Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 116 из 118



Это было правдой. Несмотря на это, Абивард покачал головой. «Он придет», - было сказано. «Я уверен в этом, и Шарбараз был абсолютно прав, предполагая это.» Услышать, как он так решительно соглашается с Царем Царей, было достаточно, чтобы заставить Ромезана засунуть палец в ухо, словно желая убедиться, что оно работает так, как должно. Посмеиваясь, Абивард продолжил. «В чем главное преимущество Маниакеса перед нами?» Он сам ответил на свой вопрос: «Он командует морем. Что он делал с этим командованием?" Он использовал это, чтобы перенести войну из Видессоса во владения Царя Царей. Как он вообще может позволить себе не продолжать делать то, что делал последние два года?»

«Говоря таким образом, я не думаю, что он может», - признал Ромезан.

«Настоящая красота плана Шарбараза...» Абивард остановился. Теперь он задавался вопросом, действительно ли он так говорил о Царе Царей. Он был, и фактически он повторил себя: «Настоящая красота плана Шарбараза в том, что он использует сильные стороны Маниакеса против него и Видессоса. Он берет свои корабли, использует их, чтобы доставить свою армию обратно в страну Тысячи городов, и ввязывается в сражение далеко от моря. И пока он все это делает, мы крадем марш и отбираем у него столицу ».

Ромезан немного подумал, прежде чем кивнуть. «Мне это нравится».

«Я тоже», - сказал Абивард.

«С каждым днем ему здесь нравилось все больше. Он и его сопровождающие пробирались через земли Тысячи городов к Костабашу. Крестьяне были заняты на полях, собирая весенний урожай. Кое-где, однако, они были заняты другими делами, в первую очередь ремонтом каналов, разрушенных во время боев прошлой осенью, которые вскоре понадобятся, чтобы справиться с внезапным приливом воды из-за весенних разливов рек Тутуб, Тиб и их притоков. И тут и там, по всему зеленому одеялу поймы, поля оставались неухоженными. Некоторые из городов, которые возвышались на курганах собственных обломков, теперь сами были ничем иным, как развалинами. Маниакес заставил страну Тысячи городов заплатить ужасную цену за многочисленные победы, одержанные Макураном в Видессосе за последнее десятилетие.

Всякий раз, когда он останавливался в одном из уцелевших Тысяч городов, Абивард проверял, насколько хорошо губернатор города содержал местный гарнизон. Он был рад найти большинство этих гарнизонов в лучшей форме, чем они были два года назад, когда видессианцы впервые вошли в пойму. До этого и губернаторства в городах, и должности в городском гарнизоне были чем-то вроде синекур: что из-за наводнения или засухи когда-либо шло не так в Тысяче городов? Вторжение не было ответом, который, казалось, пришел в голову многим людям заранее.

Ромезан сделал возрожденным городским гарнизонам величайший комплимент, сказав: «Знаете, я был бы не прочь взять с собой несколько тысяч таких пехотинцев, когда мы отправимся в западные земли Видессии. Они действительно могут сражаться. Кто бы мог подумать?»

«Это не то, что ты сказал, когда пришел мне на помощь прошлым летом», - напомнил ему Абивард.

«Я знаю», - ответил Ромезан. «Тогда я не видел их в действии. Я был неправ. Я признаю, что вы заслуживаете большой похвалы за то, что превратили их в солдат».

Абивард покачал головой. «Ты знаешь, кто заслуживает похвалы за то, что превратил их в солдат?»

«Туран?» Ромезан пренебрежительно фыркнул. «Он неплохо справился с ними, да, но он все еще всего лишь подскочивший капитан, учащийся быть генералом».

«На самом деле, у него все получилось очень хорошо, но я думал не о нем», - ответил Абивард. «Тот, кто заслуживает похвалы за то, что превратил их в солдат, - Маниакес. Без него они были бы просто теми же чванливыми хулиганами, какими были Бог знает сколько лет. Но это не работает, не против видессиан. Те, кто еще жив, теперь знают лучше ».

«Что-то в этом роде, я полагаю», - сказал Ромезан после задумчивой паузы.



«Это также одна из причин, почему мы не собираемся брать ни одного из этих пехотинцев в Видессос», - сказал Абивард. Темные кустистые брови Ромезана опустились и сошлись в замешательстве. Абивард объяснил: «Помните, мы хотим, чтобы видессиане активно участвовали здесь, в стране Тысячи городов. Это означает, что нам придется оставить позади многочисленную армию для борьбы с ними, армию с хорошими бойцами в ней. Либо мы оставим позади часть полевой армии ...

«Нет, клянусь Богом!» Вмешался ромезан.

Абивард умиротворяюще поднял руку. «Я согласен. Полевая армия - лучшее, что есть у Макурана. Это то, что мы посылаем против Видессоса, города, которому понадобится лучшее, что у нас есть. Но следующий лучший вариант, который у нас есть, - остаться здесь, чтобы держать Маниакеса в игре, пока мы выступаем против сити ».

Ромезан снова сделал паузу, чтобы подумать, прежде чем ответить. «Это сложное дело - оценивать все отдельные сильные стороны, чтобы убедиться, что каждая находится на своем месте. Что касается меня, то я бы скорее направил всю свою массу войск на врага, атаковал его прямо и втоптал в грязь ».

«Я знаю», - сказал Абивард, что было правдой. Он добавил: «Я бы тоже», что было менее правдиво. «Но Маниакес сражается как видессианин, так что скрытность позволяет использовать большую часть его силы. Если мы хотим победить Империю так, чтобы она оставалась побежденной, мы должны сделать это его способом».

«Полагаю, да», - неохотно согласился Ромезан. «Но если мы будем сражаться, как видессиане, то в конечном итоге будем действовать, как они, и в других отношениях. И они не знают никакой касты».

Он говорил с большим отвращением. Абивард знал, что должен был испытывать такое же отвращение. Как он ни старался, он не мог найти его внутри себя. Он задавался вопросом, почему. Подумав несколько секунд, он сказал: «Я так долго жил в Видессосе и здесь, в Тысяче городов, что меня это почти не беспокоит так сильно, как раньше. Наверху, на Плато, разделение людей на тесные группы - Царь Царей, Семь Кланов и слуги Бога, дихганы, ремесленники и торговцы, а также крестьяне внизу - казалось естественным делом. Теперь я увидел другие способы ведения дел и понимаю, что наш не единственный ».

«Это не то, что должен говорить настоящий макуранец.» Ромезан казался почти таким же встревоженным, как если бы Абивард богохульствовал Бога.

Но Абивард не позволил запугать себя. «Нет, а? Тогда почему ты целуешь меня в щеку, а не наоборот? Ты выше меня по званию. Я всего лишь дихган, причем дихган пограничный ».

«Я начал оказывать тебе эту любезность, потому что ты шурин Царя Царей», - ответил аристократ из Семи Кланов. Если бы он промолчал после этого, он бы выиграл спор. Однако вместо этого он продолжил: «Теперь я вижу, что ты заслужил это, потому что...»

Абивард торжествующе поднял палец в воздух. «Если вы оказываете мне любезность, потому что я это заслужил, а не из-за моей крови, какое это имеет отношение к касте?»

Ромезан начал отвечать, выглядел сбитым с толку, остановился и попробовал снова: «Это ... это...» Он снова остановился, затем взорвался: «Ты слишком долго жил среди видессиан. Все, что ты хочешь делать, это рубить логику весь день. Теперь я собираюсь думать следующие полдюжины фарсангов.» В его устах перспектива звучала крайне неприятно. Абивард видел это раньше у многих разных людей. Это всегда приводило его в уныние.