Страница 5 из 32
Первое, что Гарри ощутил, это полный рот слюны. Инстинктивно сглотнув, он чуть не подавился, заглотив слишком много вязкой жижи. Тьфу ты… он — Клык? Осмотревшись настолько, насколько позволяли нависшие веки, Гарри уверился — да, он Клык, тяжелый мастиф Хагрида. Легендарный молосс, с которым ходят на кабанов и который по ошибке природы был самой трусливой собакой бойцовой породы. И находится он с Хагридом в страшно знакомой пещере, в той самой, где отсиживался Сириус Блэк во время Триединого Турнира…
Тут размышления Гарри потонули в раскатах голоса, разнесшегося по округе. Голос был высокий, холодный и ясный. Невозможно было определить, откуда он исходит: казалось, говорят сами стены.
— Я знаю, что вы готовитесь к битве. Ваши усилия тщетны. Вы не можете противостоять мне. Я не хочу вас убивать. Я с большим уважением отношусь к преподавателям Хогвартса. Я не хочу проливать чистую кровь волшебников. Отдайте мне Гарри Поттера, и никто из вас не пострадает. Отдайте мне Гарри Поттера, и я оставлю школу в неприкосновенности. Отдайте мне Гарри Поттера, и вы получите награду. Даю вам на раздумье время до полуночи.
Вот оно! Время до полуночи!..
— За мной, Клык! — громыхнул Хагрид, бросаясь к выходу из пещеры, Гарри послушно последовал за ним, попутно проклиная дурака-лесничего за то, что так бессовестно раскормил собаку. Тяжел он был неимоверно, килограммов девяносто, как минимум… Складки кожи и пласты жира колыхались при беге, глаза практически закрылись от нависших век, брыли мотались и хлопали, ввергая парня в шок от престранного ощущения — губы и щеки висели и болтались, понимаете?..
На развилке Хагрид свернул к Хогвартсу, а Гарри, специально отстав, со всех ног помчался к Визжащей хижине: пускай Хагрид без него катапультируется в окно замка, у Клыка нынче свои заботы… Если он точно помнит, Гарри сейчас занят поисками диадемы, змея Волдеморта ещё не заключена в защитную сферу, а Люциус не отправлен за Снейпом… А может, спасибо Хагриду за то, что так раскормил собачку? Силищи-то в нём… За те несколько минут бега от пещеры до хижины Гарри по достоинству оценил силу и мощь неаполитанского мастифа. Клык всё-таки был в хорошей физической форме. Да и не просто маггловской собакой он оказался, а метисом с кем-то магическим, возможно Гармом, иначе как объяснить странную продолжительность жизни Клыка. Мастино, как известно, живут от силы восемь-десять лет, а Гарри-Клык чувствовал себя превосходно: молодым, здоровым и полным сил.
Ну вот и хижина. Гарри с бега перешел на мягкий крадущийся шаг, чутко прислушиваясь и принюхиваясь. И… Господи, ты так меня любишь?! Сквозь щели между досок показались красные зенки Темного Лорда, судя по тому, как они обшаривали пространство, Том кого-то высматривал, а потом и зашипел, подзывая:
— Нагайна, ко мне-с-с-с…
Против воли Гарри завилял хвостом, прячась в высокой прошлогодней траве, неслышно скакнул назад, в темноту, выбрал место поукромнее и залег, интуитивно держась против ветра. Ну вот и Нагайнушка! До носа Гарри донесся тухлый запашок плохо переваренного мяса, змея, видимо, страдала несварением. Оно и правильно, сидя взаперти-то… Ну просто удачно сложилось, что Лорд именно сейчас выпустил змейку поохотиться, но она, бедняжка, сползала в туалет и теперь жутко воняла. И вот теперь её зовут обратно, не дав толком поесть. Фиговый же из тебя змееуст, Том, раз ты собственную змею не понимаешь.
Почувствовав собаку теплолокаторами, Нагайна насторожилась, но Гарри лежал недвижно, и змея не сочла его опасным и поползла дальше к хижине. Пропустив мимо себя переднюю часть гадюки, Гарри неслышно приподнялся и так же бесшумно напал, хватая змею тяжелыми челюстями аккурат позади головы. Одновременно Гарри ещё и навалился сверху, придавив тварь немалым весом, и яростно заработал всеми когтями, раздирая змеиное тело в лоскуты. Нагайна и пикнуть-то не успела, не то что зашипеть, её голову Гарри попросту откусил… И лежал на её кольцах, пока не прекратились судороги. Крестраж-то она, конечно, крестраж, но вместилище для него подобрано неудачное — хрупкое и смертное…
Так, а дальше что? Гарри озадаченно посмотрел на распотрошенную тушку и перевел взгляд на хижину — как поведет себя Лорд, когда не дозовется своей гадюки? И как же Поттера теперь под Аваду подставить, чтоб прикончить то, что у него во лбу?
— Нагайна! — снова воззвал Лорд, пытаясь высмотреть любимицу сквозь щели. Гарри замер черной ветошью, с интересом наблюдая, что он делать-то будет?.. Ага, вышел поискать. Ну-ну, ищи-ищи, тебе полезно поволноваться… Эх, Поттера бы сюда — самый подходящий момент!
— Доставить? — нежно вмурлыкнул в ухо голос Румпеля. Гарри скосил на него сияющие глаза и коротко кивнул мордой. Румпельштильцхен растворился в воздухе.
Перенес он почему-то двоих, Гарри и Драко, видимо, прямо с пожара в Выручай-комнате — от парней жутко несло гарью и потом. Лорд как раз вышагнул из-за хижины, и его глазам предстала такая картина: растрепанные и подпаленные мальчишки, растерянно замершие над распотрошенным телом его драгоценной Нагайны, а Поттер в придачу ещё и с обломками серебряной диадемы в руках. Мгновенно придя в ярость, Волдеморт прямо на ходу запустил в засранца мощное заклинание, истерично провизжав:
— А-а-авада Кедавра-а-ааа!
Гарри замертво рухнул там же, где и стоял. Из-за хижины вылетел насмерть перепуганный Люциус. Боясь, что лысый урод что-нибудь сделает с его сыном, он с безумным воплем подбежал и прыгнул на спину Лорду, от ужаса действуя хладнокровно и расчетливо — с разгону всадил в шею обломок рукоятки, которую вечно носил с собой в память об отобранной когда-то палочке. Сердце любящего отца придало руке дьявольскую точность — обломок рукояти глубоко вошел в сонную артерию, вырубая сознание Лорда, а когда тот обмяк, Люциус без раздумий подобрал выпавшую из руки палочку и тут же, не вставая с колен, отчекрыжил лысую голову прицельным и крайне глубоким Секо. Драко, охваченный таким же страхом, подскочил и пинком отфутболил бошку подальше в темноту. Потом отец и сын посмотрели друг на друга и молча обнялись, стоя на коленях рядом с двумя телами.
— Думаю, тебе самое время вернуться сюда… — задумчиво произнес Румпельштильцхен и щелкнул пальцами.
Люциус и Драко сильно вздрогнули, когда одно из тел шевельнулось и село, застенчиво моргая сквозь стекла очков. Неубиваемый Гарри Поттер вернулся с Призрачного вокзала. А где-то вдалеке слышались испуганные крики — Гермиона и Рон с Гойлом искали внезапно пропавших Гарри и Драко…
Когда покой лишь снится
Пока никто не опомнился, Гарри поднялся и, шагнув к Люциусу, осторожно забрал у него палочку. Тот отдал её, не сопротивляясь, от шока утратив дар речи. Драко звонко икнул.
Н-да, хорошо, что пока Поттера убивали, настоящий он был в то время в собаке, так что в себя он вернулся, что называется, натуральным, с памятью того, кто заключил сделку с Румпелем. Не пришлось, по крайней мере, голову ломать…
Друзья тем временем нашли потеряшек и срочно прибежали к хижине. Гойл кинулся к Драко, Рон с Гермионой — к Гарри, быстренько ощупали, бросая настороженные взгляды на Малфоев, и только потом осмотрелись…
— Ой, а со змеей что? — вздрогнула Гермиона.
— Её Клык порвал, — Гарри сказал чистую правду, ласково поглаживая стоящего рядом мастифа. Черный пёс, кстати, выглядел куда храбрее, чем обычно, голову держал гордо и прямо. Временное замещение чужим разумом, видимо, что-то перемкнуло в нём.
Что случилось с Лордом, Рон с Гермионой не рискнули спросить — и так было видно, что с ним… Кто это сделал, тоже было понятно, мистер Малфой и его сын имели весьма красноречивый вид. Так что Гермиона подняла другой вопрос, напустившись на Гарри: