Страница 18 из 21
— Так, — первым, как ни странно, отмер Вегарт. — Вчера я в сердцах оскорбил прекрасную женщину, что живет в этом доме. За что попросил прощение. Так что если я узнаю, что кто-то посмел пройтись по ней языком — добра от меня не ждите. Ясно?!
Мужчины как-то сконфуженно закивали.
— А ещё они нам продукты пожалели, — выдала, довольно улыбаясь, Юниль, она явно была намерена ябедничать дальше. — Так и сказали, что волчица может и сама зверя задрать. А она животных любит, и даже курочку тронуть не может. И бабушка тоже. А ещё они смеялись громко. И сказали, что мама чего-то ночью вам хорошо дала и вы в благодарность привезли мешки, — она перевела взгляд на Вегарта. — Только я не поняла, что у нее такого хорошего было? С чем она с вами поделилась? Ма, а что ты дала?
Я не сразу поняла, о чем она толкует. Только когда позади раздалось глухое рычание Руни, до меня дошло. Брат обнажил клыки и медленно двинулся вперёд.
— Руни, — вскрикнула Амма испугавшись.
— Стой, друг, стой, — на его пути стал Льюис. — Не нужно.
Но куда там, взгляд брата пылал от злобы.
Я же растерянная не знала, куда себя деть. От стыда горели щёки. Позорище. Хорошо меня так на всю деревню ославили. Долго не отмоюсь. Подняв голову, уставилась на Вегарта.
— Мне твоя мама, Юниль, ничего не давала. Ни хорошего, ни плохого, — дракон стоял с каменным лицом. — Эти дяди просто дурачки. Правильно ты их яйцами закидала. А теперь я им слегка подрежу языки, чтобы не болтали то, чего не было. Как ты думаешь, кроха, что делают со лжецами? Может, их кнутом отходить? Или в лес отправить, жадных таких, чтобы оттуда не вылезали. Заняты были делом, а не распускали жало свое.
На лице генерала заходили желваки, и я осознала насколько он в действительности зол. От его сапог медленно по молодой траве расползалась изморозь. Магия рвалась наружу.
Воины втянули головы в плечи, явно понимая, что ничего хорошего их не ждет. Они молчали. И правильно, их извинения мне были не нужны. Я себя такой грязной ощутила, хоть плач.
Снова обернувшись на брата, заметила, что его придерживает Льюис. Молодой дракон и сам выглядел взбешенным и растерянным одновременно.
— Вот и я думаю, ничего вам мама дать не могла, — Юниль развела руками. — У нас же из ценного одни яйца от куриц. Но вам они зачем? У вас свои есть.
За спиной раздались сдавленные смешки. Льюис просто хрипел носом, пытаясь сдержаться. Руни тоже рычать перестал, зато замычал. Вегарт сглотнул и таким беспомощным взглядом уставился на моё наивное сокровище, что жалко его стало.
— Да, малыш, ты права, — закивал он, пытаясь сохранить лицо. Смех за спиной стал ещё более хрюкающим. — У меня есть свои и много. Этих дядей я накажу. Они у меня каждую женщину во всех деревнях заранее любить и уважать начнут. И больше не будут жадничать и грязные слухи распускать. Нечем будет. А ты молодец. Это правильно — не давать маму в обиду.
Юниль горделиво задрала подбородок. Мужики пошли красными пятнами и не сговариваясь уставились на меня, будто я могла их сейчас спасти. Вот уж кому не до смеха было. Их короткие куртки и штаны из мягкой кожи блестели от засохшего яичного белка.
— Пошли вон! — гаркнул Вегарт так громко, что я вздрогнула.
Мужикам повторять не нужно было. Только калитка стукнула, как их не стало.
— Ну я и дурак, — глухо прорычал он. — Грета, прости за это. Всегда знал, что эмоции лучше держать при себе. Но это болото... я так вымотался там....
— Просто сделай так, чтобы про меня больше сплетней не таскали. Мне здесь жить, генерал, — прервала я его неуклюжие попытки снова извиниться.
— Вегарт, — ещё тише произнес он. — Меня зовут Вегарт, и раз мы живем под одной крышей, то такое обращение уместно.
— Я не думаю...
— А я прошу! — он, наконец, повернулся ко мне.
Глаза дракона буквально заливало голубое пламя. Через него едва проглядывался пульсирующий зрачок. Это так завораживало.
— Мама! — взревела Юниль. — Курицы! Курицы сбежали! А-а-а!
Она понеслась к крыльцу, но ей наперерез вышел петух. Моя ведьмочка резко свернула и залетела за спину парнишек.
— Руни! Прикажи им убираться в курятник! — верещала она дурниной.
— А говорила, что храбрая, — рассмеялся Льюис.
Обернувшись и приобняв мою мелочь за плечи, он вытащил её вперёд.
— Ну что они тебе сделают? Это всего лишь птицы. Причем не самые умные.
— Ага, — фыркнула она. — Тебя, видимо, за попу не клевали, да?
— Нет, — он покачал головой. — Такого в моей жизни не случалось. Ай!
Молодой дракон замер и ошарашенно обернулся. На него, хлопая крыльями, снова попыталась вскочить курица, клюя, куда достать могла.
— Руни! — взревел уже он. — Уйми этих переполошенных. Чего они, друг?
Я тихо засмеялась. Брат, закатив глаза, замычал, призывая несушек к порядку.
— Одного не пойму, ты чистокровная волчица, и я это чувствую, — пробормотал, наблюдая за ними Вегарт. — Руни явно полукровка и непонятно, чья кровь в нем сильнее — ведуна или перевертыша. Словно борьба в душе идет. Мать ваша ведьма. Твоя дочь, опять-таки, полукровка. Чего я не понимаю, Грета? Кровь ведь общая? Это сложно не уловить. Но не сходится ничего.
Сглотнув, я поджала губы.
Мальчишки под визг Юниль ловили куриц, Амма придерживала калитку, чтобы не выпустить оставшихся.
А дракон... Он стоял и ждал мой ответ.
— Тебя это не касается, генерал. Мы семья. Руни мне брат. Остальное, понимай как хочешь. Да и какое тебе дело до нас? Уедешь и не вспомнишь.
— Не будь столь наивна и слепа, — он странно усмехнулся. — Ты очень красивая, Грета.
— Даже не начинай, — развернувшись, я пошла в дом. — Доступные девицы здесь не водятся. Можешь даже не пытаться, дракон.
— Вегарт, — прилетело мне в спину. — Ничего с твоей гордостью не случится, если и по имени назовешь.
Фыркнув, я отправилась заканчивать с обедом. Курицы странным образом сняли напряжение. Да, мне всё ещё было обидно за те слова, что произнесли драконы в присутствии дочери. Но это я смогу пережить. Главное, чтобы остальные рты прикрыли.
Я, конечно, в глазах окружающих не невинная девица, а вдова, но дело это не меняло. У меня была хоть какая-то репутация и уважение окружающих.
Глава 11
— Ма-а-ама, — канючила Юниль, крутясь возле меня, — да оставь ты эту малину. Она всё равно во все стороны полезет, сколько ты её ни режь. Никуда она не денется. Ну скажи, мы ведь пойдем на праздник, да?
Тяжело вздохнув, я обрезала очередную ветку. С этими кустами действительно было что-то не так. Сколько бы я их ни кромсала. Ни выкапывала. Всё одно — летом вдоль всего забора вылезет на радость дочери, и примется душить её так нелюбимый крыжовник.
Не малина, а напасть какая-то.
— Милая, не мешай. Я не хочу, чтобы мы опять осенью остались с одной сушеной малиной. Если эти кусты доберутся до моей смородины, я просто выкопаю все корни.
— А не выкопаешь, и смородину они не тронут, — выдала моя мелочь. — Ну, расскажи о празднике, ма. Пойдем ведь? Правда?
Вопросительно приподняв бровь, я уставилась на эту пакостливую ведьму. Что-то мне в ее словах не понравилось. А ведь и правда, ползла малина исключительно в одну сторону. А вот смородину, которую дочь ела — не трогала. Магия? Да. И кажется, я даже знаю чья! Что тут догадываться? Да Юниль просто ненавидела компот из крыжовника. Я с кружкой за ней по всему дому бегала...