2424

Сил под конец дня ни у кого не оставалось — все падали и засыпали мертвецким сном сразу после отбоя — на планете был двадцативосьмичасовой день. Как проорал наш капрал Пол Дак на приветственном построении, «Сон — для слабаков! Вы, отрыжки пустоты, должны радоваться, что у вас есть лишние четыре часа в сутках! Сможете больше тренироваться!» И вот мы, отделение боевых гномов, тренируемся. Почему боевых гномов? Потому что мы будем первыми вступать в бой. Мясо. А с гномами всё понятно — в отделении только невысокие крепкие парни от 170 до 174 сантиметров. Именно такие требования по росту для операторов абордажных и противоабордажных ботов. Всё отличие первых от вторых в количестве щитов. У первых они закрывают переднюю полусферу, у вторых — щиты по кругу. Да, и ещё у абордажных есть более дальнобойное и мощное оружие, тогда как у вторых оружие ближнего боя. Хотя, всё вооружение навешивается на одну и ту же модель бота, шагающего танка модификации SAB-47 (Малый Бронированный Бот-47) — именно такие используются в боях внутри космических кораблей. Средние и большие боты используются только на планетах — в тесных коридорах звездолётов им просто не развернуться.

В первый день над нашим взводом операторов ботов, состоящим из трёх отделений, потешались другие рекруты. Им казалась забавной толпа низкорослых мускулистых парней, медленно бегущих десятку кросса в конце колонны. Десятку миль, под конец которых все эти высокие под метр восемьдесят-метр девяносто штурмовики, борт-инженеры и прочая мазута сдохли, а мы пыхтя, как паровозы, бежали и бежали. Под конец только на волевых, хотя хотелось просто упасть в грязь и не вставать. Но мы добежали первыми и единственными в полном составе, а многие рекруты из других взводов так и не смогли закончить дистанцию. Всё-таки полтора джи — это полтора джи. Нам потом объяснил медик, что на планетах с повышенной гравитацией играют рост и мускулы. Высокий человек с такой же массой тела, как и невысокий, устанет раньше — усилие на рычаг больше.

Но все постепенно втянулись — повышенные нормы питания и своевременная медицинская химия сделали своё дело. Правда, с десяток человек списали из-за нервного срыва, в том числе несколько девушек. Их отправили служить на базы обеспечения или обратно по домам, и о службе на боевых космических кораблях выбывшим придётся забыть. Нам же постепенно увеличивали нагрузку — после утренних теоретических занятий в учебных классах нас ждал кросс с ранцами, входящими в стандартную экипировку обычного штурмовика, к которым потом добавилось оружие.

— А зачем нам ранцы?!? — возмутился Мариуш, канадец польского происхождения. — Мы же будем на ботах шагать!

— Разговорчики! — ответил такой же как и мы невысокий капрал. — Бл#, Ковальски! Ты можешь пролюбить бота, тебе дадут приказ пойти в атаку вообще без брони со стандартным снаряжением. Тоже будешь выё@ываться? Два наряда вне очереди!

— Есть, — с неохотой ответил Мариуш. Он уже пытался спорить раньше, и после нескольких нарядов бросил это гиблое дело.

Вообще у нас в отделении подобрались нормальные парни. Кроме Мариуша, который постоянно докапывается до меня из-за седьмого класса. Большинство, как и я, с призывного пункта в Торонто. Только все четвёртого класса полезности. Призывались сами на контрактной основе по разным причинам.

— Деньги нужны, — поделился Стэн Аллен, рассудительный парень двадцати пяти лет из семейства потомственных колонизаторов Америки. Его предки перед началом Третьей мировой успели продать ранчо, перебрались из Техаса в Канаду и занялись привычными сельхозкультурами. — Надоело быть рэднеком у отца на ферме. Выращивать кукурузу для бурбона и роботы могут. Хочется другие миры посмотреть, кредов поднять. Отслужу, попутешествую, потом домой вернусь. Захочу, по стопам отца пойду. Для фермеров землю почти бесплатно дают, только работай. На тот миллион, что по контракту достанется, смогу не только ферму построить, но и автоматизировать.

— Постой, как миллион? — удивился я. Мы лежали перед отбоем и трепались о всяком. — Мне только пятьсот тыщ пообещали, и то он в счёт долга ушёл!

— Ха! Наверно, потому что ты седьмого класса! Не то что мы! — внёс свои два цента Мариуш.

— Не звизди! — осадил его Поль Дюк, отучившийся в университете на юриста. — Не из-за класса, а из-за гражданства. Полмиллиона платят федералы, и то не всем, а только тем, кто поучаствует в боевых операциях флота, иначе выплаты по контракту срезают. Ещё полмиллиона добавляют муниципалитеты. На Земле опять начало расти население, вот и стимулируют на отъезд. Муниципалы дают по полмиллиона уходящим служить по контракту или колонистам.

— А смысл доплачивать контрактникам?

— Многие думают, как Стэн, — объяснил мне Поль. — По статистике только половина возвращается домой. Все хотят миры посмотреть, вот и оседают в разных местах. Или присоединяются к племени космических цыган.

— Не цыгане, а звёздные бродяги! — возмутился Эрик Свенсон. Видимо, в нём проснулась кровь предков — он грезил собственным кораблём, чтобы уйти в свободное плавание. Дальнобой, исследование космоса, поиски полезных ископаемых на астероидах, стычки с пиратами — он хотел это всё. — Вы только представьте, сколько богатств висит в пустоте и ждёт меня! Писали, одному старателю с собственным кораблём повезло найти астероид из чистой платины!

— Да-да, его потом засудили, что вёл разработку полезных ископаемых без лицензии, — поддержал разговор наш товарищ-юрист.

— Так это он сам виноват! Поль, пойдёшь ко мне в экипаж? Будешь решать эти юридические заморочки.

— Нет, — Поль уткнулся в коммуникатор, набирая кому-то сообщение. У нас было личное время, в которое разрешалось пользоваться собственными средствами связи.

— Почему??? — удивился Эрик отсутствием энтузиазма от блестящих перспектив.

— Его девушка дома ждёт, — вместо Поля ответил Эдд Пенниман, наш мистер всезнайка. Он попал во флот с призывного пункта в Сиднее, и был единственным среди нас австралийцем. Вот кому надо идти в бродяги, так это ему — точно без кредита в кармане не останется. Как ему удавалось узнавать первым новости, было решительно непонятно. И речь не о новостях из галанета, хотя, и о них тоже, а о нашей армейской жизни. — Слышали, парни? Через неделю будут увольнительные в город. Для двух самых успевающих рекрутов из каждого взвода. Кидали жребий, выбор ехать первыми пал на наше отделение.

— Здо́рово! Давно в цивилизации не был! Надо будет посмотреть в галанете, где у них там бордель, чтобы на поиски время не терять! — Мариуш воспылал энтузиазмом. Он и в мыслях не допускал, что не будет одним из тех двух счастливчиков.

— Можешь не торопиться, никуда от тебя шлюхи не убегут. Рейтинг тебя в этот раз не пустит, — усмехнулся Эдд.

— А ты, значит, знаешь, у кого какой рейтинг? — ощерился Ковальски, на что всезнайка неопределённо пожал плечами.

— Откуда?!? — заинтересовался Эрик.

— Свои источники не выдаю, — гордо ответил Эдд. — Скажу только, что больше всех вероятность пойти в увольнительную у Дэна и у Джона.

Джон Ри, которого упомянул всезнайка, был корейцем из Улан-Батора и большим молчуном. Бывало, он за день не произносил ни слова. Вот и сейчас он не участвовал в беседе, а лежал на своей кровати с книжкой в руках. Что само по себе было странно. Никто из нашего отделения не притащил с собой бумажных книг, кроме Джона.

— Ну, Дэна понятно, он лучше всех стреляет. Но Джона-то за что?!? — возмутился Эрик.

Так получилось, что моё подростковое увлечение охотой принесло свои плоды. Я, и правда, лучше всех попадал в мишени. Стоило только приспособиться к повышенной гравитации, как я стал укладывать пули в десятку. Белку в глаз я, конечно, дома не бил — баловство это, никто давно у нас из белки ничего не шьёт, но птицу добывал исправно. Вот и пригодилось. Огнестрел, он и в тайге, и на Пандоре — огнестрел.