эл отвернулась. Подошел мальчик, как две капли воды похожий на хозяина, только моложе лет на пятнадцать-двадцать. Поставил на стол четыре кружки пива и тут же ретировался.

Четыре одинаковых кружки, наполненные под край, со свешивающимися лохмотьями пены. «Просто повторила мой заказ», — отметил он для себя.

Вячеслав протянул руку. Стеклянная ручка приятно холодила пальцы. Сделал хороший глоток, опустил на стол уже ополовиненную кружку. Произнес спокойно, вроде как в воздух, словно бы ни для кого:

— Если твои проблемы станут моими, я уеду отсюда не задумываясь, а ты останешься.

Он снова поднял кружку. После второго глотка пива в ней осталось всего ничего — на донышке. Эл смотрела на него со смешанным чувством. Не умеет девочка мимикой управлять, по лицу можно читать как по открытой книге с крупным шрифтом.

— Я… — начала она.

— Говори, — подбодрил Слава. — Со мной можно как на исповеди, если хочешь ехать дальше.

— Я проститутка. Впрочем, я говорила об этом.

Эл снова замолчала, взгляд у нее стал отсутствующим. Вячеслав прикончил первую кружку, потянулся за второй.

— И? — напомнил он о своем существовании.

Девушка вздрогнула. Да, надо рассказать, объяснить. А как ему объяснить? И что рассказать? Не расскажешь же, что именно подтолкнуло ее на панель. И не будешь объяснять, как по-идиотски сложилась судьба, каким немыслимым образом закинуло ее в этот городишко.

— В том городке, где я тебя подобрал, индивидуалки не выживают, так?

Он спросил это как-то странно, вроде и не спросил, а констатировал факт, от которого невозможно отмахнуться. Эл и не стала отмахиваться или спорить, часто-часто закивала.

— Тот, под чьей крышей ты ходила, он кто?

— Его зовут Анри. Сам по себе ничтожество, но у него есть приятель. Тот держит в узде весь городишко, а Анри под ним свои дела вертит.

— Понятно, — кивнул Слава. — А этот?

Эл поглядела на хозяина.

— Этот меня узнал. Драпать надо.

Вячеслав, довольный, откинулся на спинку стула. В два глотка допил пиво:

— Понятно. Драпать надо. Только сначала ужин. Тебе двух кружек не много будет? Нормально? Тогда пей, а я себе еще закажу парочку.