Матабар III

— Дин, — позвал Милар. — Что скажешь?

Для Арди, привыкшего читать следы в лесных разливах и на горных тропах, окружающая действительность выглядела так же, как и всегда. Ничем непримечательная, припорошенная снегом, маленькая лужайка.

Но Эрнсон, кажется, видел чуть больше. Он подошел к краю очищенной дорожки, снял перчатку и провел ладонью над снегом, после чего втянул ноздрями воздух. Затем выпрямился, подобрался к отмосткам дома и, приподнявшись на цыпочки, внимательно осмотрел откосы. Даже крыльцо и дверную ручку потрогал, после чего еще некоторое время продолжил осматриваться. Превратившиеся в сугробы клумбы, углы дома, водосточные трубы, ограду — все подряд.

Что он там искал — загадка.

— В доме живут три взрослых человека и маленький ребенок лет трех, не больше, — через минуту осмотра вынес он свой вердикт.

— Погано, — скривился Милар.

— Почему? — недоумевающе спросил Арди.

— Потому что это типовой проект реконструкции старого, купеческого здания, — ответил Пнев, доставая револьвер. — Гостиная у таких находится во-о-он там, — капитан указал дулом на второе от входа окно, выходящее аккурат на их сторону. — А в окнах свет не горит.

Арди недоумевающе нахмурился.

— Дин, поясни молодому.

Эрнсон, к этому времени, уже вернулся обратно к остальным Плащам, стоявшим на самой границе территории дома.

— Судя по дверям и снегу на парадной лестнице — один человек, легкий, с маленькой стопой, выходил прошлой ночью, а вернулся всего спустя несколько часов, после чего больше уже дом не покидал.

— А свет не горит, — добавил Урский.

— Может — спят? — предположил Арди.

— В ночь, когда город кишит мародерами? — дернул уголками рта Александр. — Вряд ли, стажер. Во всяком случае их соседи — нет.

Урский указал на соседнее здание, выглядящее практически идентично тому, рядом с которым стояли они сами. Арди повернулся как раз вовремя, чтобы успеть заметить, как качнулась занавеска, за которой мерцало пламя свечи и пара размытых силуэтов.

— Есть у меня мнение, господин маг, — Милар, шагая вперед по дорожке, завел револьвер за спину и прижал тот к поясу. — Что ты действительно нашел нашего демонолога.

— Демонологессу, — вздернул указательный палец Дин.

— Такого слова не существует, Эрнсон, — шикнул на него Урский.

— Да? Ну ладно, — беспечно пожал плечами Дин.

Плащи вместе с Арди поднялись по лестнице и встали около дверей.

— Заходим с фанфарами или попробуем по-тихому? — Урский, держа в обеих руках револьверы, вместе с Дином прижался к дверям справа.

— Сперва дадим шанс обойтись без пороха, — ответил ему Милар, который вместе с Арданом стоял слева.

Плащи буквально вжимались в деревянные створки, попутно вынуждая трещать и надламываться облепившую их наледь, а Арди… тот не мог заставить себя даже прикоснуться к дому.

И не потому, что ему было страшно (хоть и не без этого), а потому, что он буквально всем своим «я» ощущал, как здание дышит. Вдыхает морозный, ночной воздух, а выдыхает нечто затхлое, тяжелое, давящее на грудь. Можно было бы спутать происходящее с болью в ране, но только не после отвара.

Дыхание дома окутывало сознание роем назойливых, навозных мух. Те жужжали, пытаясь забраться за воротник и в уши. А зловоние, изрыгаемое зданием, буквально забивало ноздри и рот, заполняя их омерзительным привкусом гнилых овощей и покрытых плесенью ягод.

И если сам привкус Арди еще никогда прежде не ощущал, то вот гнилостную, едкую затхлость он уже никогда и ни с чем не спутает.

Демоны.

Спящие Духи ему свидетели — он хотел, искренне желал ошибиться в своих подозрениях и предположениях, но, видимо, действительно нашел верную разгадку головоломки.

— Есть кто дома⁈ — Милар ударил револьвером по сочленению створок.

Ответом ему стал скрип открывающейся двери. Та медленно, кривой старухой, отползала в сторону, попутно завывая и роняя на землю хрусталики льда, с жалобным звоном разбивающиеся о укрывшую крыльцо гранитную плитку.

Из обнаженного, темного зева дома повеяло столь отвратным смрадом, что Арди едва сдержал рвотный порыв.

— Кажется нас приглашают, — а вот ни Урский, ни Милар с Дином — так ничего и не почувствовали.

— Ты уверен, что мы без подкрепления справимся? — шепнул Эрнсон.

— Все силы стражей и конторы распределены по городу, — процедил Пнев. — Ублюдок выбрал самое подходящее время… и не надо пытаться придумать этому слову женскую форму!

— Ладно-ладно, — Дин поднял вверх ножи. Видимо имел ввиду то, что обозначают поднятые ладони.

— Идемте, — Милар уже шагнул было внутрь, но его остановил Ард.

— Там нечто демоническое.

— Уверен? — не оборачиваясь, тихо спросил Пнев.

— Почти на сто процентов.

— Почти?

— Я не изучал демонологию, — Арди приподнял посох, готовясь в любой момент воплотить печать. — но на Пятой улице пахло примерно так же.

— Пахло, значит, да? — процедил Милар и, резким движением, одернул в сторону полу пальто и, так же резко, выхватил из ножен короткую саблю. — Танцуем, парни!

Оперативники кивнули. Урский вздернул револьверы, а Дин перехватил ножи обратным хватом. Синхронно они втроем запрыгнули внутрь и, прижимаясь плечами, встали треугольником. Мгновение, другое и лишь вой ветра, вторгнувшегося в затхлую, темную обитель.

Ничего.

Милар направлял саблю и револьвер в сторону гостиной, Урский держал на прицеле лестницу, ведущую на второй этаж, а Дин, перекрестив ножи около лица, внимательно следил за кухней.

Но ничего не происходило.

— Стажер.

— Да?

— Ты точно уверен, что здесь чем-то пахнет? — едва слышно, практически одними губами, прошептал Милар. — Я чувствую только вонь кошачьего дерьма.

— Это собачье, — поправил его Дин.

Арди нахмурился. Среди гнилостного, влажного амбре испорченных овощей и ягод он не ощущал ни малейшей нотки звериных испражнений.

Переступив порог дома, Ардан повел носом по воздуху и…

— Клац!

Он резко обернулся и увидел перед собой сплошную стену. Двери нигде не оказалось.

— Опять, — только и успел произнести Арди, как в следующее мгновение пространство прорезал дикий, не присущий ни людям, ни Первородным, ни зверям вой.

Такой, от которого сердце пропустило удар, а кровь в жилах на мгновение замерла и остановила свой нескончаемый бег.

Ардан резко повернулся в сторону, откуда раздался крик. Там, в холле второго этажа, с влажным чавканьем, тварь рвала человеческие останки. Погружая собачью морду почти по брови внутрь обезображенного мужского тела, оно придерживало когтистыми лапами, растущими из сгибов кожистых крыльев, разорванную, окровавленную сорочку, лохмотьями повисшей на вспоротой грудной клетке.

Брызги крови выстреливали в разные стороны, оставляя разводы на стенах, задевая зеркала, древесные панели и свечную люстру. Тварь же, некая помесь пса и летучей мыши, продолжала самозабвенно урчать, пережевывая и разрывая вывалившиеся кишки и внутренние органы.

Из-за того, что в помещении не оказалось ни малейшего источника света, то Арди, в силу особенности матабар, видел все в размытых, серых тонах. И только кровь яркими всполохами окрашивала омерзительное действо.

— Огонь! — выкрикнул Милар.

Арди дернулся и завопил:

— Нет!

Но было уже поздно.

Капитан, вместе с Урским и Эрнсоном, уже взвели курки и вдавили спусковые крючки. Сопровождаемые пороховыми вспышками, зазвучали громовые выстрелы. Все пули попали в цель. Свинец пробил дырки в крыльях, оторвал куски плоти, разметав шерсть по полу, даже пробил несколько костей, обрушив на пол неприятно хрустящую крошку.