Страница 25 из 81
шие со средиземноморских островов и побережья Малой Азии (наиболее примечателен здесь ритуальный сосуд с острова Скирос, так называемая кикладская сковорода второй половины III тысячелетия до н.э., на которой изображен 30-весельный корабль в круговороте 55 морских лабиринтов), В пользу оживленных связей между севером и югом говорит также то, что спиралевидный орнамент был очень популярным в культуре Трипо-лья, представители которой обосновались посреди будущего пути «из варяг в греки».
Так чем же являлся Фестский диск? Как это ни парадоксально прозвучит, скорее всего, — жертвенной лепешкой морскому богу. В пользу этой версии говорит и штемпельный характер текста (вероятно, заготовка для неграмотных), и спиралевидный тип надписи. В том, что лепешка из глины, тоже нет ничего удивительного: в древности, если ты не мог пожертвовать богу, скажем, быка, то его подменяли фигуркой, вылепленной из теста. Если и на тесто не оказывалось денег, вполне подходила и глина. Главное, чтоб от чистого сердца, богам жертвовали и меньшие дары: например, подросшие дети — ставшие ненужными игрушки, а юноши и девушки — прядь волос. Так что в Фестс-ком диске, скорее всего, следует видеть шаблонный молитвенный текст владельцу лабиринта. Если текст этот и в самом деле зашифрован криптограммой — это значит, что на Крите уже в те времена существовала каста посвященных жрецов, которым только и дозволялось упоминать имя божье не всуе. Владельцем лабиринта мог быть только Зевс (само слово «лабиринт» происходит от «лабрис», обоюдоострой секиры, священного оружия Зевса).
Согласно мифу, Зевс в образе быка привез на Крит Европу, где та родила, помимо прочих детей, Миноса — царя Крита. Однажды Минос попросил отца подарить быка, которого он (Ми-нос) отцу в жертву и принесет. Зевс внял мольбам, и из моря вышел бык. Он был до того прекрасен, что Минос заменил его другим. Это совсем не понравилось Зевсу, и он наслал противоестественную страсть жены Миноса Пасифаи к своему подарку. В результате родился Минотавр, которого посадили в лабиринт, построенный Дедалом. Тезей, сын Эгея, а на самом деле Посейдона, взялся убить Минотавра. Собственно, уже это указывает на борьбу братьев *— Зевса и Посейдона — за обладание морем. Заметим, что по логике мифов Тезею, царевичу ьАф>и* и, обязана была бы помогать Афина, однако она в этой ис-тории не фигурирует. Дальнейшее известно из школьной про-мы: Тезей взял у Ариадны клубок, убил Минотавра и благополучно выбрался на волю. После такого поступка критяне утрами* ли свое господство на море, а Дедала с сыном посадили в лаСЗи^ринт, из которого те чудесным образом улетели. Удивляет только, как Дедал, построивший этот каменный мешок, не сумет! самостоятельно из него выбраться.
Археологи долго искали хоть какие-нибудь следы сооружение, которое можно было отождествить с лабиринтом, но ничего не нашли Пытались отождествить с лабиринтом дворец в Кноссе, раскопанный А. Эвансом. Это и в самом деле гранди-оз1-чо е сооружение, однако построено оно по классическим греческим канонам: огромный внутренний двор, вокруг которого расп олагалисьжилые и хозяйственные постройки. Даже Гомер выбрался бы из этого «лабиринта» без провожатого.
Но, может быть, критский лабиринт надо искать не на земле Предоставим себе, что рядом с какой-нибудь скалой была геоло-гич осекая аномалия: периодически или постоянно здесь возникали водовороты, которые уничтожали все живое, попадавшее в ник. Естественно, они должны были вызывать суеверный ужас и требовал и соответствующих жертв для собственного усмирения, естественно, надне водоворотов обитал злой и страшный дух (в наше? м случае — Минотавр), умилостивить которого собой и дол-жен был Тезей. Однако последнему такое решение Миноса при-шлось не по душе, о чем он честно сказал. Но Минос возразил, есп и Тезей на самом деле сы н Посейдона, то бояться ему совер-шенн о нечего, так как Зе вс его в беде не бросит. Тем не менее Тезей, не слишком рассчитывая на отца, привязал себя канатом или веревкой, принесенной Ариадной, к какому-нибудь дереву или об логику скалы, после чего уже смело прыгнул в водоворот. Впо-п§че возможно, что мысль о канате подсказал Тезею Дедал, ведь юн тоже был афинянином. За это он чуть не поплатился, но ему уедалось бежать, причем тоже по морю, а не по воздуху. Уже в IV веке до н э сами греки не верили в то, что Дедал мог летать как птица. Ралефатоб этом писал «Дедал не летал на крыльях, а казнил ся летящим преследователям, так как челне раздутыми парусин**'! и мчался при сильно дующем ветре».
Крэит -—одна из самых сейсмически неустойчивых зон на зеглт!е. Вполне вероятно, что после очередного смещения зем-ной коры природный лабиринт перестал существовать, а вся история борьбы Афин с Критом за морское господство вылилась п миф, настолько живучий, что и через две тысячи лет на монетах Крита изображали лабиринт в своей классической спиралевидной форме, а не каким-то подземным или наземным сооружением со множеством проходных комнат и тупиков
Ныне загадочный Фестский диск хранится в музее города Ираклейон и по-прежнему ждет того, кто сможет открыть его тайну.
Солнечногорск, разрушенный во славу Амона
Если плыть по Нилу от древних Фив к его устью, через четыреста пятьдесят километров пути вас поразит своей загадочной отрешенностью прекрасная долина. Форма долины напоминает латинскую Э, а горы, ее окружающие, изрыты, словно ласточкиными гнездами, черными квадратными провалами гробниц, во многих из которых никто никогда не покоился. В полукольце гор, с запада защищенный водной преградой — великим Нилом, под ногами путешественника простирается город-призрак Ахетатон. Всего семнадцать лет —* годы правления великого фараона-ере-тика Эхнатона — просуществовал этот наспех построенный и, вероятно, так толком и не обжитый древний город. Ему теперь тридцать три (почти тридцать четыре!) века, но никогда с тех пор, как его развалины покинули остатки жителей — художники, резчики по камню и дереву, скульпторы и каменотесы, рабочие и мастера, возглавлявшие строительные и коммуникативные работы, чиновники, вельможи, писцы, жрецы и министры, царицы и царевны, царевичи и соправители царя-еретика, — никогда больше не селились в нем люди — древние египтяне. Более того, археологи доподлинно выяснили одну существенную деталь: почти каждый из вельмож, кроме гробницы, определенной ему в ближайших горах царем-солнцепоклонником, на всякий случай тайком построил себе еще одну, попросторнее, в которой и нашел последнее пристанище Только находятся эти гробницы… в Фивах!
Древыемший город, ныне носящий арабское имя Луксор, дсхлгтэе время именовался по-гречески, будучи, однако, в отличие от Сегмивратных, С“говратнымм Фивами, у древних Египтян называясь Нэ. Там же в Фивах, в Долине царей, похоронен и Эхнатон. Возможно, гробница, в которой его погребли —тоже наспех, как и все, что делалось при нем, —не первая; возможно, СЕЭхнатона уже хоронили, и не раз, в Ахетатоне… Солнечного рэо кая гробница великого еретика не найдена. Как не найдена гробница его прекрасной супруги царицы Нефертити. До нас доило нетакужгиало изображении первой красавицы прошлого, а вот мумии ее никто не видел. Есть призрачная надежда на то, чпго женские гробниды в Ахетатоне располагались вовсе от -дельно от прекрасной долины, и, может быть, когда-то ученый мирт потрясет известие о том, что легендарная царица все же найясна… Однако все меньше надежд на то, что произойдет это в XX веке.
В двадмспъодин год Аменхотеп IV, будущий фараон Эхнатон, стз^п соправителем своего отца Аменхотепа III, царя, при кото-po*-i Египет достиг поистине вершины своего расцвета. Про-изо и_Iпо это в праздник- «сед», когда великий фараон отмечал