Возвращение скипетра

Когда они снова отправились в путь на следующее утро, Грас заметил, что горы Арголид на юге вздымаются в небо выше, чем когда он впервые пересек Стуру. Зазубренные вершины казались более коричневыми и зелеными, а вдали виднелось меньше пурпурной дымки, чем раньше. Давным-давно власть Аворнцев простиралась почти до их подножий. Это было до того, как Ментеше прорвались через перевалы и поглотили треть королевства.

Где-то в этих горах должна была находиться обитель Изгнанного. Жил ли он в горах потому, что они были ближе к небесам? Или это было там, где он упал на землю, каким-то образом лишив его возможности отправиться куда-либо еще? Может быть, Ментеше знали. Ни один аворниец не знал.

Прежде чем армия Граса ушла очень далеко, она наткнулась на поле битвы, где год или два назад кочевники сражались друг с другом. Кости людей и лошадей лежали, белея на солнце. От него остались лишь кости. Как всегда бывало, победители — какая бы сторона ни победила — разграбили тела павших. Грас заметил один череп, из которого все еще торчала стрела. Не нужно задаваться вопросом, как умер этот человек.

Гирундо сказал: "Чем больше они убивают друг друга, тем меньше остается желающих сражаться с нами".

"Да, эта мысль приходила мне в голову", - сказал Грас.

Ближе к вечеру разведчики привели к королю одинокого Ментеше. "Он пришел к нам с флагом перемирия, ваше величество", - сказал один из них. "Он утверждает, что он посол принца Санджара".

"Правда ли?" Грас посмотрел на кочевника — смуглого, бородатого, с крючковатым носом мужчину в кожаной куртке, бриджах и сапогах. Аворнийские разведчики теперь держали все оружие, которое он носил, скорее всего, один из смертоносных луков ментеше, а также саблю и кинжал для ближнего боя. "Продолжай", - сказал ему Грас. "Я слушаю".

"Я Кизил, сын Килича, ваше величество", - сказал Ментеше на аворнийском языке с гортанным акцентом. "Вы, конечно, знаете, что принц Санджар является законным наследником своего могущественного отца, принца Улаша".

"Да, я слышал, как это говорили", - ответил Грас. Принц Коркут, конечно, сделал точно такое же заявление. Коркут был старше, Санджар - сыном любимой наложницы Улаша. Ни один из них не мог преклонить колено перед другим сейчас, не иначе как сразу после этого положить свою голову на плаху.

"Это правда", - заявил Кизил. "Принц Санджар желает присоединиться к вам, чтобы помочь изгнать мерзкого узурпатора. Он хорошо вознаградит вас за ваши услуги".

Пока Санджар и Коркут не начали войну друг с другом, ни один аворниец никогда не слышал, чтобы ментеше так говорили. Кочевники всегда хотели брать, но никогда не отдавать. Теперь, старательно нейтральным голосом, Грас сказал: "Он согласится?" Кизил выразительно кивнул. Король спросил: "Что он даст?"

Кизил, сын Килича, развел руки в величественном, даже театральном жесте. "Ну, чего бы ни пожелало твое сердце. Золото? Оно твое. Стада крупного рогатого скота и овец простираются до горизонта? Они твои. Прекрасные лошади? У нас их великое множество. Хорошенькие женщины? Возьми и их тоже и используй, как хотел бы ". В нескольких словах он обрисовал представление кочевников о хорошей жизни.

"Пусть он отдаст мне Скипетр Милосердия своими собственными руками", - сказал Грас. "Тогда я поверю, что он говорит серьезно, а не просто лжет, чтобы помочь себе".

Глаза Кизила широко раскрылись. Чего бы он ни ожидал от короля Аворниса, это застало его врасплох. "Ваше величество шутит", - выпалил он.

"Я никогда в жизни не был более серьезен". Грас имел в виду каждое слово из этого. Если бы он мог завоевать Скипетр Милосердия, объединившись с Санджаром, он бы это сделал. Если бы он мог выиграть его, объединившись с Коркутом, он бы сделал и это. И если бы для победы в нем требовалось держаться в стороне от них обоих, он бы сделал это.

"Это невозможно", - сказал Кизил.

Грас скрестил руки на груди. "Тогда нам больше нечего сказать друг другу, не так ли? Разведчики выведут вас за пределы наших позиций. Мои поздравления твоему хозяину, но союза не будет ".

"Ты не понимаешь", - настойчиво сказал Кизил. "Принц не может дать тебе то, чего у него нет. Скипетр Милосердия находится в Йозгате, и Коркут держит его".

Король, конечно, знал, где находится Скипетр. Йозгат все еще лежал далеко на юге. Он не был уверен, какой нелюбящий сводный брат контролирует то, что когда-то было столицей Улаша. Некоторые из захваченных им пленников утверждали, что один сохранил, некоторые - другой. Но если посланец Санджара признал, что он у Коркута…

"Если ты поможешь моему хозяину, мы сможем поговорить об этом снова после того, как он одержит победу", - предложил Кизил.

"Нет", - сказал Грас. "Это цена, которую ему придется заплатить заранее. Как только он выиграет войну, он, несомненно, попытается избавить меня от нее".

Кизил изощрялся в обещаниях, что Санджар - само воплощение честности. Чем больше он обещал, тем меньше Грас ему верил. "Мне жаль", - наконец сказал король, что казалось более вежливым, чем сказать, что ему скучно. "Я не думаю, что нам есть о чем говорить. Как я уже говорил тебе, у тебя есть охранная грамота, пока ты не окажешься за пределами наших позиций. Если ситуация изменится дальше на юг, возможно, принц Санджар снова поговорит со мной."

"Если ситуация изменится дальше на юг, принцу не нужно будет разговаривать с тобой", - ядовито сказал Кизил. "Он выгонит тебя из этой страны, как собаку, которой ты и являешься".

Это больше походило на то, с чем был знаком Ментеше Грас. "Я тоже тебя люблю", - сказал он и испытал небольшое удовлетворение от того, что снова напугал эмиссара Санджара. Кизил вскочил на спину своего пони. Он ускакал с такой скоростью, что аворнийским разведчикам было трудно не отставать от него. Он был так зол, что, возможно, забыл свое оружие.

"Очень жаль", - заметил Гирундо. "Это бы все намного упростило".

"Что ж, так и будет", - сказал Грас. "Я должен был попытаться. Хорошо, он сказал мне "нет". Теперь мы идем тем путем, которым шли бы раньше".

"Итак, Коркут удерживает Йозгата", - задумчиво произнес Гирундо. "Если он пошлет кого-нибудь к тебе просить помощи против Санджара..."

"Да, это может быть интересно", - согласился Грас. "Они оба отправили послов в город Аворнис, так что, я полагаю, это может произойти. В любом случае, я буду знать, как правильно спросить, если это произойдет ".

"Что ты будешь делать, если Коркут скажет, что пришлет тебе Скипетр?" Спросил Гирундо.

Слабый, вот что пришло в голову Грасу. "Первое, что я бы сделал, это убедился, что он прислал мне настоящий Скипетр Милосердия, а не искусную подделку", - сказал он, и Гирундо кивнул. Король продолжал: "Если бы это был настоящий Скипетр… Если бы это было так, я действительно верю, что взял бы его и вернулся в Аворнис. Это значит для меня — и для королевства — больше, чем что-либо еще здесь, внизу ".

"Даже освобождение рабов?" Хитро спросил Гирундо.

Грас огляделся. Когда он не увидел Отуса, он кивнул. "Даже это. Если у нас есть Скипетр Милосердия, мы можем побеспокоиться обо всем остальном позже". Я думаю, мы сможем. Я надеюсь, что сможем. Откуда мне знать наверняка, если ни один король Аворниса не пытался завладеть им все эти годы? Он моргнул, когда понял, что не знает. То, на что он должен был опираться, было уверенностью Ланиуса. Неважно, насколько прекрасным ученым проявил себя другой король, действительно ли этого было достаточно? Внезапно Грас задумался.