Страница 24 из 81
Сандатимува.
На первый взгляд здесь все логично Упоминаемые города Ялисос (на острове Родос), Эфес, Илион и Газена (в Малой Азии)
извести fai истории и археологии. Вот только действующие персонажи ни о чем не говорят. Но и это вполне можно объяснить, учитыв» -я прошедшие времена. Перед нами секретное послание вх1а^дыке Крита, написанное специально изобретенным шрифто то есть первый шпионский отчет и первая шифровка, а некий Сандатимува — первый известный истории Штирлиц. 0& этом говорят и знаки, выдавленные штемпелями, на кото рьыж: могло стоять и истинное значение знака.
Но ьш «стораживает другое. Почему переписка с критским царем вел ась на «экзотическом» языке? Почему автор письма не попри в^^тствовал адресата, как тогда требовалось? И зачем ему понащоСЗилось писать по спмрали, если только и в этом не крылась» к0к^ая-то информация? Настораживает и характер расположен ия з шпаков: автор как будто заранее знал, сколько их будет и где paci—юложить каждый. Не осталось ни свободного места, ни скученн остизнаковвконце. Это не может не навести на размышления о ^шаблонности» документа. К тому же Фестский диск вовсе не ед «лиственный, как примято думать. Похожая табличка (правда, CBMhi цовая) со спиралевидной надписью обнаружена в Маль-яно. Н ак—1исана она на этрусс ком языке, который тоже до сих пор не деиш^-тфрован, в VI веке до н.э. Текст ее состоит примерно из 70 слов , атекстФестского диска — из 61 (если считать в каждой ячейке в—io слову). К этому можно добавить, что в момент появления дьлс ш<а критяне были владыками моря, а в момент появления табли*чк^ и этруски-тиррены — самыми знаменитыми пиратами. Уж не с^зязано ли их появление с культом морского божества?
Пе|> «несемся на Север. Здесь в 111—11 тысячелетиях до н.э. вдруг п еявились спиральные лабиринты, выложенные из камней . Ос «бенно много их в районе Белого моря, но встречаются они и в «Финляндии, и в Норвегии, и в Англии, и в Дании, и в Герман гл1У шл в Швеции. И всегда на берегу моря или фьорда. Иногда о ни ^расположены поодиночке, иногда группами, образуя полукруг; Ежутри которого сложены каменные кучи Раньше создателями их считали друидов э гномов и троллей. Теперь потомки noMio|OCZ»B и рыбаки Балтики о назначении лабиринтов ничего сказать» не могут, хотя по мере сил пекутся об их сохранности (помор ы, например, считают, что лабиринты построил Пугачев).
^личия между каменными лабиринтами есть, но весьма незна мнительные. Если двигаться по спирали вдоль каменных стен, то н епр» еменно попадешь в центр, из которого уже не будет вы-
хода* Центр обычно обозначен горкой камней или одним крупным камнем, вполне способным служить алтарем. А. Никитин так описывает свои впечатления от лабиринта на Большом Заяцком острове: «Я увидел перед собой лежащие полукругом гигантские, более 30 м в диаметре, каменные спирали, поросшие вереском и ягодником. Они были сложены не из отдельных камней, а из щебня и гальки, включая более крупные валуны, поднимались над землей иногда до полуметра и своими плавными изгибами как бы вбирали, втягивали в себя (курсив авторов) взгляд человека. Внутри этого полукруга находились и другие каменные сооружения: черные от многократно возрождавшегося и отмиравшего лишайника каменные курганы, поставленные на ребро валуны, образующие каменные ящики-дольмены».
О назначении лабиринтов ученые высказывались не раз* Русский историк Д. Святский видел в них закодированную проекцию блуждания Солнца по полярному небу. Но почему тогда лабиринты расположены на берегу, а не на горе или холме, где были бы более уместны для культа Солнца. Н. Виноградов —
узник Соловецкого лагеря —считал, что лабиринты —это жертвенники или гигантские алтари, связанные с миром мертвых. По спирали должны были двигаться души умерших, чтобы потерять ориентировку и не вернуться в мир живых. Возможно, центр лабиринта рассматривался как вход в потусторонний мир. Похожею точку зрения высказал и археолог А. Куратов, раскопавший одну из каменных куч лабиринта и обнаруживший под ней еице не до конца истлевший обломок обожженной человеческой кости. В советское время под влиянием материализма высказали совсем бредовое предположение, что лабиринты являлись моделями рыболовных ловушек. Они напоминали рыбакам , как при отливе строить на обнаженном морском дне ла~ биринт из ветвей и кольев, в который попадет рыба. Но даже тогда никто не сумел объяснить, зачем создавать так много моделей и можно ли столь пренебрежительно относиться к умственным способностям рыб?
Между тем от взглядов исследователей ускользнул один очень древний обычай, пережитки которого сохранились даждо наших дней (хотя бы в знаменитом девизе «Спасение утопающих — дело рук самих утопающих»). Суть его довольно жестока: нельзя протягивать руку утопающему, потому что он уже добыча морского духа, которую тот сам себе и выбрал. Отбирать жертву — зто безрассудный вызов божеству, и это вряд ли будет прощено: либо рыба уйдет из сетей, либо сам потонешь. Литературный пример этого пережитка встречается в романе «Пират» Вальтера Скотта. Жители Шетландских островов смотрят на героя, спасающего из волн человека, как на сумасшедшего, и предупреждают, что спасенный обязательно принесет герою беду. Так оно и происходит по сюжету. Аналогичный обычай академик Крашенинников обнаружил у камчадалов: спаситель утопающего — непременно утонет. Если же несчастный выберется на берег сам, он превращается в изгоя: никто не пустит его в дом, не накормит, не положит под бок своей жены по закону гостеприимства. Уже совсем недавно чукча, бросивший русскому товарищу круг, умолял не рассказывать об этом его соплеменникам. Подобное поверив было распространено среди английских и французских матросов, среди дунайских и днепровских лодочников и даже за пределами Европы.
Но при чем тут каменные лабиринты? Ответ долго искать не надо. Чего могли опасаться первые мореходы? Против чего, кроме бурь, были бессильны их суденышки? Против морских водоворотов. Постройка подобных на берегу, по мысли древнего человека, должна рассматриваться как оказание себе помощи заранее. Этот раздел первобытной магии хорошо изучен. Скажем, чтобы охота была удачной, надо перед ней бросить копье в нарисованного на стене пещеры медведя. Чтобы спасти себя от водоворота, надо пройти по его спиралям до выхода в море и как бы «застраховать» себя у морского бога. Этим можно объяснить нахождение человеческих останков внутри лабиринтов: это утопленники, вынесенные морем на берег. Более идеального места для их захоронения и придумать нельзя. Вполне возможно, что с переходом от магии к религии лабиринты и в самом деле оказались алтарями, на которых приносились жертвы морскому богу, возможно, и человеческие, на что недвусмысленно указывает миф о Тезее.
Правда, Балтику и Средиземноморье разделяет, казалось бы, непреодолимое расстояние для 111—11 тысячелетий, тем не менее рассматривать северные лабиринты и известные критские события в одном контексте можно, потому что расстояние было преодолимо. Об этом говорят не только походы Аполлона и Геракла в далекую Гиперборею (последний даже умудрился найти в тундре священное оливковое дерево и посадить его в Олимпии, «Россия — родина маслин!»), не только приезд на священный остров Делос гиперборейских девушек, не только находки балтийского янтаря в слоях III тысячелетия островной Греции, но и «повальное» увлечение спиралевидным орнаментом на керамике и женских украшениях того времени, пришед-