Буря в Кловерфилде

Джеральд подарил термос и дорожный бритвенный набор, Беата — чемодан и книгу о достопримечательностях, которые стоит посетить за жизнь. Глаза у Александра загорелись:

— Здорово! Спасибо! Я бывал только в двух городах: в Морланде и своем родном, но всегда мечтал посмотреть мир. Он ведь огромен и удивителен, а я только в теории об этом знаю. Еще я мечтаю поехать куда-нибудь на природу: в горы, к морю, в пустыню или глухую тайгу. Однажды у меня будет такая возможность.

— Так за чем же дело встало? — спросила Беата.

— Мы поедем, когда Голди сможет. Но я уверен, через пару лет в Калунну будут верить везде в нашей стране.

Голди вздохнула:

— Беата, давай поскорее захватим какой-нибудь курортный город с выходом к морю? Я хочу на пляж.

— Обязательно, дорогая.

Эва удивилась:

— Но что вам мешает поехать сейчас? Попросите наставницу, и она отпустит вас на пару недель со службы.

Беата покачала головой:

— Голди не может покинуть земли Калунны. Такова ее воля.

— А, Валери же говорила об этом! — вспомнила Лили. — Ее, госпожу Голди и Адалинду воскресили, и в благодарность они должны оставаться на землях вересковой богини. А у нас троих память забрали. Так работает магия Калунны, верно, наставница?

— Верно.

Голди промолчала. Беата покосилась на Джеральда.

Неверно. Привязка ее подруг к землям Калунны — его вина. Он убедил богиню, что иначе все трое ее предадут, и Голди уже чуть не заплатила жизнью за это. Неудивительно, что они с Джеральдом недолюбливали друг друга. Но ученицам об этом знать не стоило, как и обсуждать, что им троим, в отличии от Голди, Валери и Адалинды, можно было покидать земли Калунны. Хотя об их воскрешении знали только двое: Беата и сама Калунна. Для остальных Эва, Лили и Дана были всего лишь юными сиротами, потерявшими память и принятыми в ведьмовской культ. Даже Джеральд не знал о том, что эти имена, как и тела, они “унаследовали” от предыдущих владелиц.

Беата уставилась в свой бокал с шампанским, погрузившись в размышления. В языческом культе, поклонявшемся настоящей богине, хватало темных тайн. Александр не знал, что мог быть убит, не стань он возлюбленным Голди. Эва, Лили и Дана не знали о своем воскрешении. Валери и Адалинда — о прошлых жизнях и смертях во славу Калунны. А вот Беате приходилось держать в голове и это, и их незнание настоящей ситуации. Даже Джеральду она могла доверить свои секреты лишь частично, учитывая его любовь к вытряхиванию скелетов из всех шкафов. Он принципиально отказывался скрывать многие вещи и беспокоился, когда Беата что-то утаивала от него, сразу подозревая нечто дурное.

Забавно, но полностью доверять Беата могла только Калунне. Исключительно потому, что скрыть что-либо от вересковой богини, регулярно посещающей ее голову и смотрящей на мир ее глазами, не представлялось возможным.

— А как давно ты служишь Калунне? — голос Александра заставил ее вернуться в реальность, хотя вопрос адресовался не ей.

— С самого детства, — пожал плечами Джеральд, — моя мать отдала меня к ней на службу.

— А во сколько лет ты стал призрачным псом?

— Уже и не припомню. Лет в семнадцать, кажется. Или в девятнадцать.

— И никто не знал об этом?

— Моя мать знала. Больше никто.

— Вы всю жизнь скрывали от друзей, что являетесь призрачным псом? — удивилась Эва.

— У меня нет друзей. Приятели из детства все разъехались, — спокойно ответил Джеральд, — но мне они и не нужны, у меня есть Беата.

— Вы дружите с ней? — уточнила Лили.

— Я ее люблю. А она — меня.

Он посмотрел на нее с теплом и нежностью. Беата улыбнулась ему, а сама подумала, что они с Джеральдом супруги, но уж точно не друзья: вместе они занимались службой Калунне и любовью, могли иногда обсудить прочитанные книги, но на этом все. Они были очень разными людьми: Беата ленива, Джеральд энергичен и трудолюбив, она была склонна к сомнениям и размышлениям, он — фаталист, принимающий волю Калунны за указания как жить. Так что дружила она с другими людьми, и жаль, что у угрюмого, нелюдимого Джеральда таких людей не было. Он искренне любил ее, но быть единственным источником его счастья Беате не хотелось. Джеральд заслуживал большего, чем вечно сидеть возле нее и бояться потерять.

— Когда у человека нет друзей, это многое говорит о нем: значит, добровольно с ним общаться никто не желает, — съязвила Голди.

Джеральд бросил на нее равнодушный взгляд, а вот Лили внезапно вспыхнула:

— Неправда! Мы с Эвой и Даной хотим! Мы будем вашими друзьями, господин Джеральд!

Эва решительно закивала.

— Точно.

— Спасибо, девочки. Не переживайте, Голди просто любит говорить гадости.

— Достаточно! — вмешалась Беата — Мы не для этого здесь собрались. Давайте выпьем за здоровье Александра и еще раз поздравим его. Он — добрый и талантливый человек, а его способности как призрачного пса просто неоценимы. Я очень рада, что ты с нами, Александр.

— Благодарю, госпожа Хоффман.

Все выпили, и Александр встряхнул головой.

— Быть охотником Калунны — огромная честь, но все-таки их явно не хватает. В Морланде и Хисшире отступников больше нет, но как мы будем справляться вдвоем, когда в Калунну поверят везде?

— Калунна обещала, что после Кловерфилда будет еще десять призрачных псов, — ответил Джеральд, — сейчас она отбирает подходящих людей: верных, смелых и целеустремленных. Я займусь их обучением, а ты поможешь мне в этом.

— С радостью! Мне очень хочется разделить наши приключения с кем-то еще, — оживился Александр, — да и в опасных ситуациях нас будет больше.

— Значит, дальше идем захватывать Кловерфилд? — спросила Голди.

— Не захватывать, любимая. Мы понесем им веру в Калунну и сделаем людей счастливыми! Они ведь заслуживают милости вересковой богини не меньше, чем жители Хисшира и Морланда, — поправил ее воодушевленный Александр.

Голди едва заметно вздохнула и бросила тоскливый взгляд на Беату. Та сочувственно улыбнулась. Голди побаивалась Калунну и предпочитала держаться подальше от вересковых пустошей, которые Александр регулярно посещал. Она честно служила культу и была очень полезна, но чувствовала себя в нем неуютно. Нелюбимая падчерица в окружении любимых дочерей, к которым Калунна всегда была добра — вот каким было положение Голди. Беата постаралась дать ей как можно больше свободы и безопасности, удалив от Калунны, но это не всегда помогало: недавно Голди получила страшное наказание за проступок и была временно ослеплена. Беата за то же самое отделалась легким испугом. Неудивительно, что фанатизм Александра напрягал Голди. Ей бы явно хотелось иметь рядом единомышленника, но все риски ее положения понимала только Беата, а Александр был бывшим священником и верил горячо и истово. Иначе он просто не мог. Что там Калунна говорила о его судьбе до вмешательства Голди? Что за несколько лет Александр стал бы потрясающим священником, зажигая в сердцах людей веру и повел бы их против культа ведьм, превратившись в неистового и гневного инквизитора. Его страсть обернулась бы ненавистью, яростным желанием уничтожить источники греха и соблазна. Он превратился бы в огромную проблему для их культа, отказываясь отступить и договориться. И его пришлось бы уничтожить.

Беата моргнула.

В реальности перед ней стоял доброжелательный молодой человек, уверенно объясняющий Лили и Эве, что захват Кловерфилда — исключительно благое дело, к которому они все приложат руку, если такова будет воля Калунны. Он чувствовал себя свободно в окружении ведьм и сам теперь обладал способностью менять облик, хотя его прошлая религия осуждала подобное. Теперь же Александр даже не сомневался, что это божественные, а вовсе не дьявольские силы. И был счастлив с Голди, а не пытался сжечь ее на костре.