Страница 25 из 64
- Он будет так дребезжать шлемом, что всякий сразу поймет, где мы находимся...
- Да кто тут услышит? - И Карамон обвел жестом долину. - Право же, мы первые живые существа, которых угораздило сюда забрести!
- Вот именно, живые, - прошептал Рейстлин. - Ты не ошибся, братец. Ибо перед тобой - Омраченный Лес!
Воцарилось молчание. Речной Ветер беспокойно переминался; Золотая Луна встала поближе к нему, широко распахнутыми глазами глядя вниз, на зеленеющие деревья. Флинт только прокашлялся и принялся разглаживать свою длинную бороду. Стурм и Тассельхоф спокойно смотрели на лес.
- А выглядит он неплохо, - жизнерадостно заявил кендер. Он сидел на земле, скрестив ноги, и, разложив на колене кусок пергамента, кусочком угля набрасывал карту, в том числе и путь, которым они взбирались к Оку Молитвы.
- Выглядит он обманчиво, словно вороватый кендер, - прошептал Рейстлин.
Тассельхоф насупился и хотел ответить, но поймал взгляд Таниса - и вновь уткнулся в свою карту. Танис подошел к Стурму. Тот стоял на краю уступа: южный ветер развевал его длинные волосы и, хлопая, вздувал поношенный плащ.
- Где олень, Стурм? Ты видишь его?
- Да, - ответил Стурм и указал вниз: - Он только что пересек луг, я вижу его след в высокой траве. Олень скрылся там, среди осин.
- Ушел в Омраченный Лес, - пробормотал Танис.
- Кто сказал, что это - Омраченный Лес? - повернулся к Танису Стурм. Рейстлин.
- Вот еще!
- Он маг, - напомнил Танис.
- Он с ума сошел, - сказал Стурм. Потом передернул плечами: -Оставайся здесь, если хочешь, а я пойду за оленем - как Хума, - хотя бы он в самом деле вел меня в Омраченный Лес... - И, подхватив плащ, Стурм спрыгнул с уступа и зашагал по извилистой тропке вниз по склону.
Танис вернулся к остальным.
- Олень ведет его прямиком в лес, - сказал он. - Насколько ты уверен, Рейстлин, что это и вправду Омраченный Лес?
- А насколько вообще можно быть уверенным в чем-либо, Полуэльф? -отозвался волшебник. - Лично я не слишком уверен, что смогу вздохнуть еще раз... Иди вперед, Танис. Иди в лес, из которого еще не выходил ни один человек...Живой человек. Смерть - вот единственное, в чем не приходится сомневаться!
Танису вдруг отчаянно захотелось швырнуть Рейстлина вниз... Он посмотрел вслед Стурму, уже одолевшему половину спуска в долину.
- Я пойду с ним, - сказал он. - Но пусть каждый решает сам за себя, идти или остаться.
- Я с тобой! - Тас живо скатал карту и сунул ее в футляр. Вскочил на ноги и тут же поскользнулся на каменной осыпи.
- Призраки!.. - Флинт хмуро покосился на Рейстлина, пренебрежительно щелкнул пальцами и встал рядом с Танисом. Золотая Луна побледнела, но присоединилась к ним без долгих раздумий. За нею молча последовал Речной Ветер, и Танис испытал величайшее облегчение: он знал, сколько ужасающих легенд рассказывали варвары об Омраченном Лесе. И вот наконец и Рейстлин шагнул вперед, да так быстро, что его брат вздрогнул от неожиданности. Танис смотрел на мага с едва заметной улыбкой. Он спросил, не удержавшись:
- Почему ты идешь?
- Потому что я буду нужен тебе, Полуэльф, - прошипел тот. - А кроме того, что, по-твоему, нам остается? Если уж ты завел нас сюда, мог бы и сообразить, что обратной дороги не будет. Это людоедский выбор, Танис, -выбор между быстрой и медленной смертью... - И он направился вниз по склону: - Идешь, брат?
И близнецы проследовали вниз. Остальные исподтишка поглядывали на Таниса. Полуэльф чувствовал себя идиотом. Рейстлин, разумеется, был прав. Он, Танис, дал делу зайти слишком далеко, а теперь, вместо того чтобы взять ответственность на себя, для очистки совести заговорил о якобы свободном выборе каждого. Танис в ярости подхватил камень и швырнул его далеко вниз по склону С какой, собственно, стати он должен был брать на себя ответственность?.. Какого рожна он вообще дал себя втянуть в эту историю? Все, чего он хотел, - это разыскать Китиару и сказать ей, что наконец-то разобрался в себе и решил, что любит и желает только ее, что он готов понять и принять ее слабости, как принял и свои собственные человеческие черты... Но Кит к нему не вернулась. У нее был какой-то там новый господин. Быть может, потому он и...
- Эгей, Танис!.. - долетел снизу голос кендера.
- Иду, - пробормотал он. - Иду.
Когда друзья подошли к опушке леса, солнце уже клонилось к закату. Танис прикинул, что у них было еще в запасе часа три-четыре дневного света. Если олень будет по-прежнему вести их удобными, ровными тропами, глядишь, и удастся пересечь лес до темноты... Стурм ждал их под осинами, удобно расположившись в тени зеленой листвы. Никто, впрочем, не спешил покидать луг и входить в чащу.
- Олень скрылся здесь, - сказал Стурм, поднявшись на ноги и указывая пальцем в высокую густую траву.
Танис не увидел следов. Глотнув воды из полупустой фляги, он уставился в лес. Можно было вполне согласиться с Тассельхофом: лес вовсе не казался зловещим. Наоборот - после беспощадного великолепия солнечного осеннего дня он так и манил, обещая порадовать прохладой.
- Может, тут и дичь водится? - покачиваясь с пятки на носок, спросил Карамон. И поспешно добавил: - Я, конечно, не оленей имею в виду. Скажем, кроликов...
- Ни в кого не стреляйте, ничего не ешьте и не пейте в Омраченном Лесу, прошептал Рейстлин.
Танис посмотрел на мага и увидел, что его глаза с их зрачками, похожими на песочные часы, были странно расширены. Кожа Рейстлина отливала в ярком солнечном свете мертвым металлом. Он тяжело опирался на посох, дрожа, словно в ознобе.
- Детские сказочки, - пробормотал Флинт, но голос гнома звучал неуверенно. Что до Таниса - он хорошо знал любовь молодого волшебника к театральным эффектам, но еще ни разу не видел, чтобы с ним творилось что-либо подобное.
- Что ты чувствуешь, Рейстлин? - спросил он негромко.
- Колдовство, - прошептал тот. - Сильнейшие чары, некогда наложенные на этот лес...
- Это злые чары? - спросил Танис.
- Только для тех, кто сам приносит сюда зло, - заявил маг.
- Значит, тебе одному из всех нас и следует бояться этого леса, -холодно сообщил ему Стурм.
Лицо Карамона зловеще налилось багровой краской, рука потянулась к ножнам. Стурм тоже взялся за меч, но Танис перехватил его руку, а Рейстлин остановил брата. Маг смотрел на Стурма, поблескивая золотыми глазами.
- Посмотрим... - сказал он, вернее, прошипел сквозь сжатые зубы. -Посмотрим... - И, налегая на посох, Рейстлин повернулся к брату: - Идем? Карамон напоследок еще раз смерил Стурма взглядом и углубился в лес.
Остальные потянулись за ними, и вот лишь Танис с Флинтом остались стоять среди рослой, волнующейся под ветром травы.
- Староват я становлюсь для таких дел, Танис, - вдруг сказал гном.
- Да брось ты, - улыбнулся в ответ полуэльф. - Ты сражался как...
- Нет, я имею в виду не кости с мышцами. - Гном посмотрел на свои натруженные, узловатые руки. - Хотя и они, конечно, не молоденькие... Я о душе, Танис. Когда-то давно, когда этих ребят еще не было на свете, мы с тобой вошли бы в заколдованный лес без малейших раздумий. А теперь...
- Не вешай носа, дружище, - сказал Танис. Он пытался говорить беспечно, хотя на самом деле столь необычная серьезность гнома его сильно встревожила. Он внимательно пригляделся к Флинту - впервые со времени их встречи у окраины Утехи. Гном выглядел старым... Но иным, правду сказать, его и не помнили. Лицо - насколько можно было разглядеть сквозь дремучую седую бороду, усы и нависшие белые брови - было коричневым и морщинистым. Флинт ворчал и сетовал, сетовал и ворчал... Но иначе он себя и не вел. Танис понял наконец, что изменилось. Глаза. В глазах гнома не было больше огня.
- Не обращай на Рейстлина слишком много внимания, - сказал Танис. -Вот увидишь, сегодня вечером мы будем сидеть у костра и хохотать над всеми этими сказками о привидениях!
- Охотно верю, - вздохнул Флинт. Он помолчал какое-то время, потом проговорил: - Однажды я стану обузой для тебя, Танис. А я вовсе не хочу, чтобы когда-нибудь ты спросил себя: и зачем, мол, я таскаю с собой этого ворчливого старого гнома...