Три чекиста

У палисадника, звеня бутылками, возник младший чекист. Он был весьма доволен экскурсией.

- Порадовала меня деревенька! Душевно! Ничешеньки здесь не изменилось за сто лет. В магазине кроме водки и хлеба шаром покати, бабы серьезные, мужики пьющие, дороги убитые. Красота!

Он замурлыкал Интернационал и принялся накрывать на стол. Старшой тем временем осматривал пожелтевшие фотографии, украшавшие стены. На них был запечатлен Горбунков в обнимку с Шефом, были также фото на параходе с Миронычем и даже снимок из-под кровати, где Семен Семеныч искал запонку. Фотку роковой женщины без лифчика, по видимому, удалила супруга. На отдельном месте экспозиции висела медаль, которой, как и м ечтал Горбунков, органы правопорядка наградили его посмертно.

- Да, человек прожил содержательную жизнь, - подытожил он, - для таких мы боролись с контрой и саботажем. Чтобы ты мог, Иван, спокойно писать в газету всякую чушь, вставать с зарей и радоваться жизни.

- А как же лагеря, миллионы загубленных жизней? – по привычке спросил журналист.

- Старшой посмотрел на него как на неразумного младенца и ответил: - В лагерях Ваня, сидела всякая сволочь. У вас, что, сегодня ее меньше? Уверен, что больше. Да и вообще, вся наша жизнь это лагерь, просто у кого-то режим помягче, у кого построже. Если сегодня разобраться и воздать каждому по делам, придется новый ГУЛАГ строить, не сомневайся.

Иван поежился, вспомнив, как стащил с работы пачку бумаги и не нашел, что ответить старшому.

- Что вы в философию полезли? - заметил средний чекист, - пора за водочку браться. Вот и Нина, гляжу, несет нам овощную снедь. Хозяйка расставила на столе тарелочки с красиво нарезанными огурчиками и помидорчиками, увенчанными пахучими веточками укропа. Следом на ними трапезу дополнила горячая картошка в чугунке и ломти жирной селедки, стыдливо прикрывшейся лучком.

- Вот это я понимаю, - потер руки старшой, он с любовью осмотрел присутствующих и изрек, - приступим, товарищи! Прошу голосовать. Кто за?

Предложение приняли единогласно. После пары рюмок все пришли в благодушное расположение и завели душевные беседы о мире, смысле жизни и видах на урожай.

Вдруг в окно раздался стук. –Только не говорите мне, что это почтальон Печкин, - засмеялся захмелевший Ваня, - принес посылку для нашего мальчика!

- Младшой проверь, - распорядился старшой, - если че, глуши его коромыслом!

Младшой метнулся в чулан, достал коромысло и открыл дверь. На пороге стоят председатель кооператива, товарищ Пушков. У него был природный нюх на выпивку, не раз выручавший его в период депрессии.

- Здрасьте, Нина Павловна, гостей принимаете? - расплылся председатель в широкой улыбке. Из за его спины выглянул младшой с коромыслом, вопросительно глядя на шефа. Было видно, что он очень хочет огреть незваного гостя коромыслом, но сдерживается субординацией.

- Принимаем, герр бургомистер, - пошутила Нина, - присоединяйтесь. Это все старинные друзья моего покойного Семена, сплошь золотые люди и интеллектуалы. При этих словах старшой зарделся как девица и спрятал под стол ногу с размотанной нестиранной портянкой.

- Я вижу, молодцы, как на подбор, я значит, буду дядька Черномор! – в тон ей ответил председатель. Он пододвинул свободный табурет и с интересом осмотрелся, - расскажите люди добрые, как там в большом мире, что нового?

Да че нового? Все по старому - народ ворует, страна богатеет, - улыбнулся старшой.

- Шутка понравилась председателю, затронув тонкие струны души.

- А мы в этой глуши ничего и не знаем, отстали от жизни. В город редко ездим, а здесь какая культура? Одни куры да гуси.

- А че, куры с гусями в жареном виде очень даже культурно выглядят, - попытался вклиниться в беседу средний чекист, - особливо под водочку и баян!

- Это верно, спасибо Менделееву, открывшему народу путь к счастью, - не унимался председатель, - а то бы до сих пор пили брагу.

- Как настроение в массах? - поинтересовался старшой, - помощь не нужна, можно лекторий организовать о текущем моменте, просветить малограмотных.

- Да какой лекторий, - грустно вдохнул председатель, - сегодня даже бабки деревенские в смартфонах висят, а молодежь без клацалки даже спать не ложится.

- Ну, общественную жизнь можно оживить. Кулачные бои, карты, хороводы, костры по вечерам и прочее такое,- предложил меньший чекист. А смартфоны быстро изымем, моргнуть не успеют.

- Не, с народом нужно помягше, а на вопросы смотреть ширше, - не согласился с ним председатель, - забери у народа смартфон, он от же скуки помрет. Петь хором разучились, играть в игры на свежем воздухе тоже. Я по себе сужу, без этого чертового изобретения прожить не могу. То погоду гляну, то тупой ТИК-ТОК, а то в вайбере привет передам другу.

- С реформами повременим, - старшой выразительно глянул на меньшого, напоминая цель миссии, - мы так, теоретически рассуждаем. Сюда прибыли на природу, приобщиться так сказать.

- Это дело хорошее, одобряю, заодно и хозяйке поможете, - председатель выразительно посмотрел на Нину, четыре мужика в доме - мечта любой женщины.

- Нина скромно опустила глаза в пол и ответила, - шутник вы, Петрович, как мой Семен, только без кепки.

Осушив пару бутылок в чесной компании, председатель засобирался, сославшись на занятость. Он проверил истрепанные квитанции в бумажнолй папке с синими тесемками и что-то пробурчал под нос. Не дожидаясь новых вопросов, его с легким сердцем отпустили.

Утро туманное

Первый луч солнца кольнул Ивану в глаз и он проснулся. В доме было тихо и пусто. Лишь на кухне бодро шкворчала яичница. Иван направился туда и увидел старшого, жарившего пышную глазунью.

- А где бабуля? – спросил наш герой.

- В город за колбасой и туалетной бумагой поехала, - ответил старшой, осторожно сдвигая глазунью на тарелки, - Мои обормоты на посту. Младшой у калитки, средний в огороде. Пути незваным гостям перекрыты.

- Я тут подумал, - промямлил Иван, подыскивая нужные слова.

- Думаю здесь я, - отрезал старшой, - твоя задача сидеть тихо и не отсвечивать.

- Это понятно, товарищ уполномоченный, но может закавыка получиться, выражаясь пролетарским языком.

- Какая еще закавыка? – старшой отложил сковородку, вытер руки и подозрительно глянул на Ивана.

- В том смысле закавыка, что от может получиться неправильное потомство. Вы меня выдернули из привычной обстановки, изменили уклад жизни и это может повлиять на поиск жены. Вдуг я найду другую и от нее родится не потомок вождя, а к, примеру, бухгалтер. Тупиковый путь эволюции, не находите?

- Наивный ты, Ваня, - подобрел чекист, - но за бдительность хвалю. Не переживай, все учтено. Ты встретишься с будущей женой аж через три годочка. До этого моменту мы будем с тобой, чтобы осечки не вышло.

- А вот и не все учтено. Откуда вы знаете, что я не заведу подружку, проживу с ней три года без паспорта и не встречу идеологически выдержанную партнершу? Все пойдет под откос, шеф!

- Нет, родной, никаких подружек. Я за этим прослежу. Готовься морально, делай зарядку, читай труды классиков марксизма, насыщайся идеями мировой революции и не вздумай пойти налево. Мы это безжалостно пресечем.

- Насколько безжалостно? - поинтересовался Иван, вспомнив секретаршу из редакции, которая строила ему глазки.

- Настолько, что будешь просыпаться в холодном поту, - туманно намекнул старшой, - не забывай, что себе не принадлежишь. Ты достояние светлого будущего! А за него мы боремся беспощадно. А теперь айда на двор, дрова колоть!

- А может я в ножички поиграю? - робко спросил Иван, глядя на второго чекиста, метавшего ножи в калитку.

- Рано тебе еще, - возразил старшой, - координация ни к черту, - в больницу мы тебя не повезем.