Измена. Любовь не покупается!

— Как же я сильно ненавижу, Натан Бергман! — шепчет Сара. — Ненавижу тебя любить…

Глава 36

Натан

Сара показала переписку с Зайкой. Эта шлюха первой написала Саре. Мне не в чем винить жену, все выглядело натурально. Я понимаю, почему она так поступила.

Жаль только, что Сара сразу эту переписку мне не показала..

Мы столько всего могли избежать! Или не могли бы? Ведь не будь всего того, что последовало потом, мы бы не стали такими открытыми, обнаженными в своих чувствах…

— Вот это твой свадебный костюм. Ты сказал, что отлучился по работе!

— Действительно, я уехал. Пришлось.. — хмурюсь. — Менеджер этой шлюхи позвонил и сказал, что кто-то пытался взломать его личные файлы. Там записи, кто, когда и какими услугами пользовался. Бухгалтерия есть бухгалтерия… Мне пришлось отлучиться. Проверили. Тревога оказалась ложной, файлы взломать не удалось. Но на всякий случай все пришлось удалить.

— А что ты скажешь на это фото?! — тычет мне в нос Сара. — Этот галстук тебе дарила я!

— Дарила. Вспомни, когда разговор зашел о подарках, я сам тебе дал наводку. Галстук винтажный. У меня давным-давно такой был, потом испортился. Ты смогла найти точно такой же, а это фото старое… Ты посмотри, ну… я давно не ношу такие виски, Сара! — тыкаю пальцем, потом для сравнения загружаю на своем телефоне несколько старых фото.

Моя очаровательная жена краснеет и злится, отбросив в сторону телефон.

— Вероятно, я смотрела на твой член с красной помадой. И не заметила виски, подстриженные иначе, — признает она с неохотой. — Боже, как глупо! Я совсем слепая, что ли?!

— Просто ревнивая, — притягиваю Сару к себе, чтобы разжиться одним или двумя горячими поцелуями. — Я виноват, Сара. Даже больше тебя. Зарылся в высокомерие и не посчитал нужным ни оправдываться, ни извиниться.

— Я бы не поверила, — признается она тихо. — Я увидела вот это все, съездила к ней, она мне рассказала о твоих пристрастиях, и меня переклинило. Я не могла думать ни о чем другом. Прости…

— Ты тоже. Прости. За то, что не мог быть искренним и принялся разбрасываться угрозами и договорами. Выглядело так, будто я пытался тебя купить.

— Да.

— Но любовь не покупается. Деньгами и договорами, уж точно.

— Только искренностью, — тихо добавляет Сара, и мне больше сказать нечего.

Она облекла в идеальную форму то, что крутилось у меня на уме.

***

Потом мы отправляемся на разговор с Зайкиной. Сара потребовала присутствовать на нем, и я не стал отказывать. Хотя Удав точно был против, скептически поджимал губы и вообще всем своим видом выражал презрение к женскому полу и страстям по отношениям с женщинами.

Я задаю вопросы, Зайка отвечает. Совсем другая девушка, стертая, блеклая. Ее потряхивает. Сара впечатлена и больше не смотрит на Зайку, как на соперницу.

— Мне заплатили, — тихо говорит Зайкина. — Жирный аванс, — облизывает губы. — Наличка. В обход менеджера, разумеется. Я таких сумм никогда в руках не держала. Всего-то нужно было слить что-нибудь из архива. Не липу… Да, все девочки рано или поздно стараются делать фото. Не со всеми удается, но… у меня было кое-что. Это требование менеджера… Подстраховываться. Тогда все-таки был слив… Просто у менеджера кишка была тонка признаться. Кое-какие файлы утекли… Там немного. Но этого бы хватило. Всего-то нужно было отправить их по номеру и потом подтвердить все в красках.

— Ты дура, да? Неужели не понимала, что с тобой станет за это?! Ты в чем-то нуждалась, что ли?

— Тебе не понять. Я в этом бизнесе с пятнадцати лет, мне до смерти надоело сосать члены и шептать, какие они вкусные. Большие деньги позволяют многое. Клиент побогаче и требует больше, чем среднестатистический клиент, который рад просто засунуть своего дружка в рот не жене или не своей девушке… Мне предложили безумную сумму денег и сразу дали много, даже если бы я ничего не сделала. Жадность. Соблазн. Мне обещали что после того, как я лично все расскажу, меня будет ждать машина… Там оставшаяся сумма и документы на новое имя. Вот и все… Глупо было поверить? Да… Но мне уже дали деньги за просто так, и я подумала, что такие люди не шутят. Не было ни машины с деньгами, ничего. Я вернулась домой, начала собирать вещи, поняла, что валить надо своими силами, и меня уже поджидал он, — кивает на Даву. — Вот и все. Она меня обманула. Сука…

— Она? Заказчиком была женщина? Ты разговаривала с ней?

— Все было текстами, сообщениями. Я слышала ее голос всего один раз.

— Ты бы ее узнала? — влезает в разговор Сара, которая до этого молчала. — Узнала бы ее?

— Не могу сказать. Но попыталась бы.

Сара стискивает телефон и ставит на воспроизведение аудиосообщение… с голосом моей тещи.

Зайка кивает быстро-быстро.

— Да. Она. Сука! О, это она… Чтоб она сдохла, жадная тварь! Обманула меня!

Мы выходим, оставив Зайку на попечение персонала. Сара смотрит на меня со слезами, я молча распахиваю объятия.

— Ты предупреждал, предупреждал, что мама может захотеть снова продать меня в брак! — плачет. — Когда хотел помириться. Но я не поверила, думала, ты просто очерняешь маму, и она бы не стала… А потом… она вдруг появилась и давай предлагать разобраться с тобой, наказать за измену, мол, только дай знать… И все решится. Зачем она так сделала?! Зачем заставила меня страдать?!

Глава 37

Сара

Позднее

— Все время хотела спросить, мама, почему вы не вышли замуж второй раз? Неужели не было рядом достойных мужчин? — спрашиваю я, разливая ароматный чай по кружкам.

Мама смотрит на меня с мягкой улыбкой, невероятно довольна, что мы снова разговариваем. Я пригласила ее к себе в гости, мы пьем чай и вот уже второй час подряд обсуждаем местные сплетни.

Мама знает, когда нужно не спешить, и потому не сразу подбирается к теме моего развода с Бергманом. Но я знаю, что она обязательно поднимет эту тему. Понимаю по выражению ее глаз.

Мама может болтать о пустяках и думать о своем. Сейчас ее мысли витают далеко от нашей беседы, и она точно что-то задумала.

— Ох, Сара. Есть мужчины, которых забыть невозможно. Таким был твой отец! — машет она рукой.

— Странно. Я помню, как он сухо с вами обращался. Все говорят, что он был скупым на эмоции, не умел их выражать, не отличался деликатностью в разговорах и к тому же сильно старше вас, мягко говоря, — смотрю на маму.

— Любви все возрасты покорны. Иного мужчину я рядом с собой никогда не видела.

Маму выдали замуж за очень взрослого мужчину. Я помню отца, но откровенно могла бы назвать его дедом.

Он был холодным, ворчливым с женой и всегда чем-то недоволен, но меня он точно любил, умилялся, боготворил. Я была его феечкой, принцессой, покорительницей старых больных коленей и повелительница его седой-седой бороды. Может быть, поэтому мне было позволено так много, и я.. наверное, избалована именно им с самого детства — стариком, который точно не любил свою жену, но обожал дочку.

Я уверена, что мама не любила своего мужа.

Просто когда ей достались все его деньги, она поняла, что сама может управлять своей жизнью и не стала снова выходить замуж. За годы рядом с мужем научилась управлять финансами, без ошибок не обошлось, но она быстро схватывала на лету и училась…

— Ох, как мне это знакомо! — мечтательно поднимаю глаза. — Я тоже не вижу иного мужчину рядом с собой, кроме Натана Бергмана.

— Он в перевязке. Что-то случилось?

— Нелепая авария. Не все поездки на быстрых авто бывают удачными, — вру я. — Он уже получил нагоняй за лихую езду и обещал, что больше не заставит меня переживать.

Снова мелю какую-то влюбленную чушь. Чем больше говорю, тем сильнее мелькает раздражение в глазах мамы. Наконец, она убирает чайную чашку в сторону, довольно громко опустив на блюдце.