Марина и цыган

Однако, случайно повернув голову, я едва не подавилась: из-за куста, разинув рот, на нас смотрел Федя. А сзади выглядывали и остальные. Тогда я незаметно толкнула Вадима в бок.

-Опять дерёшься? – не понял он.

-Смотри, вот потеха!

Наконец, парень тоже заметил всю компанию и, повернувшись ко мне, предложил:

-Давай сбежим?

-Давай!

Синеглазый схватил меня за руку и мы, давясь от смеха, побежали вместе по тропинке. Уже возле моего дома Вадим сказал мне:

-А знаешь, Марина, ты – свой парень!

День 23 Как я, не встретившись с цыганом ни на суше, ни в воде, занялась рисованием, а также о моём последнем вечере с деревенскими

После завтрака, когда бабушка с Женькой ушла в Чижово, я оседлала Орлика и отправилась на верховую прогулку, лелея тайную надежду на встречу с моим Защитником. Однако напрасно объехала весь лес и рощу – цыгана нигде не было. «Что случилось? – думала я. – Может, он потерял интерес ко мне? А, может, увидев меня вчера во время верховой прогулки, Роман решил, что со мной всё в порядке и можно не беспокоиться обо мне? Неужели он настолько занят, что не может уделить мне ни минуты? Или просто не хочет?»

Не успела я вернуться домой, как пришли деревенские справиться о моём здоровье. Увидев, что со мной всё в порядке, они стали звать меня с собой на пляж. Мы плавали и ныряли почти целый час. Купание взбодрило меня и я чувствовала себя превосходно. Тем более, что Вадим всё время держался рядом, готовый в любую минуту прийти на помощь. Парни, как обычно, брызгали водой на визжавших девок, но со мной связываться не решались. Один только Димка попытался было плеснуть на меня из пригоршни, но в ответ получил такой фонтан брызг, что вынужден был скрыться под водой.

Я лежала, покачиваясь, на спине и смотрела в небо на облака, когда мимо проплыл Синеглазый. С интересом покосившись на него, я спросила:

-Ты плаваешь с помощью одной руки?

-Да. Хочешь научу?

И он принялся обучать меня новому стилю плавания. Другие парни тоже давали мне свои советы. Как вдруг я ощутила лёгкое прикосновение к своей ноге. Не знаю почему, но мне показалось, что это змея. Вследствие чего я громким воплем отпрянула в сторону и схватил Вадима за руку. Девки с берега стали спрашивать меня, что произошло. Но я не отвечала, пристально всматриваясь в толщу воды и вроде бы даже разглядела тёмный силуэт, метнувшийся к росшим из воды кустам. Из-за этого инцидента у меня резко упало настроение. Мой взгляд помимо воли скользил вдоль линии береговых зарослей и я совершенно не слушала объяснения Синеглазого. Заметив это, он прикоснулся рукой к моему плечу:

-Марина, что случилось?

-Ничего, показалось.

В это время стал накрапывать дождик и я вслед за остальными поплыла к берегу, так как купание всё равно было испорчено. На ходу натягивая на себя одежду, деревенские поспешили укрыться под деревянным навесом магазина. Одна я медлила, хоть дождь всё усиливался. Девки махали мне издали руками и звали к себе, но я, подставив пылающее лицо под прохладные водяные струи и хватаясь руками за скользкую траву, стала карабкаться вверх по склону в противоположном направлении.

-Что за человек! – то ли с досадой, то ли с восхищением громко произнёс мне кто-то вслед.

Дома, сбросив с себя мокрую одежду и закутавшись в тёплый халат, я присела на подоконник. Дождь между тем и не думал прекращаться. Небо словно хотело вылить сразу весь запас влаги, накопившейся за те солнечные деньки, которыми одарило меня лето в деревне. «Вот уже и дожди начались. Пора уезжать», - думала я, глядя в окно на безотрадный русский пейзаж, словно списанный с одной из картин Саврасова. Мне вдруг захотелось взять в руки карандаш: недаром ведь я два года занималась в художественной школе-студии при Доме пионеров.

Достав из чемодана новый альбом для рисования, я села за стол и включила настольную лампу. При виде девственно чистого белого листа перед моим мысленным взором замелькали, как в калейдоскопе, яркие картинки моего деревенского лета. Мне никто не мешал: ни бабушки, ни Женьки ещё не было. Карандаш сам собой побежал по бумаге, оставляя на ней лёгкие штрихи. Вот дядька и его трое дружков за этим самым столом играют в карты. А вот и я сама стою в очках и шляпе за Димкиной спиной и подсказываю Женьке ходы. Рисовала я быстро, обращая внимание только на лица, и, покончив с первым сюжетом, приступила к следующему: берег пруда и Вадим, который выходит из воды со мной на руках. И вот, наконец, последняя картинка: брёвна, перекинутые через овраг, и Роман, протягивающий мне руку. Себя и фигуру цыгана я изобразила довольно легко, но вот его лицо мне определённо не давалось. Зажмурив глаза, я попыталась вспомнить внешний облик моего Защитника. Однако он расплывался и ускользал от меня. В конце концов, устав от бесплодных попыток, я открыла книгу по искусству и перерисовала голову Давида в альбом.

Едва я успела закончить рисунок, как вернулись баба Тоня и Женька. Оказалось, что они шли от самого Чижово под дождём, накрывшись клеёнкой.

-Только мы добрались до Святошино, Марина, и дождь сразу прекратился, - с улыбкой рассказывала мне бабушка.

Я машинально посмотрела в сторону окна: действительно, дождя уже не было.

-Чем ты занималась, Марина? – между тем заинтересованно спросил дядька, заглянув через моё плечо.

Взяв в руки альбом, он стал его перелистывать. При виде моего первого рисунка Женька рассмеялся.

-Похожи? – поинтересовалась я.

-Да!

Вдруг дядька снова сделался серьёзным:

-Знаешь, Марина, у тебя есть талант: я здесь всех узнал! Это я, это Вадим, это Димка с Федей, а вот и ты!

Хотя Женька и не являлся профессионалом в сфере живописи, его похвала была мне приятна и я невольно улыбнулась. Тем временем он перевернул лист и, внимательно рассмотрев следующий рисунок, тоже одобрил его:

-Вадим здесь очень похож!

Когда же дошла очередь до третьего рисунка, мне не было нужды спрашивать, узнал ли он изображённых там лиц. Ответ я прочла на его внезапно изменившемся лице. Закрыв альбом, дядька молча положил его на стол. Воспользовавшись этим, я вырвала оттуда все три листа.

-Зачем ты это сделала? – удивился Женька.

-Выброшу.

-Подари лучше мне!

В ответ я пожала плечами:

-Бери, если хочешь!

Протянув ему первые два рисунка, я спрятала третий вместе с альбомом в чемодан. В это время меня со двора позвала бабушка. Когда я вернулась, дядьки в комнате не было, зато с улицы доносились чьи-то голоса. Выглянув в окно, я увидела деревенских, окруживших Женьку, который показывал им мои рисунки. Были слышны одобрительные возгласы и смех. На всякий случай, я решила перепрятать оставшийся рисунок в сундук. По возвращению передо мной предстала следующая картина: дядька лежал на диване и меланхолично смотрел в потолок.

-А где мой подарок? – осведомилась я.

-Отдал, - со вздохом признался Женька. – Ты мне ещё нарисуешь, Марина?

-Конечно, я буду рисовать, а ты – раздавать!

-Не сердись, Марина, - жалобно попросил дядька. – Димка и Вадим очень меня просили…

-Ладно, нарисую, - наконец, великодушно произнесла я. – Но смотри: только для тебя!

Горячо поблагодарив меня, дядька после паузы сказал:

-Марина, ты знаешь, о чём гудит всё Чижово?

-Нет, а что там произошло?