Страница 16 из 80
— И тебе того же. — Он многозначительно взглянул на Иззи, которая стояла и смотрела на «ястребов», выпучив глаза, а потом надела темные очки. — Похоже, у твоей пассажирки коленки трясутся.
Блин, блин, блин! О чем она только думала?
Я подошел к ней, поднимая клубы пыли, взял за локоть и наклонился, чтобы она слышала мой голос за пронзительным визгом двигателей.
— Ты до сих пор боишься летать? — спросил я.
— Все нормально. — Иззи выдернула локоть. — Я справлюсь.
— Это тебе не большой удобный лайнер, где можно надеть наушники и представить, что ты не здесь, — предупредил я.
— Я справлюсь, — заорала она, бросив на меня гневный взгляд через плечо, и мимо бортового стрелка у двери залезла в вертолет.
— Желаю повеселиться, — усмехнулся Торрес.
Я закатил глаза и поднялся в вертолет.
«Черные ястребы» предназначались для перевозки солдат. Я занял место за спиной пилота; Иззи села напротив. Женщина-пилот повернулась и протянула мне наушники с микрофоном. Я кивнул, надел их на шлем, включил, но выключил у микрофона звук.
Иззи пристегнулась — в этот раз у нее получилось на удивление ловко, — достала наушники из сумки, которая, вероятно, стоила больше, чем я зарабатывал за месяц, и с ужасом на них посмотрела.
Да, эти наушники на шлем не натянуть, а лететь без музыки она не сможет: это просто немыслимо, настоящая пытка, которой я не хотел ее подвергать.
Иззи бросила наушники в сумку и уставилась в окно с невозмутимым видом, но ее спина напряглась, она поджала губы, а при взлете сжала кулаки так, что костяшки побелели.
Когда мы оторвались от земли, наши взгляды встретились, и мы вмиг забыли, что находимся в «черном ястребе». Мы будто опять перенеслись в прошлое и снова держались за руки на рейсе 826, пока наш самолет стремительно падал в реку Миссури.
Иззи зажмурилась, а я расстегнул ремень, снял винтовку и достал из кармашка кевларового жилета свои маленькие наушники-капли. Потом приблизился к ней и присел на корточки.
Она задела меня коленом и открыла глаза. Наши взгляды встретились. Сердце сжалось, когда я увидел страх в ее глубоких карих глазах. Иззи быстро заморгала, пытаясь замаскировать свое состояние, но я всегда видел ее насквозь.
Я потянулся, вставил ей в уши свои наушники и сел на место, чувствуя на себе ее взгляд. Она поправила капли в ушах.
В вертолете почти не было свободного места, но мне казалось, что мы здесь одни. Я достал телефон — сигнал отсутствовал, но у меня была сохраненная музыка — и пролистал плейлист.
Я включил песню «Northern Downpour» группы Panic! at The Disco. Вертолет поднялся над Кабулом и направился к Джелалабаду, а мы с Иззи неотрывно смотрели друг на друга.
Ее губы разомкнулись, а этот взгляд… я будто перенесся в 2011 год, или в 2014-й, или в любой другой, когда судьба сводила нас вместе. Это была одна из ее любимых песен и то немногое, что у нас осталось общего. Иззи судорожно вздохнула, ее грудь вздрогнула, и я чуть не потерял над собой контроль.
Сидеть здесь, видеть ее и не иметь возможности прикоснуться, спросить, как у нее на пальце оказалось это кольцо, — все это казалось адом, и я не знал, выдержу ли. И все же я был готов терпеть, лишь бы побыть с ней в последний раз.
Моя Изабо.
Она начала тихонько подпевать, потом отвела взгляд и уставилась на свои колени.
Я наклонился вперед и протянул ей телефон, чтобы она могла выбрать любой трек. Затем сел на свое место и достал книгу «Цвет пурпурный» Элис Уокер в мягкой обложке, которую начал читать несколько недель назад и носил в большом кармане брюк. * * *
Вечером мы вернулись в посольство, где царило напряжение и легкая паника.
Встреча Иззи с руководством в Джелалабаде заняла всего час, возможно, даже меньше, но то, что она услышала, не успокоило ни ее, ни меня. Атмосфера была пропитана отчаянием и решимостью, и я надеялся, что второе пересилит первое.
Новости, которые мы узнали, вернувшись на борт вертолета несколько часов назад, лишь подтвердили и без того известные слухи: обстановка в стране стремительно дестабилизировалась. Сегодня талибы[14] захватили Зарандж, столицу южного вилаята Нимроз.
Этого стоило ожидать, и все же я был разочарован.
— Вот последние репортажи американских журналистов, как вы и просили, — сказала Кейси, доложив Иззи о событиях дня. На лестнице, ведущей в личные апартаменты служащих, помощница вручила ей конверт из крафт-бумаги.
— Отлично. Спасибо. Пойду приму душ, смою пыль и спущусь к ужину, — сказала Иззи, попрощалась с Кейси у входа в свои комнаты и закрыла дверь.
Я кивнул Кейси и повернулся спиной к апартаментам Иззи, сделав вид, что ее охраняю. А примерно через тридцать секунд повернул ручку, и дверь открылась.
— Черт, Иззи, почему не запираешься? — выпалил я и задвинул засов.
— Знала, что ты за мной пойдешь, — крикнула она, сбрасывая туфли у порога спальни. — Папка на столе.
Я взял ее и пролистал последние репортажи.
— Что они вообще здесь забыли, — буркнул я, проверяя заголовки и выискивая имя Серены. — Американцам много месяцев назад велели выметаться отсюда.
— Ты что, не знаешь Серену? — откликнулась Иззи, сняла блейзер и бросила на кровать.
Неудивительно, что ей захотелось скорее снять пиджак: на улице стояла адская жара. Она вышла из комнаты в брюках и топе с кружевной отделкой.
Нет, ни в коем случае не надо пялиться на ее грудь, велел себе я. Иначе сойду с ума.
— Да, я знаю Серену. — Я покачал головой и потянулся за последней заметкой, лежавшей внизу стопки. — Нет ее репортажей ни вчера, ни позавчера, ни за прошедшую неделю. Значит, надо проверить материалы за все предыдущие дни.
Глаза Иззи округлились, а на губах заиграла улыбка, при виде которой у меня участился пульс.
— Ты правда будешь мне помогать, Нейт? — спросила она.
О боже. Эта улыбка, этот взгляд…
— Да. Я хочу, чтобы ты как можно скорее отсюда уехала. — Я кивнул на ее кольцо. — И он наверняка тоже.
Она резко вдохнула, и я понял, что пересек черту, но мне было все равно. Мы уже столько раз эту черту пересекали, что забыли, по какую сторону от нее находимся и где должен быть каждый из нас.
Я положил папку на стол и вышел.
Глава восьмая Иззи
Сент-Луис
Ноябрь 2011 года
— Так, удалось раздобыть «Твикс», «Баттерфингер» [15] и очень маленький пакетик чипсов, — сказала Серена, заходя с добычей в неосвещенную палату. — Тут в автомате совсем ничего нет. — Проходя мимо телевизора, она нахмурилась и схватила лежавший на кровати пульт. — Не смотри, не поможет.
Я бросилась за пультом и поморщилась от боли; сестра отскочила в сторону.
— Черт. — Я откинулась на подушки и попыталась продышаться: боль разлилась по всему левому боку.
— Ох, прости, Из.
Серена скорчила гримасу, отдала мне пульт и устроилась в кресле у моей кровати, где я увидела ее, проснувшись утром, хотя сестра сказала, что была здесь вчера вечером тоже и просидела со мной всю ночь. Я поступила в больницу с двумя сломанными ребрами, лопнувшей селезенкой и внутренним кровотечением, но мне сделали несколько переливаний крови, и… слава богу, я не умерла.