Сбежавшая королева

— Правда?

Я кивнула.

— Забавно, что большинству из них пришлось проглотить эти слова в какой-то момент, перед концом.

Эдвард поднял бровь.

— Перед концом?

Я сделала глоток воды. Еда была соленой. Я многозначительно посмотрела на его тарелку.

— Ты не ешь.

Эдвард покачал головой.

— Я не могу.

По моему телу разливалось мягкое тепло, как будто я выпила слишком много вина. Я давно не ощущала ничего подобного, но помнила это чувство. Ублюдок.

— Почему же? – Выдавила я, держась за край стола.

Эдвард отложил вилку и усмехнулся мне.

— Не могу вспомнить, в какое блюдо положил больше всего успокоительного. Наверное, в пасту.

Мир закружился, и я откинулась на спинку стула. Эдвард с насмешливой улыбкой смотрел на меня через стол.

— Знаешь, тебе действительно стоит прислушиваться к тому, что говорят люди, особенно такие мужчины, как я. Кажется, ты знала много из них, и все же ничему не научилась.

— Все мужчины, похожие на тебя, которых я знала, мертвы, – пробормотала я.

— Вот как? К сожалению для тебя, я совершенно здоров.

Он встал и обогнул стол, направляясь ко мне. Мне оставалось только смотреть, как он поднимает меня. Его руки на мне казались неправильными. Я хотела бороться и кричать, но у меня не было сил на это. Я отвернулась от его горячего лица, когда он опустил голову ко мне, прижимая меня к своему телу. Мне нужно было что-то придумать. Я должна была что-то сделать. Почему я не сказала Брэну, куда направляюсь? Почему я вышла из больницы в помутнении?

Эдвард шел по коридору своего красивого дома. Вдалеке виднелись огни Хэйд-Харбора, расположенного прямо на берегу.

— Веришь или нет, но я не хотел, чтобы все прошло именно так. Я давал тебе множество шансов принять мои ухаживания. Я бы угостил тебя ужином и вином. Я бы позаботился о твоем сыне. Я все еще могу.

— Ты думаешь, я буду доверять тебе после этого?

— Люди оправлялись и после худшего, и, кроме того, как я слышал, что ты встречалась с мужчинами опасней меня.

Я подняла на него глаза.

Он усмехнулся.

— Не так ли, София Де Санктис?

Шок был подобен удару холодной воды в лицо.

Он рассмеялся.

— Признаюсь, я понятия не имел, кто ты такая, пока мне не рассказали русские, которые работают на меня в этом районе. Очевидно, ты довольно известна в кругах братвы, хотя они больше туда и не вхожи. Изгнанные из всех респектабельных семей, они приносят пользу здесь. Русские согласны делать всё, от чего отказываются другие. Они рассказали мне о твоем ужасном вкусе на мужчин.

Мы дошли до его спальни. Внутри было темно, и он не потрудился включить свет.

Страх и отвращение прокатились по мне. Это происходило на самом деле.

Эдвард остановился на пороге, внезапно замерев.

Повисла напряженная тишина, и осознание того, что за мной наблюдают невидимые глаза, окатило волной. Мне было знакомо это чувство. Я знала эти глаза. Облегчение охватило меня, я перестала пытаться влить энергию в свои одурманенные наркотиками мышцы и обмякла.

— Эдди, у меня уши горят. Неужели тебя никогда не учили, что нехорошо говорить о людях за их спинами? – Голос Николая был полон насмешки и злобы.

Руки Эдварда крепче сжали меня.

— Кто ты?

Из темноты донесся мрачный смешок.

Эдвард посмотрел на меня сверху вниз.

— Кто он?

Твой худший кошмар. Я попыталась заставить свои губы слушаться.

— Он… твой конец.

Еще один смешок из темноты.

— Она права, моя умная маленькая lastochka. Тебе следовало послушать ее, когда она сказала тебе отвалить, Эдди. Теперь для тебя все складывается не лучшим образом.

Включился свет. Николай сидел в кресле рядом с кроватью. Прикроватная лампа освещала его ровно настолько, чтобы придавать ему совершенно смертоносный вид. В руке он небрежно сжимал пистолет, но на самом деле это было излишеством, учитывая общее ощущение угрозы, которое он излучал.

На нем были черные перчатки. Хватка Эдварда ослабла. Он собирался бросить меня и убежать. Николаю явно пришла в голову та же мысль, так как он навел на нас пистолет и хмыкнул.

— Положи ее на кровать, аккуратно. Ни один волос на голове этой женщины не должен пострадать, иначе ты пожалеешь об этом.

Эдвард на негнущихся ногах подошел к кровати и опустил меня на мягкий матрас . Я лежала на боку и прекрасно видела Николая и Эдварда.

— Все в порядке, королева бала? Не считая того, что тебе пришлось целый час терпеть общество этого парня?

Я кивнула, голова лишь слегка шевельнулась на одеяле.

— Хорошо. А теперь расслабься. Мы с Эдди немного поиграем, а потом я отвезу тебя домой.

— Что еще за игра? Моя охрана наверняка видела, как ты вломился сюда. Они уже в пути.

Николай усмехнулся.

— Я так не думаю. Думаю, твоя простенькая система будет показывать красивую картинку всю ночь. Твоя сеть – детская забава для профессионала.

— А ты профессионал?

Николай хмыкнул.

— Нет, но мой друг – да. Он взломал твою систему несколько дней назад. Видишь ли, я итак планировал нанести тебе визит.

— Зачем? Ради денег?

— Ох, Эдди. Как мило, что ты думаешь, будто у тебя достаточно денег, чтобы произвести на меня впечатление. – Николай поднялся на ноги и подошел к Эдварду, держа его на мушке. — Мне нравится твоя деятельность, в ней есть потенциал. И дом твой тоже нравится. Жаль, что он полностью заложен и у тебя нет наследников. Я собираюсь купить его за бесценок на аукционе.

— О чем ты, черт возьми, говоришь? – Голос Эдварда дрожал.

Николай наклонился, не отрывая от него глаз. Слоан неловко заерзал, его кулаки сжимались и разжимались.

— Я говорю о том, что это твой последний день на земле. Надеюсь, он тебе понравился.

Эдвард попятился, его лицо побледнело.

— Ты серьезно собираешься убить меня? Тебя схватит полиция.

— Пусть попробуют.

— И все из-за какой-то суки?

В стальных глазах Николая мелькнула вспышка ужасающей ярости.

— Эдди, bratan. Ты просто не мог промолчать, да? Я собирался сбросить тебя со скалы – быстрая, милосердная смерть. Но ты только что засадил себя в яму поглубже.

— Кто она для тебя?

— Словами не передать всего, что она для меня значит, но я постараюсь упростить это для тебя. Она мать моего сына и будущая жена.

Эдвард побледнел, осознав, что блефом ему не выкрутиться.

— Я прошу прощения. Мне не следовало прикасаться к ней. Я не знал. – Он перешел к стадии торга, оплакивая свою жизнь.

— Слишком поздно. Это не игровое шоу. Здесь нет второго шанса. – Николай прижал дуло пистолета к его лбу. — Единственное, что осталось решить, это насколько будет больно.

Неужели он собирался застрелить Эдварда Слоана прямо у меня на глазах? Голова шла кругом, и наркотик начал действовал теперь, когда пропала та бешеная энергия, которая требовалась мне, чтобы оставаться начеку. Ведь я больше не была здесь одна. Николай был рядом, чтобы спасти меня.

Мое зрение затуманилось, по краям все потемнело, прежде чем сон окончально сморил меня.

Во сне меня окружала горячая кожа. Сильные руки держали меня, поворачивали, широко раздвигали. Жидкое тепло разливалось между ног, и я извивалась, подбираясь ближе к этому ощущению.

Внезапно я проснулась, когда толстый палец ткнулся в меня.

Я дернулась напротив головы между моих бедер. Гладкая кожа встретила мое прикосновение.