Кешбэк из поцелуев.

— А Лариска где ночевала? — Меня стало захлёстывать запоздалое раскаивание.

— Лариска? Лариска в деревне у бабушки гостит и параллельно грядки полет, совмещает так сказать, полезное с приятным, — с этими словами Наташа запихнула меня на стул, сунула под нос вазочку с сухарями и принялась ждать закипания булькающего чайника. Ох, жизнь моя жестянка! Хорошо, когда имеются верные и такие добрые подруги! Я посидела немного без дела и наконец получила чашку крепко заваренного чая, отпила немного. Бодрит!

Наташка в ситцевом халатике казалась девчонкой и не верилось, что у неё уже почти взрослая дочь. Интересно, какими кремами она пользуется? Да какие крема, спохватилась снова я, подружке на хлеб не всегда удавалось заработать. Стройная, даже немного тощая Ната двигалась с грацией юной девушки. Я даже, если очень похудею и побегаю в колхозный спортзал на спортминутки, так хорошо и молодо выглядеть не смогу. Не дано мне очаровывать людей своими физическими данными. Я сражаю наповал умом и сообразительностью, так сказать интеллектом. Природные умственные данные, вот что всегда помогало мне в трудных ситуациях. Вот и сейчас мои физические данные подкачали, зато умственные способности на высоте. Привели же мои ноги меня к Наташе слёзы лить, беды выплакивать, и ведь полегчало. У людей похлеще проблемы, чем у меня. Кто болеет, кто скорбит по ушедшим в мир иной, загробный, у кого-то нет средств даже на хлебушек. Стыдно мне должно было горевать попусту. Ну, прыгаю я из мира в мир! Ну и что из этого? В каждом мире я сыта, обута, одета, работа вон имеется, а в некоторых событиях и любовь проскакивает. Вон Наташку как жизнь потрепала, а встретила мужчину — родственную душу и расцвела, похорошела. Под гнётом забот и лишений такой прекрасный человек выковался. Жаль в моём мире она в Польше и большое расстояние не способствует к затяжным душевным беседам. А ведь это не я пришла к Наташке, это Марийкины ноги принесли бренное тело к подружке на разборки полётов посреди ночи, типа на чай. Это Марийка оплакивала свою несчастную любовь. Вдруг я заметила:

— Что это у тебя на руке за царапины? Кошка что ли тяпнула?

— Какая кошка? Это ты ночью драться полезла, еле отбилась от тебя!

— За что я тебя била?

— За Сергея! У меня с ним получилась семья, а у тебя не срослось! Ой, прости! Это же Марийка была! Пришла, посуду на пол швыряла, била тарелки, орала, что с каким бы мужиком не начала отношения, всё заканчивается пустозвоном.

— Чем, чем заканчиваются её отношения с мужиками?

-Пустозвоном, она так и сказала, пустозвоном, а потом рыдала в голос и головой об стенку билась. А потом вдруг ты объявилась, и я до сих пор не знаю, что у неё случилось. Видимо с очередным кавалером разладилось.

— Ты с последним её кавалером знакома? Что за тип?

— Не знакома, Марийка всё шифруется, сглаза боится. Не знаю даже, где работает, а уж где живёт и подавно. Праздники они вместе не отмечали, одна приходила, ко мне в гости мужика не приводила, — голос Наты журчал и журчал, чаёк с наслаждением попивался из чашек в оранжевый горошек, а на душе светлело.

Кто бы знал, с каким придурком снюхалась Марийка, но он по всем признакам был женат. Почему с придурком? Только недоумок мог закрутить роман с девушкой, у которой на лбу написано, что она жаждет выскочить замуж, и не иметь к ней серьёзных чувств. Зачем связался с Марийкой? Поиграться и бросить? Не понимаю. А-а! Это же Александр Скоробогатов и по совместительству Валькин муж! А что, вполне вероятно. И о чём он думал? Даже если Сашка любит Марийку, сможет ли он развестись с Валей? Тут мне вспомнилось, как мы барахтались в кустах в скверике, а потом в его машине. Ой, боженьки, стыдоба-то какая! Я дура поучаствовала в развитии событий. Надо было отказать. Руки у него сильные Петюнечкины, одеколон очень похож на тот, что я Петьке дарила на последний праздник. Ну как тут было устоять? У меня и сейчас низ живота отозвался приятной тупой тяжестью. Помани меня сейчас пальчиком этот Скоробогатов, я бы в пять секунд из трусов выскочила, и пусть бы он делал со мной всё, что пожелал! Прямо наваждение какое-то. Наташа тронула меня за руку:

— О чём задумалась, девушка?

Она улыбалась лукаво и вместе с тем добро. Захотелось ей выложить всю правду матку про мои похождения с Валькиным мужем. Я открыла рот, но вдруг словно споткнулась о что-то незримое. Не могу! Не могу разбалтывать Марийкины секреты. Будь это моя тайна, она давно была бы раскрыта, а все шпионы сданы Наташе.

— Да пустяки, взгрустнулось немного о нас, о женской доле, — я опустила глаза в чашку, разглядывая цвет и состав чаинок. — У тебя в чае и мята, и лимон плавает, и ещё что-то. Так вкусно!

— Ах это! Это же липовый цвет, я его очень люблю. А аромат какой, понюхай!

Чай был наваристым, ароматным и просто творил чудеса. Болтать о моём приятном времяпровождении с чужим Александром совершенно расхотелось, показалось неуместным. Показалось даже, что лучше всего удалиться восвояси, то есть в Марийкину хату.

— Пора и честь знать, надо домой. Снегурочка, наверное, заждалась и кушать хочет, — со вздохом я поднялась со стула.

— Кто такая Снегурочка?

— Это кошка Марии. Она же вся беленькая чистенькая, совсем как Снегурочка.