Возвращение скипетра

"Это то, что осталось", - закончил Птероклс. "Интересно, что случилось с людьми, которые раньше здесь жили".

"Некоторые из них умерли", - сказал Грас. "Я имею в виду, были убиты. Другие? Другие обязательно должны быть предками рабов, которых ты освобождаешь. Этот город давно мертв".

Когда аворнийская армия подошла ближе, он смог разглядеть зазубренные остатки стен и зданий, венчающих холм и придающих ему силуэт, которого не было бы у естественного возвышения. Ему было интересно, как называлось это место. Если бы он описал, где оно лежало, Ланиус, вероятно, смог бы ему сказать. Ланиус знал всевозможные вещи, которые не имели значения. Вещи, которые имели значение? Совсем другая история.

Но Изгнанный воспринял Ланиуса всерьез. Грас не мог позволить себе забыть об этом. Изгнанный бог не угрожал бы другому королю во снах, если бы тот этого не сделал. Он угрожал только людям, к которым относился действительно очень серьезно. Гирундо, например, сделал столько же, сколько и любой другой человек, чтобы повернуть Ментеше вспять и разбить черногорцев, но Изгнанный позволял ему спокойно спать по ночам. Грас почесал в затылке. Он не притворялся, что понимает выбор, сделанный Изгнанным.

Грас рассмеялся. В некотором роде это было забавно. Если бы он понимал все решения, которые сделал Изгнанный, он бы сам был на пути к божественности. Часть его — та часть, которая хотела жить вечно — желала, чтобы он был таким. Но он слишком хорошо знал, что это не так. В его бороде в эти дни было гораздо больше соли, чем перца. Он оставался достаточно здоров, но знал, что ему не хватает большей части силы и выносливости, которыми он наслаждался, когда был вдвое моложе. Рано или поздно он потеряет то, что еще сохранил. Ему это не нравилось — он ненавидел это, — но он знал, что это правда.

Он посмотрел в сторону мертвого, заброшенного города. У мест была своя продолжительность жизни, точно так же, как и у людей. Обычно они длились гораздо дольше, но Изгнанный наблюдал, как этот город стареет, увядает и умирает, пока он шел дальше. Он, вероятно, тоже улыбался, наблюдая за этим. Город был полон аворнийцев и пришел в упадок от рук Ментеше. Они поклонялись Изгнанному; почему бы ему не улыбнуться, увидев их триумф?

Однако, в отличие от людей, места могут возвращаться к жизни. Грас повернулся к Гирундо. "Ты знаешь, что мы должны сделать?"

"У меня список длиной с вашу руку, ваше величество", - сказал генерал. "Большинство из них - это то, что мне нужно было сделать позавчера. Тем не менее, менее важные моменты мне сойдет с рук, если я займусь вчерашним днем. Итак, что у тебя?"

Его голос звучал так же серьезно, как и всегда. Грас объяснил, закончив: "Если мы собираемся отобрать эту землю у Ментеше, мы должны что-то сделать с ней для себя. Если бы мы могли вернуть его таким, каким он был до того, как на него обрушились кочевники ..."

"Не возлагай слишком больших надежд", - сказал Гирундо. "В старые времена им вообще не нужно было беспокоиться о Ментеше. Даже если мы отбросим их назад, они будут прямо за границей, только и ждут, чтобы наброситься, когда увидят шанс. Мы не можем изгнать их со всей этой страны. Он слишком велик, и их слишком проклято много."

Грас хотел бы найти какой-нибудь способ опровергнуть это, но он не мог.

"Однако, если все сложится так, как мы хотим, люди будут помнить нас до тех пор, пока существует Аворнис". Грас предполагал, что королевства процветали, а затем тоже старели, так же, как это делали люди и города. Не желая думать, что это может случиться с Аворнисом в ближайшие годы, он продолжил: "Это настолько близко к тому, чтобы жить вечно в этом мире, насколько мы, вероятно, приблизимся ".

"Там есть дети", - указал Гирундо.

"Ну, да. Значит, они есть". Грас оставил их там. Он был разочарован в своем сыне и боялся, что всегда будет разочарован в Орталисе. Его надежды на этот счет были связаны с Сосией и его внуком. Ему не нравилось больше верить в свою дочь и ее род, чем в ту, которую он всегда хотел видеть своей наследницей.

Он также не знал, каким окажется Крекс. Мальчик был еще слишком мал, чтобы объяснить это ясно. Единственное, что Грас мог сказать, это то, что он не казался порочным. Больше всего на свете ему хотелось сказать то же самое об Орталисе. Он пытался поверить, что Орталис перерастет то, что вызывало у него потребность причинять боль, пытался долгое время после того, как должно было стать очевидным, что пути его законного сына определены. Он больше в это не верил. Возможно, я был глуп, ожидая, что у него когда-нибудь хватит духу отдать. Я был глуп. Но есть разница между глупым и слепым.

Были ли у короля Олора, смотрящего вниз с небес, такие же мысли о человечестве в целом? Грас пожал плечами. Он ничего не мог с этим поделать. Он не смотрел дальше неба. Он посмотрел на юг, в сторону гор, где жил Изгнанный. У Изгнанного, несомненно, тоже были свои мысли о человечестве. Грас стремился доказать, что он неправ.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Тинамус архитектор удивленно поднял глаза от пачки заметок, которые только что передал ему король Ланиус. "Это... очень подробно. Ваше величество".

"Я хотел передать их как можно точнее", - сказал Ланиус. "Тебе понравилось бы больше, если бы они были более расплывчатыми?"

Тинамус не ответил. Тем не менее, Ланиус понимал, что ответил бы. Архитектор не был придворным и не обладал придворным умением скрывать то, что он думает. На его длинном, худом, довольно бледном лице отражалась каждая мысль, промелькнувшая на нем. Ланиус нашел это более освежающим, чем в остальном.

"Знаешь, я делаю это не просто для развлечения", - сказал король.

"Я так понимаю". Тинамус пролистал записи. Его руки были длинными, тонкими и бледными, слишком умные руки. "Зачем ты это делаешь, если не возражаешь, что я спрашиваю?"

Ланиус колебался. Он не хотел лгать архитектору, но и не хотел говорить ему правду. Наконец, он сказал: "Возможно, было бы лучше, если бы ты не знал. Возможно, так будет безопаснее — не для меня, а для тебя."

"Безопаснее, ваше величество?" Брови Тинамуса удивленно подпрыгнули. "Кого, кроме, может быть, другого строителя, может волновать, делаю ли я это для вас? Другие строители здесь, в городе Аворнис, возможно, завидуют комиссионным, которые вы мне платите, но я не думаю, что кто-то из них попытался бы вышибить мне мозги отвесом или чем-то подобным ".

"Хорошо. Я рад это слышать. Я бы не хотел верить, что наши архитекторы были дикими и неуправляемыми людьми". Ланиус улыбнулся Тинамусу, который казался одним из наименее неуправляемых людей, которых он когда-либо встречал. "Ты можешь это сделать? Ты сделаешь это? Или мне следует спросить кого-нибудь из твоих свирепых коллег?"

"Это не кажется трудным. Один из них, вероятно, мог бы сделать это так же хорошо, как я". Нет, Тинамус не был придворным. Любой, привыкший к порядкам двора, громко заявил бы, что он единственный человек во всем мире, который, возможно, справится с этой работой. Он погрозил пальцем Ланиусу. "Но вот что я скажу вам, ваше величество — любому из них будет так же любопытно, как и мне, и они захотят знать, почему вы говорите, что то, что выглядит как простая работа, может быть небезопасным".