Страница 19 из 72
Глава 7. Знакомства во время пути
Дома Гарри тут же вытащил покупки и показал Дадли и тёте Петунье. Потом, изучая билет на Хогвартс-экспресс, спросил:
— Профессор Бербидж сказала, что надо пройти в стену между платформами девять и десять, чтобы попасть на платформу девять и три четверти. Это как? Стену не надо растворять, как профессор сделала это со стеной, за которой был Косой переулок?
— Да нет, — Петунья пожала плечами. — Насколько я помню, Лили всегда вбегала в стену, как в пустое место, словно там на самом деле арка или проход, невидимый простым людям.
Гарри покивал, взял из кучки покупок пушистый шарф и протянул тёте.
— Тётя Петунья, это тебе.
Петунья удивленно глянула на него, но подарок приняла с благодарностью. Как и дядя Вернон не отказался от клетчатой кепки-двукозырки, которую Гарри купил для него, решив, что шапка Шерлока Холмса очень подойдет дяде. Дадли от Гарри получил пакетик Всевкусного драже — пусть развлекается, а Эрнестине был подарен колокольчик, который сам зависал в воздухе над малышкой и тренькал на разные голоса и тембры. Рекс, на которого Гарри напялил шляпу и намотал на шею шарф, ходил и всех смешил своей очень довольной и хвастливой мордой, мол, посмотрите на меня, разве я не красавец?!
Этот последний месяц лета Гарри провел с пользой. Читал Историю Хогвартса, штудировал учебники, учился писать пером, тренировал движения палочкой, используя пока карандаш. И давал Рексу поносить палочку, к которой тот был явно неравнодушен. Причем Гарри прочитал всё о карельской березе, о том, что древесина у неё крепче некуда благодаря фактуре необычного дерева.
С той же пользой провел лето и Дементор, случайно поименованный самец черноперой совы-пугача. Пугач вообще-то древний, чуть ли не вымерший вид европейской боровой совы. Её ареал простирается от лесов западной Европы до хвойных лесов Сибири и Камчатского полуострова. Вечный сосед бурого медведя, лося и тетерева, довольно часто встречается в фольклоре русских сказок…
Наш герой родился в стране Берендея, в глухой чащобе дремучего леса, где увидел тусклый неяркий свет вместе со своими братом и сестрой. Мать с отцом нежно ухаживали за детьми, кормили и согревали пушистых малышей. А положенное время спустя совята снялись с гнезда, разлетевшись в разные стороны. Наш герой полетел на запад, покоряя свет и расстояние. Будучи представителем магического вида сов, молодой пугач посетил все скрытые места волшебных миров, с интересом наблюдая за жизнью разных народов. Обладая недюжинным умом и развитым воображением, он вскоре проникся значимостью волшебных сов, видя, какую огромную пользу они приносят. Помня, что на родине он всего лишь страшный пугач, молодой совин обратил свой пристальный взор на Европу. Но увы. Его вид, цвет и размеры только пугали непросвещенных европейцев, невольно подчеркивая саму его породу — пугач.
Казалось, он так и останется диким и никому не нужным аутсайдером: кому бы он ни показывался, все обмирали, крестились и убегали с воплями ужаса. Правда, в одной бельгийской деревушке ему повстречался достаточно смелый человек, который удивился его виду и подманил к себе. Он, наивный и доверчивый, только обрадовался и подлетел вплотную к человеку, который, увы, оказался птицеловом…
В неволе он пробыл целый месяц, в течение которого его пытался приручить птицелов, но пугач обиделся и приручаться не хотел, потому что так было неправильно. Он же сам хотел дружить, сам прилетел и сел на руку, а этот подлый двуногий опутал его сетью и кинул в клетку. Вероломный, подлый, предательский поступок, от которого птица потеряла доверие к роду человеческому.
Птицелову он, впрочем, тоже дорого обошелся — его необычного питомца никто не желал приобретать, все чурались его вида, цвета и размера. Отчаявшись выгодно продать диковинку, птицелов сдался и продал птицу перекупщику, а тот, недолго мудрствуя, отвез в Англию и спихнул Игану Илопсу под видом американской совы-гарпии. Здесь его, кстати, тоже никто не хотел покупать, страшась его неземного облика. Только одному мальчику он неожиданно приглянулся, которому Иган сперва не хотел продавать пугача, говоря, что птица дикая, неприрученная. Но мальчик настоял, и пугач снова увидел небо, сперва в Косом переулке, где он с любопытством разглядывал своего маленького хозяина, его собаку и гадал, как он будет его приручать и стоит ли поддаться ему? А потом, совершенно неожиданно, мальчик вдруг совсем отпустил его на волю, чему он безмерно удивился, но воспользовался подарком немедленно, взлетая в вечереющее небо и смакуя кличку — Дементор.
С этой кличкой он и прожил остаток лета, все глубже и больше проникаясь его звучанием и значением. Прослышав средь разговоров людей о том, что дементоры ужас какие страшные, он заинтересовался, подслушал у них, где дементоры обитают, и слетал к Северному морю, к крепости Азкабан, где всласть полюбовался на своих тезок. Свое имя он после этого полюбил, а вдобавок понял, что ему нравится маленький хозяин, и если он кого-то и заслуживает, то только его, великого и неповторимого пугача из северных лесов!
Преисполнившись собственной важности и значимости, Дементор весь последний месяц лета учился летать в совиных порталах, чтобы стать совершенной почтовой совой для своего маленького друга, быть сверхполезным ему и надежным, знать все небесные ходы и уметь моментально открывать портал в любую точку мира за секунду. Он ведь видел взгляд мальчика — восхищенный, радостно-приветливый, ни капли страха и отвращения в нем не было, и за одно это пугач уже полюбил ребёнка. Приятно всё же, когда к тебе относятся адекватно и без боязни, если для всех остальных он страшен и неприятен как… да как дементор, черт возьми!
Вспоминал он и пса, который нашел его для мальчика, вспоминал его добрые умные глаза и ехидное напутствие, пролаянное ему вслед, когда он улетал: «Помни!» Что ж, он запомнил, понял, осознал и проникся. На исходе августа черноперый пугач полетел к Хогвартсу, намереваясь вселиться в Запретный лес и дождаться маленького друга.
Гарри, ничего не подозревая о том, что в Хогвартсе его поджидает личная сова, неспешно собирал вещи в школу. Ему помогала Петунья, складывала одежду в бельевое отделение сундука, оно оказалось под днищем, под подъемной планкой, подняв которую, Гарри обнаружил обитое тканью пространство для одежды. Сбоку оказалось место для канцелярии, а вся остальная, верхняя, часть сундука предназначалась для крупных вещей — котла, метлы, книг и прочего.
Рекс тоже «собирался»: приносил и складывал в сумку свои игрушки, миски он уже положил и теперь пытался спрятать под ними свою любимую косточку, если так можно назвать хороший коровий мосол. Гигантский костяк никак не желал упихиваться в ограниченное пространство сумки, гремел и стукался о миски, путался в канате и пледе. Рекс сопел и пыхтел, силясь уложить непослушную коровью ляжку. Гарри вздыхал, качал головой и пытался уговорить собаку.
— Рекс, ну оставь ты косточку дома. Ну как ты её повезешь? А если потеряешь?
Не потеряю, Гарри, с моим-то нюхом…
— Рекс, а вдруг в таможне скажут, что за границу запрещено кости провозить? Ты об этом не подумал?
Таможня? За границу? Хм… Эти доводы кажутся вескими, и Рекс соглашается оставить голыш дома.
Наконец всё готово, семья собирается на кухне за последним совместным завтраком, потом дядя Вернон выносит школьный сундук к машине и пристраивает его в багажник, туда же кладутся сумки с ручной кладью Гарри и Рекса. Корзину с пикником Гарри берет с собой в салон. Рекс привычно устраивается на переднем сиденье рядом с водителем и предвкушающе нюхает воздух — он готов к новым приключениям!
И они начинаются сразу по приезде на железнодорожный вокзал Кингс Кросс. Вернон погрузил сундук и сумки на багажную тележку, укрепил. Гарри попрощался с дядей, подтянул лямки рюкзака, взялся за ручки тележки и недоверчиво посмотрел вперед, на кирпичную стену барьера с двумя табличками сверху «9» и «10», обозначающими номера платформ, на которых народ струился вдоль современных электропоездов и электричек. Рекс тоже посмотрел туда и удивленно вильнул хвостом, увидев золотистую арку.