Возвращение скипетра

"Они похожи на спаржу", - заметил Грас.

"Если вы так говорите, ваше величество", - ответил Гирундо. "Лично я думаю, что они выглядят как-то по-другому".

"Что-то еще? О". Грас скорчил гримасу, которая почти соответствовала ухмылке Гирундо. "Может быть, твоя такая же худая. Я надеюсь, что моя нет".

"То, что вы делаете с ним, так же важно, как и то, что у вас есть", - высокопарно заявил генерал.

Грас указал на Трабзун. "Ну? Что мы собираемся с ним делать? Это место может выдержать настоящую осаду, и мы не можем продолжать, не ослабив ее. Гарнизон может совершить вылазку и натворить ужасных вещей у нас в тылу ".

Гирундо тоже мог подняться до этого уровня, но он этого не сделал. Он сказал: "Если вы ожидали пройти весь путь до Йозгата за один сезон предвыборной кампании, вы, вероятно, ожидали слишком многого".

"Я бы солгал, если бы сказал, что у меня не было своих надежд", - признался Грас.

"В надеждах нет ничего плохого, пока ты не позволяешь им сбежать с тобой", - сказал Гирундо.

Позволил ли я им сбежать со мной, когда я вообще пришел к югу от Стуры? Грас задумался. Он покачал головой. Он отказывался верить в это. И если он надеялся добраться до Йозгата (а он надеялся)… Он знал, что ему, вероятно, понадобится удача. До сих пор так и было.

"Может быть, они сдадутся", - сказал он, зная, что ему должно очень повезти, чтобы увидеть, как это произойдет.

"Это как с хорошенькими девушками — никогда не помешает попросить, но они не говорят "да" так часто, как тебе хотелось бы", - ответил Гирундо.

"Нам тоже будет не так весело, когда они выступят здесь — если они выступят". Несмотря на эти слова, Грас отправил вестника к стенам Трабзуна. Мужчина выкрикнул требование, чтобы город открыл свои ворота аворнийской армии. Он использовал как свой собственный язык, так и гортанный язык ментеше.

Солдаты на стене выкрикивали оскорбления в его адрес. Чтобы у остальной армии не осталось сомнений в том, что это были оскорбления, они вылили ночные горшки в ров перед стеной. Некоторые из них запустили горшками в герольда. Ни один не попал в цель, но он быстро поскакал обратно к аворнийским позициям.

"Они не сдадутся, ваше величество", - доложил он.

"О, да, они вернутся", - сказал Грас. "Они просто еще не знают этого".

За предыдущие несколько лет он осадил несколько городов Черногория. Все они были сильнее, чем казался Трабзун. Море не покрывало большую часть периметра этого места. Он послал своих всадников сомкнуть линию вокруг него. Все это время он надеялся, что Ментеше внутри совершит вылазку. Он бы предпочел встретиться с ними на открытом месте, чем в выгодном положении, которое давали им стены.

Однако они держались крепко. Возможно, они надеялись на спасателей, или, может быть, они думали, что смогут пережить осаждающих. Возможно, они тоже были правы. Эта неаппетитная мысль заставила Граса нахмуриться, но он все равно продолжал осаду. Ментеше наверняка оказался бы прав, если бы он не попытался.

Он не собирался штурмовать стены. Это было бы быстро и решительно, если бы сработало — и у него было примерно столько же шансов сработать, сколько у него было, когда он бросал двойные шестерки один за другим в кости. Ты мог это сделать. Он это сделал. Но ты был дураком, если рассчитывал на это, потому что это было маловероятно.

Его люди методично рыли траншею вокруг Трабзуна. Они насыпали выкопанную землю внутрь траншеи, чтобы она служила бруствером для защиты от того, что могли бы сделать Ментеше в городе. Затем они вырыли еще одну траншею, на этот раз за пределами своего лагеря. Бруствер на внешней траншее был обращен наружу. Любой сменяющей силе пришлось бы с боем прокладывать себе путь через полевые укрепления, чтобы добраться до аворнийцев.

Хотя Грас и не пытался штурмовать "Трабзун", он не горел желанием ждать, пока защитники достаточно проголодаются, чтобы сдаться. Вызвав Птероклса, он сказал: "Когда я осаждал замок мятежника, ведьма, которая служила мне главным волшебником до тебя, сумела перекрыть подачу воды в замок, и моему врагу пришлось сдаться. Можете ли вы сделать то же самое здесь?"

Ведьма, которая служила мне главным волшебником. Он вздохнул. Он любил Алку некоторое время. Однако он любил ее недостаточно сильно, чтобы оставить Эстрильду. Он снова вздохнул. Ничто не казалось печальнее, чем воспоминание о любви, которая разбилась вдребезги.

Птероклс знал об Алке. Он также знал, что лучше ничего не говорить о ней или о том, что Грас не упомянул ее имени. Все, что он сказал, было: "Я не знаю, ваше величество. Я могу попытаться выяснить, если хотите".

"Да, пожалуйста, если это не слишком сложно". Грас не добавил, И лучше бы этого не было. Он и Птероклс работали вместе достаточно долго, чтобы позволить волшебнику понять это без слов.

"Я сразу приступлю к этому", - сказал Птероклс. "Кажется, это довольно простое применение закона подобия. Есть ли у нас стрела, выпущенная со стен Трабзуна? Камень из катапульты был бы еще лучше."

"Если вам нужны стрелы, поговорите с хирургами", - сказал Грас. "Что касается камней, ну, я не думаю, что их катапульты много сделали, но, возможно, мы могли бы спровоцировать их, если это то, чего ты действительно хочешь".

"Если ты будешь так добр", - сказал Птероклс. Они с Грасом работали достаточно долго, чтобы король понял, что это означало: "Ты бы лучше проклинал", если ожидаешь, что я сотворю нужную тебе магию.

Грас сосредоточил пару дюжин человек на расстоянии полета стрелы от стен Трабзуна, но в пределах досягаемости камнемета. Они задержались на открытом месте, ничего особенного не делая, но, казалось, были очарованы чем-то на земле. Он задавался вопросом, как долго им придется ждать, пока Ментеше заметят их.

Это было недолго. Кочевники были настороже ко всему, что делали аворнанцы. Камень размером с человеческую голову со свистом рассек воздух. Но аворнские солдаты тоже были настороже. Они разбежались. Камень с глухим стуком попал в цель, не причинив вреда. Один из них подобрал его и унес. Они старались больше не предлагать Ментеше такую соблазнительную мишень.

Птероклс ненадолго позаимствовал молот у кузнеца и отбил щепки от каменного шара, выпущенного катапультой. Он смешал их с землей, которую использовал для формирования стен, зданий и круглых башен, похожих на миниатюрную версию Трабзуна. Поймав взгляд Граса, он кивнул. "Да, ваше величество, это модель города", - сказал он. "Теперь это модель города, которая включает в себя кое-что из реального города. Это сделает магию более точной".

"Хорошо", - сказал Грас и подождал, что Птероклс сделает дальше.

Волшебник держал раздвоенную палку над своей моделью, как будто он был обычным лозоходцем, пытающимся найти воду для фермера, который хотел выкопать колодец. Но обычный лозоходец позволил бы своей палке подниматься и опускаться так, как она должна была. Птероклс этого не сделал. Работая с ним, он произнес заклинание — набор заклинаний, как понял Грас, на мотив песни, которую дети пели на улицах города Аворниса.

"Поехали", - пробормотал Птероклс, когда кончик палочки опустился, а затем опустился снова, и снова, и снова, указывая то на одну часть модели Трабзуна, то на другую.