Страница 31 из 76
Это был удар ниже пояса. На пределе сил, вспотевший и едва берегущий дыхание
Боря вдруг понял, что ржёт так, что на первом этаже слышно.
Наташка тут же спустилась с рук и попыталась как можно быстрее открыть двери. Ночь на дворе, а её принц ржёт как конь, больше не в силах ни держать её на руках, ни себя в рамках приличия. Лимит сдержанности!
— Всё, Восьмое Марта закончилось, — едва вступив за порог, обронила Новокурова, глядя на настенные часы в коридоре. — На руках больше не носят. А принцы превращаются в коней. Или мне больше повезло, чем соседке?
Тут-то Боря и вспомнил, что букет забыл в автомобиле. Не в зубах же нести. Женщина с наследником дороже. Или наследницей.
«Наследник долгов, это звучит», — тут же подколол внутренний голос.
Первым порывом было сгонять и принести цветы, но ноги и руки дрожали, а вспотел так, хоть майку выжимай.
«Ладно, потом занесём!» — тут же опротестовал запрос внутренний голос: «Даже коней остужают после забега, чтобы не загнать».
— Наташ… можно я душ приму? — спросил он, скинув куртку, разувшись и стянув через голову майку когда-то серую майку, которая теперь была цвета «мокрого асфальта».
— Прими, — разрешила великодушная хозяйка, до которой постепенно начинал доходить абсурд ситуации.
Мало того, что без цветов и конфет оставили и в гости не заглянули, так ещё и из кутузки написали — «привет, спасай». А она, вместо того, чтобы так же бодро, как Оксана в жопу послать, помчалась куда-то одна, не накрашенная и беременная. А дальше толпа и на баррикады за правое дело.
«Ну хоть домой доставили», — подумала Наташка и даже улыбнулась, а затем улыбку смыло с лица. Ведь в памяти всплыло, что узнала, что не одна беременна. И дело было совсем не в соседке: «Та подтянутая спортсменочка с накачанной попой! Как её? Дашка! Она тоже беременна от Бори».
И такой гнев Новокурову взял, что тут же пошла разбираться в душ. Но пока шла, тут же вспомнила как спалили её с Глобальным-старшим за шалостями. А чем крыть? Теперь ни котёнка чёрного в доме, которого приютила, ни брата-акробата его нету, которому целую группу сформировал с гастролями. Да и ребёнку заранее о квартире озаботился Боря, если на то пошло. Ещё и на питание подкидывают так, что работать не надо.
«Так за что на него орать?» — ещё пыталась понять Наташка, когда входила в ванную комнату.
Но все мысли смыло брызгами. Ведь за полупрозрачной занавеской стоял её любимый мужчина с широкими плечами и она вдруг поняла, что халат на пол летит, а ноги уже скинули тапочки и правая, как самая коварная, тут же за бортик ванны перешагнула.
— Наташка? — повернулся он с намыленной головой и закрытыми глазами.
А она вместо ответа губами к нему тянется и целует жадно в лицо, пены не боясь солёной.
— Ммм? — добавил невразумительно Боря, на миг такой беззащитный с закрытыми глазами, что захотелось тут же в плен взять и никому не отдавать на день-другой. Пусть исправляет ошибки. И за цветы косяк, как минимум.
И вроде высказать ему всё готова немедленно, но пока ноги мочила вода, выше разгорался огонь. И бедро тереть его пуще губки начало.
Боря попытался пену смыть, по душ обратно залезая, но коварная рука перехватила лейку, отстранила.
— Спокойнее, я сама тебя помою, — пообещала Новокурова тут же.
Боря замер, не слишком доверяя тёмному миру по ту сторону закрытых век. Но если открыть — щипать будет.
«Ладно бы колено прострелили с Калаша, это терпеть можно», — добавил внутренний голос сантехника: «Но если глазки щиплет, то какой мужик терпеть станет? Лучше переждать».
Но мир по ту сторону не стоял на месте. Прижалась дама рыжая, между ног его зажала крепко и давай вехоткой драить по спине и плечам. Той, что в руках. Другой нет. Всё-таки готовилась к встрече. Ожидала, что заглянет хоть на минутку. И чего скрывать? Надеялась, что останется хоть на часик.
— Борь, — всё же сказала она, то мыля его, то лаская, то слёзы едва сдерживая от понимания, что давно всё не так. Но где конкретно и почему к этом пришли? — И давно она?
— Кто она? — на всякий случай уточнил Глобальный, так как разброс мог быть от «губка» до «Венера за Юпитер зашла».
— Дашка твоя. Давно беременна?
— А… так как ты, — не распознав подвоха, осторожно ответил сантехник.
— То есть ты… с нами обоими? — прищурилась Наташка.
— Ну как обоими? — тут же переспросил Боря, уже не боясь щиплющих глаз. Распахнул во всю ширь. Но не заметив в руках ножа, револьвера и даже тряпочки с хлороформом, добавил стойко. — Один Глобальный тут трудился, другой там… подрабатывал.
«Но с переработкой, если считать Татьяну Юрьевну», — тут же напомнил внутренний голос и сам удивился: «А как её не считать?».
Наташка прикусила губу. Уел. И только сильнее начала натирать губкой. А затем снова спросила.
— Она тоже будет рожать?
— Да.
— А ты… и её ребёнку квартиру подаришь?
Боря замер, пригляделся. Об этом он не думал. Скорее думал о том, как бассейн пристройкой к спортивному корпусу сделать. Но это уже уровень десятка квартир, если по себестоимости брать.
«Но там же ещё и Татьяна Юрьевна!» — снова напомнил внутренний голос и так вдруг снова навалилось нечто не плечи, что Боря на корточки присел, голову обхватил и ответил:
— Да какая теперь разница? Батя на меня такие долги повесил, что не до квартиры уже. Всё отдам и все равно не хватит. Ещё и отдавать до пенсии. Или больше.
— Ну-ка, ну-ка поподробнее! — тут же отодвинула душ подальше Новокурова и рядом присела, пока получалось в присяде сидеть без особых проблем.
Вот однажды настанет момент, когда сама не сможет побриться, тогда и призовёт Борю на помощь. А пока можно и выслушать.
Глобальный уже не видел необходимости скрывать хоть что-то и тут же принялся рассказывать, как всё было. Чем больше Наташка слушала, тем больше мрачнела. Вот и воду перекрыла, вот и вытерлась и его вытерла, вот и в халате уже на кухне сидят, а он всё говорит, говорит и говорит. А от неё ни слова, ни уточнения.
А когда замолчал, тут же сказала:
— Боря, это не твой долг. Сам разбил, сам пусть и разбирается. А эта пизда московская не в праве с тебя что-то требовать. Москвичам и так всё лучше достаётся по стране: метро, бордюры, плитка, деньги на лечение депрессии.
— Я не могу от него отказаться. Батя же!
— От него не надо. От долга откажись, — поправила Наташка и как давай на больное давить. — У тебя ребёнок родится. Двое. Ты их обеспечивать должен, а не эту рогатку бизнесменовскую. Ишь, чего удумала. На других выезжать. Дай мне её номер. Я сейчас сама ей позвоню и всё выскажу!
— Да не надо никому звонить, — даже не собирался тянуться за телефоном Боря. — Но и кинуть батю я не могу.
— А дети? — напомнила Наташка.
— Дети, — повторил тот Глобальный, который ещё мог что-то решать, глядя перед собой. — Мне… надо подумать.
— Сейчас многих банкротят, — припомнила рекламу «спишем долги» Наташка.
На что Боря лишь поморщился:
— Пиздёж это всё. Не банкротят, а лишь реструктурируют долг и переносят адресата выплат. Ты просто становишься должен не своему должнику, а государству, выкупающему твой долг. Но долг ты всё равно выплатишь. Лишь смерть избавляет от долгов окончательно, Наташка. Но система и тут подстраховалась и пытается переложить твои долги на страховые компании или родственников. — Тут Боря посмотрел на батарею и добавил. — Это же как с «теплохом».