Страница 17 из 24
— Познакомься, Клювик, это — Качалка! — жизнерадостно забасил Хагрид. — Качалочка, это Клювик, вы же подружитесь, ребятки, а?
Синий вешник подошел и доброжелательно осмотрел-обнюхал голову гиппогрифа, дружелюбно подпихивая мордой. Расслабились напряженные крылья и гладко легли на спину. Перо было блестящим, брюхо — полным, а жизнь — прекрасна, он — дома, и у него появился новый интересный друг.
***
Альберт сидел за столом и тупо пялился на шкатулку, она была раскрыта, и внутри, на красном бархате, как какое-то гребаное обручальное колечко, лежала стилизованная золотая рыбка. И всё. Ни тебе надписей, узоров, рун, иероглифов или других каких-либо подсказок. Просто чертова золотая рыбка, и думай не думай, хрен поймешь, что она означает…
8
Примечания:
Внимание! Упоминание слэша! Ничего детального и серьёзного, то тем не менее намёки вполне конкретные.
С Кикимером пришлось изрядно повозиться, чтобы он хотя бы умирающим не выглядел. К счастью, магия из Гарри так и перла, так что старичок быстренько наполнился волшебством и перестал трястись и рассыхаться. Он почувствовал себя настолько хорошо, что даже рискнул снять с шеи медальон, от которого подпитывался все эти годы. А что поделать, если другого источника магии у Кикимера всё равно не было под рукой… Снял, значит, кулон и Гарри протянул со словами:
— Хозяин Гарри может уничтожить эту вещь? Кикимер не смог, Кикимеру не хватило сил и возможностей…
— А зачем её уничтожать? — Гарри с опаской взял цепочку.
— Так велел хозяин Регулус, — пояснил Кикимер. — Он украл её у Темного Лорда, говорил, что в ней хранится частичка его души.
Гарри ничего не понял, но догадался передать медальон вместе со словами Кикимера Альберту, надеясь, что взрослые дяди разберутся. А умные взрослые дяди действительно разобрались, не зря же они хлебушек в Отделе тайн кушали. Проведя некие магически-диагностические манипуляции над подозрительным артефактом, от которого на всю Джонсон-стрит фонило черным колдовством, ученые волшебники выяснили, что перед ними находится ни много ни мало, а самый натуральный крестраж самого Неназываемого.
Вот это да! Вот так удача! Сдохший-то дневник уже ни о чем не допросишь, зато этот, новый и живой, может многое поведать.
Что ж, поведал. Под напором тренированного змееуста и прицелом клыков ручного василиска медальон сдался через секунду, выдав все спрятанные крестражи, вернее, назвал предметы, в которые были помещены остальные куски пазла. И нет, я не опечаталась, в Отделе тайн жил и был свой собственный василиск, молоденький и славный красавчик по имени Джон Дарт, черный, как самый свежий битум, глянцевый и смольно-текучий в своих плавных движениях. Его вывели по всем правилам магической селекции и с самого рождения окружили любовью и заботой, вырастив совершенно потрясающего верного соратника и всеобщего любимца.
А вообще, как заметил Гарри, многие сотрудники Отдела тайн держали подобных питомцев: за кем-то повсюду преданно ползал рунослед, у кого-то на шее свернулся перуанский душегрей, похожий на меховой воротник, а вот около кого-то шипит и ластится ко всем ручной кокатрис. Так что Джон Дарт не был чем-то из ряда вон выходящим, а вполне свойским, родным василиском. Я же говорила, что в Отделе тайн работают умные люди.
Итак, раскрылся медальон и рассказал всё, о чем спросили. А спросили о многом, например, о том, сколько штучек Лорд наклепал? Красивые карие глазки метнулись туда-сюда, шарахнулись (образно говоря) от милого оскала Джона Дарта, выдали визуализацию золотой чаши Пенни Пуффендуй, сгинувшую хрен когда диадему Когтевран, тяжелый перстень невнятного происхождения и хижину над ним (в картинку, кстати, затесался и уголок дома на холме) и наполнились слезами в надежде растрогать палачей. Но суровых умных дядь влажные красивые глазки Тома Реддла не растрогали, и они черство и холодно скомандовали Джону Дарту:
— Фас!
Черносмольный красавчик послушно обнажил ядовитые кинжалы, собираясь вонзить их в крестраж, тот, видя свой смертный час, перепугался окончательно и отчаянно заверещал, внезапно обретя голосину…
— Ааа-а-а-а! Не надо, не надо, прошу вас!
И картинка со страху новая вылезла: нечеткое изображение здоровенной змеи неизвестной породы и лежащего подле неё не то марсианина, не то аналога новорожденного Бенджамена Баттона.
В-вау! Ученые дяди восхищенно переглянулись. Неужели им совсем повезло и они таки нашли самого Темного Лорда?!
Крестраж дожали, выжимая из него точный адрес местонахождения искомого индивидуума, выжали и… закрыли медальон. Тот аж опешил — его не собирались кусать??? Люди, вы что, издеваетесь? Нет, мы не издеваемся, просто пока не время. Вот соберем все крестражи вместе, закуем в наручники Лорда Судеб, вот тогда и… А пока медальон прибрали в хороший сейф из сплава зернистого муассанита и самого прочного драконита, сквозь который ни один рентген не просочится.
Обо всём этом, конечно же, рассказывали Гарри, держа его в курсе всего происходящего. Надо было видеть незамутненную радость старенького Кикимера, когда он понял, что проклятый медальон очень скоро и, главное, гарантированно уничтожат вместе с его владельцем.
Судьба дома на площади Гриммо тоже была решена. Так как Сириус не успел составить завещание, то на осиротевшую недвижимость были приглашены прямые наследницы почившего Блэка: Нарцисса Малфой и Андромеда Тонкс. Но, прибыв по адресу, утонченные дамочки посмотрели вполглаза туда-сюда, покрутили напудренными носиками и наотрез отказались прибирать к рукам этот клоповник (н-да, круто его Сириус за три месяца засрал). Эстетствующих дамочек мягко пожурили и попробовали убедить их, что дом можно отмыть, отскоблить от грязи и отремонтировать, если надо. Но сёстры Блэк с удивительным единодушием заявили, что магии в родовом поместье больше нет, как это обычно и происходит с любым зданием, в котором никто не живет много-много лет, и теперь это самый банальный маггловский заброшенный дом. Развалины, если хотите, руины.
Приглашенный специалист подтвердил слова Нарциссы и Андромеды, добавив между делом, что этим как раз и объясняется истощенность старого домовика. Чиновникам эти новости не понравились, конечно, но делать нечего, пришлось списывать дом с городского муниципалитета и выставлять вынесенные из него вещи на торги с молотка, на аукцион, иначе говоря. Что-то из вещей Блэка предложили и Гарри, но тот встал в позу, заявив, что ему не нужно наследство столь сомнительного происхождения и качества.
Вот так-то вот, от такой малости столько зависело: заживи Блэк нормально, в дом бы вернулась магия, ожили бы портреты, стали бы сильными домовики… А так Кикимер лишь попросил забрать фотографии своих прежних хозяев, даже не глянув на умерший портрет леди Вальбурги.
С Кикимером, кстати, произошли разительные перемены к лучшему: находясь рядом с Гарри и получая от него громадные порции молодой, сильной и доброй магии, он наполнился новой жизненной силой, окреп, помолодел и снова стал полноценным волшебным созданием. И эти перемены были настолько очевидны, что Гермиона даже не заикнулась о том, чтобы освободить от рабства хогвартских домовиков. Ну ещё бы, имея перед глазами столь наглядный пример симбиоза волшебника и магического существа…
Святочный бал учредители, слава богу, додумались устроить в один из халфтермовдвух- или трёхдневные каникулы в середине семестра, четверти и т. п. в декабре, между уроками, с таким расчетом, чтобы студенты смогли спокойно разъехаться по домам на свои законные каникулы. Рождество всё-таки семейный праздник, и нарушать традиции ради мимолетного каприза не стоило.