Страница 19 из 21
— То есть ты поверила во всю эту ложь? И проглотила его измену, даже не прожевав? — усмехается. — Надо же… Я думала, что воспитала тебя сильной и гордой!
— Пустяки, недоразумение! — отмахиваюсь.
— Тебе выпала отличная возможность избавиться от того, кто разбил твое сердце, расторгнуть брак и уйти с жирными отступными, а ты…
— Говорю же, пустяки, мама. Не было никакой измены!
— Я так не думаю! — возражает.
— Вы что-то об этом знаете? — прямо спрашиваю я.
— Всего лишь опираюсь на твои слова. Моя дочь не могла ошибиться. Да, я говорила жестко. Всего лишь хотела, чтобы ты убедилась в правоте подозрений и не стала пороть горячку.
— Вот я и убедилась, что Натан меня любит по-настоящему, мама. У нас все славно…
Она едва не позеленела от злости.
— Ну же… Мама, смелее! Вам явно есть что сказать… Признайтесь уже, что это вы стояли за подставой, — говорю я, посмотрев на новые часики. — Еще около десяти минут в запасе, пока не подействовал яд.
— Какой еще яд?! — бледнеет.
Глава 38
Сара
— Я заваривала чай и налила смертельный яд.
— Ты тоже его пила!
— Вот только у меня есть противоядие, — быстро вынимаю из сумочки ампулу и выпиваю. — А у вас — нет.
— Ты..
Ее пальцы взмахивают возле моего лица.
— Ты лжешь.
— Какая же тут ложь, мама. Солгал здесь только один человек — это вы, когда решили подставить моего мужа. Зачем? Деньги? Ведь сделка была у вас в кармане!
— Ты соврала насчет яда. Ты бы не смогла… — повторяет мама, будто меня не слышит.
— Но я смогла. У вас уже першит в горле, как будто почесывает, да?
В ответ мама вскидывает руку и начинает расчесывать горло. В глазах — страх.
— Через пять минут начнутся спазмы, наступит эффект, как от аллергического удушья. Все сильнее и сильнее, пока совсем не пропадет возможность дышать! Прекрасная смерть для той, кого жаба задушила! И никаких подозрений. Просто экзотические чаи, до которых вы большая любимица, иногда бывают опасными и вызывают аллергию. А я скажу, что растерялась и потеряла сознание…
— У меня уже закладывает горло, — шепчет мама. — Дай мне противоядие! Немедленно!
Она выхватывает мой крошечный клатч и начинает там рыться, однако там ничего. Ампула была только одна, и я ее выпила!
— Противоядие! — требует она.
— Не раньше, чем вы снова вернете мне контроль над активами, которые отец завещал мне. Вы были лишь распорядительницей до моего совершеннолетия. Но вам так понравилось стоять у руля, что потом вы лестью, уговорами и обманом заставили меня передать управление вам и встали у руля полноценно.
— Ты была не готова. Ты бы все растранжирила! Ты не умеешь управлять финансами… Вот что ты знаешь о деньгах?!
— О, я многое знаю, и узнала бы еще больше, если бы вам не было выгодно поддерживать все мои прочие увлечения, держа при этом подальше от денежек. Поэтому вы так активничали, поддерживая мои хобби. Коллекционирование? Пожалуйста… Лепка из глины миниатюр? Тысячу раз да? Популяризовать гончарную мастерскую и подкинуть идею заниматься с детишками… И так далее! Дурочкой управлять проще, не так ли? А потом выгодно выставить на витрину невест и кошмарить женихов! Ведь отец разделил завещание! Частью активов вы могли распоряжаться, но… только до моего замужества. Правда, и там были нюансы. Ведь должен был пройти определенный срок. То есть проверить брак на вшивость и верность партнера, так сказать… И вот тут вы начали суетиться с подставой… Потому что сроки подходят, наш брак крепкий, и вам не в чем было упрекнуть Натана! Тогда в ход пошла подстава…
Мама бледнеет и сереет лицом от досады, что я бью точно в цель. Она не думала, что такую хитрую интригу можно распутать.
— Более того, вы получили свои сделки, но в случае развода по вине Натана могли бы заполучить еще больше. Я вдруг вспомнила, как вы однажды сказали какой-то приятельнице… Нет ничего лучше в хозяйстве, чем виноватый мужчина, а если он ни в чем не виноват, значит, нужно сделать так, чтобы он в это поверил. Вы следили за Натаном, но вот беда… Он настолько расчетливый и хитрый тип, что заранее оборвал все связи со шлюхой, тогда вам пришлось просто клепать компромат на коленке!
— Потому что все мужчины изменяют. Такова правда. Даже самый последний, старый пердун, женившись на молодой и красивой девушке вместо того, чтобы прожить свои последние годы, купаясь в заботе, предпочитает выгулять свой сморщенный стручок в пасти какой-нибудь грязной, вонючей шлюхи. Думаешь, с годами что-то меняется?! Ха-ха… Предпочтения все грязнее и развратнее! Тьфу… Я просто избавила тебя от этой участи… И чем была так плоха твоя жизнь? Ты жила беззаботно и ни в чем не нуждаясь. У тебя было все — отели, курорты, развлечения. Любимое дело! Натан обязательно бы разбил тебе сердце.
Глава 39
Сара
— Пока мне его разбил только один человек. Вы, мама. У вас немного времени осталось. Совсем немного. Вам еще нужно подписать кучу бумаг… — выкладываю на стол подготовленные юристом документы. — Моей ручкой, пожалуйста…
— Нет. Не подпишу, нет.
— Тогда я просто подожду, — складываю руки.
— После моей смерти ты не получишь всего! Не получишь!
— После вашей смерти, а вы ее еще не ждали, и не оставили завещания, будет дележка имущества, верно… Но так как дочь у вас одна, а все остальные родственники идут потом, я все равно получу свою долю, и, учитывая состояние Кушнеров, я получу немало. Конечно, дележка будет муторной и долгой, конечно, я получу не все, но… как говорится, с паршивой овцы хоть шерсти клок.
Я сладко вытягиваюсь в кресле и говорю с улыбкой:
— Мне некуда спешить. Я не бедствую, муж меня боготворит. Я просто подожду и получу свое. А если вы еще намерены немного пожить, вам лучше поспешить, мама. Представляете, как обидно будет, если вы все-таки решите подписать бумаги и не получите заветную ампулу с противоядием, потому что мой человек еще должен успеть принести ее…
Секунда. Другая. Третья..
Она ждет… В глазах мелькает, страх, злость, судорожная попытка понять, где же она просчиталась…
Просчиталась только в том, что не поняла: в жизни важна любовь. Миллиарды не греют…
Костер из денег всего мира будет ярким, но быстро потухнет, и потом снова кругом опустится темнота и холод.
— Давай сюда бумаги! — взвизгивает.
***
Как только мама чиркает подпись на последней страничке, в комнату врываются люди Натана и уводят ее.
— Противоядие! — выкрикивает она, бледнея.
— Боже, мама, выпейте чая и успокойтесь! Тьфу… Не было никакого яда и никакого противоядия. Я вас обманула и нагло блефовала.
Даже не знаю, радоваться ли мне, что все удалось, или расстраиваться: ведь мама поверила. Она настолько заигралась в жадность и следование только своим интересам, что легко поверила, будто ради денег я могла ее отравить!
— Никакого яда?! Никакого противоядия? Но мне нечем дышать! Я умираю…
Ее уводят, а через миг меня сметает в жаркие объятия Натан и горячо целует. Он был против и злился, что я так сильно рискую. Но я убедила его дать мне возможность поговорить с мамой, а он был рядом, в соседней комнате, но ничем не выдавал своего присутствия на протяжении всего времени этого спектакля.
— Ты была великолепна. Богиня отмщения… Прекрасная, жестокая и очень… Очень коварная. Опасная… — тараторит признаниями и опаляет ушко порочным шепотом. — У меня встал. Пиздец как сильно встал… Я хочу тебя…
Обнимаю его крепче и целую, тая. Ох да, я чувствую, какой он. Нетерпеливый, большой, жаждущий. У меня становится мокро между бедер, я предвкушаю…