Сибириада

Зрители недоуменно косились на судей, те на своих коллег, беззвучно вопрошая — а что это было? Что это за деревянная тварь на курьих ногах, которую, как только что выяснилось, боятся даже свирепые драконы, самые неустрашимые и опасные существа на свете? И не нарушены ли при этом правила Турнира? Ведь чемпион должен полагаться только на себя и на свою волшебную палочку… Но с другой-то стороны, избушка является предметом неодушевленным, а значит, не может считаться живым существом. И вообще, использовал же Седрик собаку, создав её из камня при помощи трансфигурации.

Избушка проводила Гарри до палатки и ушла, по-солдатски печатая шаг. Не успел Гарри сесть на лавку по просьбе мадам Помфри, малость озадаченной тем, что Поттер вернулся от дракона без единой царапинки, как в палатку влетели Рон и Гермиона.

— Гарри, ты был великолепен! — зазвенел голос Гер­мионы. Видно, она очень нервничала, на щеках — следы от ногтей. — Потрясающе, Гарри! Честное слово!

Но Гарри смотрел на Рона, который был очень бле­ден и таращился на Гарри, как на призрак.

— Гарри, — на редкость серьезно сказал он, — кто бы ни положил твое имя в Кубок, я понял: он хочет тебя убить!

— Додумался? — холодно ответил на это Гарри. — Долго же до тебя доходило.

— Нет… как я мог? — продолжал запоздало убиваться Рон.

— Ничего, — равнодушно хмыкнул Гарри. — Спокойно смог и как-то прожил без меня полтора месяца.

И отвернулся — прощать рыжего предателя Гарри не собирался. Не нужен ему такой жадный и завистливый друг. Такой же безголовый и ветреный, как Сириус. К сожалению, Рон очень походил на него.

5

Ушел Гарри, а Рон так и остался стоять, непрощенный, ошарашенный, с отвалившейся челюстью, брошенный-покинутый другом. Сейчас он, как никогда, остро осознал, что именно чувствовал Гарри, когда он обвинил его в предательстве.

Разошлись зрители, опустели трибуны, уковылял придавленный виной Рон, и только один человек долго ещё сидел на опустевшем стадионе — Северус Снейп. Сидел по той причине, что ноги противно дрожали… Сначала он с потайным замиранием в душе смотрел, как сражаются с драконами иностранные студенты — Виктор Крам с китайским огненным шаром и Флер Делакур с валлийским зеленым, с драконами мелкими, некрупных пород. Седрику, его родному, знакомому ему, как облупленному со всех сторон, не семь лет, а все семнадцать, с пеленок, студенту достался дракон покрупнее — шведский тупорыл. За него Северус попереживал, искренне гордясь юношей и восхищаясь его мастерством в области трансфигурации. И честно похлопал своему ученику. А вот при виде огромной шипастой хвостороги ему резко поплохело, так как он сразу вспомнил, КОМУ предназначен сей гигантский экземпляр. Четырнадцатилетнему сопляку. И, видя, как этот мелкий недоросль выходит на арену, Северус моментально и срочно забыл, кто его отец, выдвинув на первое место непреложную и самую главную истину — он сын Лили. И если он сейчас погибнет, если эта пятитонная тварь ему хоть один волосок подпалит…

Пока он мысленно грыз ногти и копал могилу безвременно погибшему мальчику, Поттер засвистел какую-то бравурную мелодию. На посвист, под живенькую, жизнерадостную «шли солдаты на базар…», к Поттеру притопала избушка. Дракон распластался практически в обмороке, вжимаясь в камень и крепко закрыв глаза. Поттер… этот невозможный, несносный мальчишка, спокойно подошел и забрал трофей!!! Теперь Северус его точно похоронил, закопав поглубже и навалив сверху многотонную плиту. За испуг. И напрасные переживания.

И вот он сидел теперь в гордом одиночестве, ждал, когда перестанут дрожать ноги. И думал. А чего это он за этого засранца так испереживался? Он что, сын ему рОдный? Да, почти, признался он сам себе, при других обстоятельствах это вполне мог бы быть его ребёнок.

Украдкой осмотревшись по сторонам и никого не увидев, Северус позволил себе улыбку, быструю и неумелую — а всё-таки хорошо, что у мальчишки есть заступники! Вон, цепную избу на дракона спустили. Интересно, а что она такое? Почему она так страшна для огнедышащих ящеров?

Когда маленько отпустило и в ногах исчезли последние ощущения ватности, Северус покинул стадион, привычно налившись желчью и презрением к гадостному очкарику.

Гарри, радостный и счастливый, праздновал победу в Большом зале среди своих новых друзей, одиннадцатиклассников русской школы Сибириада. Сейчас, месяц спустя, после долгих тренировок они стали просто родными, и Гарри всех их знал поименно, а не только соседей по комнате. Никита, как уже известно, был Финистом - Ясным соколом, молодец-оборотец, так же, как и дядя Миша — выворотнем, русским оборотнем-перевертышем. Данилка Нечаев был молодым чертиком и в будущем обещал стать не хуже отца, во всяком случае, задатки у него есть, как приговаривал Василий. Юрка — простой ведьмак, собирался стать целителем. Трое других парней из соседней комнаты тоже были приличными такими магами, звали их Ромка, Семен и Валентин. Из четырех девушек только три являлись представительницами человеческой расы: Лида, Настя и Женя, а четвертая, Олеся, была ундиной, то бишь русалкой.

В это сложно поверить, но десять русских парней и девок, растянувшись цепью на одной длинной лавке и возложив руки друг другу на плечи, оказались громче целого зала школяров, а уж когда они затянули песню слаженным хором в десять неслабых глоток… Хор Пятницкого удавится.

Сибирь — таёжные урманы,

Сибирь — равнины и поля.

Кочуют белые туманы

В степных владеньях ковыля.

Сибирь, Сибирь, твои пространства

Необозримы, как моря.

Ты несравненна и прекрасна,

Ты навсегда любовь моя.

Сибирь, в тебе своё начало,

Сибирь, в тебе своя душа:

То раздаётся шум Байкала,

То слышен голос Иртыша.

Сибирь, Сибирь, твои пространства

Необозримы, как моря.

Ты несравненна и прекрасна,

Ты навсегда любовь моя.

Сибирь, Сибирь — сестра Урала,

Сибирь — владычица морей.

Как мать моя, ты понимала,

Что значу я в судьбе твоей…*

Тягучая, тянущая нота так щемила что-то внутри у Гарри, что он чуть не расплакался, слушая дружное пение рослых сибиряков. Так душевно они пели, ладно да складно, а слова незнакомой песни почти не нуждалась в переводе, так же, как не нужны переводы английских песен для русскоязычного человека.

Для Гарри отныне эти парни и девушки были не просто кто-то там посторонний и безликий, нет, за неполные два месяца они стали родными и такими понятными, словно он их с рождения знал. Таково свойство необъятной русской души. Стоит пообщаться с русскими хоть пару часов — и всё, побратимы и друзья навек, уж так они располагают к себе тех, кого допускают в свою душу… А Гарри они допустили, прямо настежь распахнули широкие двери, приняв под свое надежное и верное крыло одинокого мальчика-сироту.

Впервые за свою короткую жизнь Гарри познал, что значит настоящая семья. Семья — это когда все близки, честны, искренни и откровенны друг с другом, семья — это взаимное доверие и чувство локтя, когда ты твердо знаешь, что каждый член семьи придет к тебе на помощь, что никто тебя не бросит, не предаст…

И зная, что это ненадолго, всего на семь месяцев, считая от конца ноября, Гарри старался как можно больше времени проводить в компании ребят, стремясь наверстать то, чего лишила его сама судьба — жизнь в полноценной и дружной семье. Его стремления и тайные надежды, конечно, были замечены отцом и сыном Нечаевыми. Василий и Данила, видя, как Гарри тянется к ним, временами бросали друг на друга озабоченные взгляды. Потому что это было неправильно, потому что это ни в чьи планы не входило, чтобы к ним привязался кто-то. Но и оттолкнуть ребёнка они не могли и скрепя сердце открыто улыбались в ответ на доверчивый гаррин привет.