Хогвартский комиссар

Глава 4. Венские булочки с колбасой

Мардж, хоть и сообщили о несчастье, приключившемся с братом, вырваться к нему смогла только осенью, в свой собственный отпуск. Приехала она, как всегда, без предупреждения, в твидовом клетчатом костюме, с чемоданом в левой руке и бульдогом под правой подмышкой.

Спущенный на пол, Злыдень, этот неправильно воспитанный пёс, смачно пердя и пуская слюни, очертя голову понесся искать тощего пацана, на которого его хозяйка обычно науськивала.

Но почти сразу он отвлекся, привлеченный сильным запахом сторонней собаки. Короткая шерсть на затылке и вдоль хребта встала дыбом — однако непорядок, откуда здесь взялся чужой пёс?! Злобно рыча, палево-белый бульдог, ошибка хозяйского воспитания, принялся кружить по дому в поисках незнакомого вторженца.

Мардж озабоченно фыркнула, видя, как её ненаглядный Злыдя рыщет по гостиной, почему-то в упор не видя мерзкого уродца Поттера.

— Злыдень, да вот же он. Фас! — рявкнула она, указывая на мальчишку толстым пальцем.

Злыдень бешено огрызнулся, не мешай, мол. И наконец учуял Рекса — его запах доносился с террасы. Совершенно потеряв голову и не соблюдая никаких правил собачьего этикета, бульдог вломился на суверенную территорию Рекса.

Рев, лай и визг, донесшиеся с террасы, заставили всех подпрыгнуть. Потом Гарри вскрикнул и кинулся к террасе, но почему-то не вбежал в неё, а замер потрясенно на пороге. Вернон, подобрав костыли, вместе с Петуньей и Мардж подковылял к французскому окну и осторожно заглянул вовнутрь. Визжащие звуки вперемешку с воплями издавал Злыдень, прижавшийся к полу, а с дивана на него с брезгливым удивлением смотрел Рекс.

У Злыдня, простите, была истерика. Привыкший шпынять таких же, как он, бульдогов на своей частной заводческой территории, он как-то упустил из виду, что в мире существуют собаки более крупных пород. Выставки Мардж посещала исключительно бульдожьи, но и на тех её Злыдня быстренько разворачивали восвояси, а на последние две и вовсе не пустили, так как кинологи и заводчики к тому времени прослышали о «милом» характере дог-буля мисс Дурсль. Наградные розетки Злыдень получал только за экстерьер, в остальном он был полный ноль — тупая злобная тварь, никакой дрессировке не поддающаяся. Его даже к разведению допускать запретили, чтоб не портить исконную породу истинных английских бульдогов. Агрессия этой породе вообще-то несвойственна, так что Мардж совершила крупную ошибку, воспитывая из своего бульдога охранно-сторожевого пса, тем самым сломав Злыдню психику.

И вот сейчас оно аукнулось. Влетая на террасу, он рассчитывал подмять под себя пришельца и задать ему хорошую трепку, но вместо этого Злыдень, к своему полному изумлению, влетел прямо в зубы волку! Цапнув незваного собачьего идиота за ухо, Рекс отскочил и запрыгнул на диванчик, прекрасно помня о знаменитой бульдожьей хватке, и теперь с удивлением наблюдал за истерикой с безопасного расстояния. Распластавшись на пузе и выпучив глаза, Злыдень вдохновенно верещал, оглушая всех присутствующих завышенными децибелами.

— Злыдик… Злыдичка, что с тобой, масенький?.. — испуганно запричитала Мардж, впервые столкнувшаяся с истерикой своего «ребёночка». Зайдя на террасу, она протянула руки, чтобы взять и успокоить своего дорогого мальчика… Ох, лучше бы она не лезла. Истерящий бульдог окончательно съехал с катушек и, ничего не соображая и никого не узнавая, со всей дури впился челюстями в запястье хозяйки, со всей мощью всех своих двенадцати килоатмосфер. При таком сжатии, кажется, кости дробятся, но кости пясти спасла толщина жировой прослойки, то есть полнота в кои-то веки пошла Мардж на пользу.

Теперь децибельный хор исполняли двое, дружно вопя на две глотки. Причем с занятой пастью бульдог мог только выть, что он и делал, утробно урча и силясь прокусить руку насквозь. Петунья запричитала и беспорядочно забегала туда-сюда, лихорадочно хватаясь за разные предметы. Вернон беспомощно висел на костылях и растерянно матерился. Гарри зажимал уши и ждал, чем всё закончится.

Закончил всё это, как ни странно, Рекс. Стоя на диванчике и наблюдая за истерящим бульдогом, Рекс постепенно вник в проблему и начал понимать, как её устранить. Дождавшись нужного для себя момента, он, уловив в голосе бульдога переходные нотки, спрыгнул с дивана и подошел к съежившийся Мардж, которая замерла на полу и берегла руку, зажатую в живых тисках. Понюхав её руку и сведенные судорогой челюсти бульдога, Рекс принялся аккуратно тормошить Злыдня: лизать висок и покусывать ухо. Рокотание в глубине бульдожьего тела начало стихать. Рекс стал тихонько потявкивать, как он обычно «разговаривал» с детьми — повизгивая и поскуливая. А его язык всё интенсивней проходился по виску и лбу Злыдня до тех пор, пока до того не дошло, что его никто убивать не собирается. Взгляд прояснился, но сведенные судорогой челюсти разжиматься не хотели, и Мардж попросила Вернона принести отжим, который она всегда возила с собой в сумке на случай бульдожьих драк. Загадочную пластину, похожую на тупой нож, принес Гарри. Эту пластину Мардж просунула меж челюстями и своей рукой и как-то подвигав, заставила собаку разжать челюсти и выпустить её конечность. И сделала печальное открытие — её Злыдень не впечатлился. Ему было совершенно однофигственно, что он схватил за руку собственную родную хозяйку, таким уж изумительным пофигистом он оказался…

Потом, за снятием стресса порцией бренди, на Мардж нашел стих в духе «а что это было?», и она начала докапываться до вероломного братца, как он, негодяй такой, собаку посмел завести? Да ещё такой гадской породы?! Родословная-то хоть у этой дворняги есть?

Вернон переглянулся с Петуньей и пожал полными плечами. Прекрасно понимая мужа без слов, Петунья встала, сходила за папкой и, принеся её к столу, вынула из неё документ. Немецкий язык Мардж знала и посему принялась зачитывать вслух филькину грамоту, как она полагала поначалу. Ну а по мере прочтения-углубления в родословные дебри из её голоса постепенно исчезала язвительность, ибо в мире собачников порой бывало довольно-таки тесно. Добравшись до прадедушки Рекса, известнейшего в мире элиты медалиста, она и вовсе язык проглотила.

— Санто фом Хаус Равенхорст… — прошептала Мардж благоговейно. — Обладатель премии «Лучший пёс Европы». Вернон, где ж ты такую собаку достал? Она же миллионы евро должна стоить!

Вернон и Петунья, которым Рекс достался ну вот совершенно бесплатно, лишь молча переглянулись, смущенно пожимая плечами. Гарри, сидящий тихонько рядом с Рексом, украдкой погладил его бок. Ему особенно приятно было видеть, как трескаются и ломаются шаблоны противной тётушки Мардж. Так её, Рекс! Срази её наповал своим царственным происхождением!

— Значит, пёс из Вены? — с уважением уточнила Мардж, покончив с изучением документа и с почтением вернув его брату.

— Ага, — прогудел Вернон. — Из Вены он. Господин Штокингер точно оттуда был. Ну, тот, который собаку нам отдал.

— Ах, Вена… — заностальгировала Мардж. — Помню я этот совершенно изумительный город, ездила как-то на свадьбу моего уважаемого друга, полковника Фабстера. Он как дорвался до венской кухни, так и пропал навсегда: шницели, штрудели, кнедлики, свиные колбаски к пиву… До сих пор поражаюсь, что он нашел в этих безвкусных булочках с колбасой? Он их тазиками ел! — фыркнув, она повторила по-немецки, кого-то передразнивая: — Вурстземель. Рецепт проще топора, но в Вене от них почему-то все тащатся…

Один только Гарри заметил, как Рекс при произнесении немецких слов облизнулся, прижал уши и вильнул хвостом. И даже понюхал пространство перед собой, словно рассчитывал увидеть здесь те самые булочки с колбасой. Хм, кажется, он только что выяснил что-то, что нравится Рексу. Гарри задумчиво кивнул своим мыслям, решив заняться этим вопросом позже.