Страница 17 из 18
Игумен того монастыря Власий, саном иерей, украшен был всеми добродетелями. Этому игумену пришло непреодолимое желание узнать, в какое место вселяются души монахов, подвизавшихся во время земной жизни. Возложив на себя пост и бдение, он начал молить Бога, чтоб Бог открыл ему это. Однажды ночью стоял он на обычной молитве, и внезапно ощутил себя в состоянии исступления. Ему представилось, что он ходит по какому-то великому полю; на поле был рай Божий. Блаженный Власий, вошедши в рай, увидел древа благовоннейшие, осыпанные различными плодами, и насыщался одним благоуханием, которое издавали из себя эти плоды. В раю он увидел монаха Ефросина, сидящего под одною из яблонь на золотом престоле. Увидев его и достоверно узнав, что это - он, игумен подошел к нему и спросил его: сын мой, Ефросин! что ты здесь делаешь? Ефросин отвечал: владыко! я за твои молитвы, в этом месте святого рая поставлен в стража Богом.
Игумен, показав на одну из яблонь, сказал: дай мне с этой яблони три яблока. Ефросин тщательно снял три яблока и отдал их игумену. По окончании Богослужения игумен приказал братиям, чтоб никто из них не выходил из церкви; призвав из поварни Ефросина, спросил его: сын мой! где был ты этою ночью? Ефросин отвечал: там, где ты просил у меня, чтоб я тебе дал, в святом раю. Старец: что просил я у тебя? Ефросин: то, что я дал тебе: три святые яблока, которые ты и принял. Тогда игумен повергся к ногам его, вынув яблоки из мантии своей, возложил их на святой дискос и сказал братии: эти яблоки, которые вы видите, - из святого рая. Умоляю вас: не уничижайте и не бесчестите неграмотных. Они, с верою служа братии, оказываются у Бога выше всех. Когда игумен говорил это братии, Ефросин вышел из церкви и тайно ушел из монастыря в дальнюю сторону, избегая славы человеческой. Игумен разделил яблоки на благословение братиям; больные, бывшие в братстве, вкусив райских яблоков, выздоровели.
— Насладился? — спросил осторожно Игорь. — Скажи, брат Алексий, ведь при такой перспективе, когда примешь ее всем сердцем, уже ничего не страшно. В конце концов, Господь всё о нас знает, всё прозревает до самого донышка души. Мы в Его руках, в ладонях любящего Отца. Когда вот это всё осознаешь, одного хочется, благодарить… И еще… Поскорей туда взойти. Ну ты понял…
— Не знаю, как у тебя, — прогудел я задумчиво, — а у меня сейчас такое ощущение, как у моей беременной жены. Она поделилась как-то… То есть ты знаешь, что внутри тебя зарождается нечто. Ты пока не знаешь конкретно — что и в каком виде. Но оно есть, и ты должен его родить.
— Это называется предчувствие вдохновения, — сказал Игорь. — Мне это знакомо. Сначала нападает страх, потом надежда, а уж потом как полыхнет — едва успеваешь записывать. Видимо, Алексей, впереди у тебя бессонная творческая ночь. Благослови тебя Господь.
Я сорвался с места и чуть не бегом понесся домой. Еще не сел за стол, еще только приближался к дому, а в голове рождались первые слова какой-то большой книги:
«Сижу на скамейке аллеи парка. От липовых деревьев, от соцветий и листьев исходит одуряющий медовый аромат. Детки с молоденькими мамашками танцуют хороводы. Детские восторженные вскрики, с уютным воркованием мамаш вплетаются в птичий хор — всё живое радуется первым волнам долгожданного тепла.
Радовался и я, пока в кармане куртки не крякнул телефон. Пришло сообщение. На экране высветились данные: координаты Цели, моей локации, время, место и послужной список бойца…»
Оглавление
Размышления перед расстрелом.. 2