Сибириада

Третьекурсник Колин Криви вдруг додумался до ядерного коллайдера, в который участников будут запускать и где они должны выжить и не распылиться на атомы в течение часа, а? Как вам такое испытание??? Вслед за Колином включилась фантазия у других магглорожденных, и они начали фонтанировать идеями одна круче другой: может, чемпионам зададут задание слетать на Луну и привезти оттуда лунные камни? А может, им придется войти в машину времени и отправиться на ней, скажем, в девон и привезти живого тираннозавра?! Вот был бы номер!!! Ну, а кто ж ещё-то круче дракона может быть?

Чистокровные маги горе-фантазеров укоротили, спустив с заоблачных высот на грешную землю, мол, откуда у волшебников возьмутся ядерные коллайдеры, ракеты и машины времени? Фред и Джордж при этом переглянулись, припомнив папин форд «Англия», сбежавший в Запретный лес, но возникать не стали. Фантазия кончилась. Никто не знал, в чем будет заключаться второе испытание.

Правда, увидев, как Виктор Крам ныряет в незамерзающую полынью у берега, задумались. А подумав, вспомнили, что яйца Седрика и Гарри под водой начинают петь, сложили два и два… Получившееся в результате подсчетов подводное плавание никого не удовлетворило, и дознаватели толпами ринулись трясти чемпионов. Витя молчал, как партизан, Флер не понимала «по-англезки», а Седрик и Гарри оказались не в курсах.

Снова на короткое время включилась фантазия, стали думать и рядить, в чем там задание состоит и почему под водой? Нырять за жемчугом — кто больше найдет и соберет, тот и победитель? Найти портал в Атлантиду и совершить скачок в археологическом открытии? Сразиться один на один с гигантским кальмаром? Но он же вроде безобидный…

Наконец кто-то что-то у кого-то подслушал, и открылась страшная правда — чемпионы в течение часа будут искать под водой то, что у них украдут коварные русалки. Следом поднялась новая волна вопросов и предположений о том, что именно украдут. Гарри затосковал, поняв, что здесь он проиграет точно, так как не знает, как провести без воздуха целый час. Но Василий только фыркнул.

— Не боись, чадо, мы из тебя такого ихтиандра состряпаем, Беляев удавится.

Что ж, состряпали. При помощи простенького растеньица, водоросли по имени Жабросли. Скормили Гришке и начали учить его плавать. Плавал он с Олесей, которая под водой преобразилась до неузнаваемости, став всамделишной русалочкой, точь-в-точь как из сказки Андерсена: тонкий девичий стан плавно и естественно перетекал в области таза в длинный дельфиний хвост. Хвостовые пластины, правда, были куда красивее, радужно-прозрачные. Сама Олеся, слава богу, чешуей не покрывалась, оставалась теплокровной, в отличие от рыбовидных диких русалид. Под присмотром Олеси Гарри постигал целую новую науку: оказывается, плавать под водой тоже надо уметь правильно. Для ускорения нужно придать телу большую обтекаемость, это достигается тем, что сложенные вместе руки надо держать перед собой на манер дельфиньего рыла. Отталкиваясь ногами-ластами, надо забыть про колени, в водной среде они не нужны совсем. Гарри это не очень хорошо понял — а как же дайверы? У них же колени никуда не деваются. Конечно, не деваются, они же ласты надевают, а не выращивают. Эту разницу Гарри понял и попробовал плавать без колен. Вроде получилось — скорость и маневренность стали такими… прямо как у человека-амфибии.

В общем, помогли Гарри подготовиться ко второму туру. Между тем учебный год продолжался: зверствовал на своих уроках Снейп, рыча на очередную порцию тупарей-первоклашек, теперь котлы с завидным постоянством плавил и взрывал Дэннис Криви и, будучи храбрецом, смело отгавкивался на снейповский рык, доводя того чуть ли не до белого каления.

— Криви! Что вы натворили?! М-минус пять…

— Ой, сэр, это не я! Это желчь броненосца его так окрасила, да?!

— Отработка в восемь и… Вон из класса-а-а!!!

— За что??? Я же не доделал… упс. Бежи-и-им!!!

Под грохот взрывающегося котла стадо перепуганных и весело орущих малышей опрометью выскакивает из класса, оставив позади дым и залитого зельем Снейпа. Хм, достойная смена Долгопупсу и Финнигану, м?

Те же первоклашки испытывали шотландское долготерпение МакГонагалл на уроках трансфигурации.

— Итак, формулу все запомнили? А теперь постучите по слизняку и произнесите «Эванеско».

По классу разносится нестройный хор детских голосов, а затем…

— Фе… Профессор, моя какой-то жижей растеклась…

— Ик! А мой слизняк отчего-то лопнул, фу, кака-а-ая га-а-адость…

А две девочки на задней парте вдруг разревелись.

— А-а-а-ааа!!! Мы его уби-и-и-или-и-и…

И весь класс дружно запротестовал:

— Зачем нам урок исчезания?

— Они живые, профессор! Убирать надо мусор!

Летал по школе развеселый Пивз, малюя портретам усы и рога мелом и углем и шаловливо распевая песенки во славу реформатора Василия. Очень уж полтергейсту понравилось чертово переиначивание имен преподавателей, летит за кем-нибудь и прикалывается. Над Трелони парил и якорек к ней на юбку цеплял, чтоб от алкогольных паров не улететь. Над Снейпом держал удочку с пакетиком безоаров и вслух гадал, клюнет ли на него ядовитый профессор? Приставал к Грюму, громко спрашивая, как он приделал искусственные ногу и глаз к настоящим? Грюм, а вернее, Барти, ругался и посылал в шута горохового разные проклятия, от которых Пивз нехотя уворачивался, а некоторые ловил и отфутболивал обратно в обидчика, так что «Грюм» вскоре покрывался паршой и лишаем, чесоткой и сыпью, обрастал щупальцами и бородавками.

Вот так и протекало время до двадцать четвертого февраля, пока не дотекло, наконец. И снова зрители начали собираться на стадионе, на сей раз зрительские места были установлены на середине озера, к которым от причалов вели узенькие шаткие помосты. Собираясь, недоуменно таращились на водную зеркальную поверхность, как те бараны. Что ж, их недоумение понятно: на что им смотреть-то во время прохождения задания? На воду?

Спортивный комментатор Людо Бэгмен наколдовал на свою глотку Сонорус и начал:

— Ну что ж, наши участники готовы ко второму ис­пытанию. Начнем по моему свистку. За час они должны найти то, что у них отобрали. Итак, на счет три: раз… два-три!

Холодный неподвижный воздух огласил пронзитель­ный свист, трибуны взорвались криками и рукоплеска­ниями. Гарри, не глядя, что делают другие участники ис­пытания, скинул ботинки, стянул носки, достал из кар­мана комок жаброслей, сунул в рот и подошел к краю помоста, вставая в один ряд с остальными. Вода в озере была ледяная и обжигала ноги, как будто это была не вода, а огонь. Гарри усердно жевал водоросли, ощущая во рту кисловатую горечь, и готовился к привычным уже метаморфозам. Замер на самом краю, дожевал, проглотил водоросли и стал ждать. На трибунах засмеялись. Гарри их понимал — глупо он выглядит, собираясь прыгать в озеро вот так, безо всякого волшебства, глупее ничего и не придумаешь. Гарри дрожал от холода и весь покрылся гусиной кожей: довольно некомфортно было стоять в одном мужском купальнике на свирепом февральском морозе, да еще ветер треплет за волосы, в щеки колючками кидается… На трибунах смеялись все громче, особенно ста­рались слизеринцы, свистели и улюлюкали, и Гарри ста­рался не глядеть туда. Наконец действие жаброслей началось, Гарри, не дожидаясь полного оборота, шагнул с помоста в воду и ухнул с головой в ледяную жжж-ж-жуть…

Седрик и Флер точно заболеют, ведь они всего лишь головные пузыри себе наколдовали, подумал Гарри, чувствуя, как под воздействием водорослей вода становится теплой для него. Виктору, например, простуда не грозит — он наполовину превратился в акулу. Вздохнув и пропустив сквозь жабры порцию воздуха, Гарри оттолкнулся от сваи и поплыл прочь.