Три героя

В тот день, когда она поняла, что умрет, защищая свой народ.

День, когда Алекс спасла жизнь Делуции…

…и тем самым изменила все, что было между ними. Навсегда.

— 14-

Кровь пропитала Делуцию, покрывая ее с головы до ног. Но это была не ее кровь.

Она принадлежала Алекс.

Она знала, что, должно быть, выглядит ужасно, стоя над распростертым телом другой девушки в медицинском отделении и крича всем, чтобы они держались подальше от Флетчера. Сам доктор отчаянно работал, чтобы сохранить Алекс жизнь, кинжал, на который она прыгнула, — кинжал, нацеленный на Делуцию, — пробил легкое, вызвав массивные внутренние повреждения.

Выражение лица Флетчера… Делуция знала, что доктор делает все возможное, но выражение его лица было таким мрачным, как будто он уже готовился к худшему.

Кровь… ее было так много. И не просто покрывала Делуцию, а покрывала все подряд.

Она была напугана.

Так сильно напугана.

Потому что Алекс… она только что спасла Делуции жизнь. И при этом она вполне могла пожертвовать своей собственной.

Это был Эйвен Далмарта. Сон о похищении, который Делуция видела во время каникул Кальдорас пять месяцев назад, с бесконечным коридором дверей, все это стало явью. Мятежный принц наконец-то проявил себя после стольких тысячелетий, проведенных в тени.

Секреты Алекс… Делуция ошибалась. Они были далеко не такими значительными, как ее собственные; они были даже более значительными. Призванная из другого мира, выбранная Библиотекой Легенд… Алекс была единственным человеком, который мог открыть дверь для Эйвена, чтобы вернуться в Мею. И из-за этого, из-за мужества, которое она проявила, не позволив этому случиться, сама ее жизнь теперь была на кону.

Делуция не могла этого вынести. Они вдвоем что-то поделили в камере, в которой их запер Эйвен. Мгновение, понимание… истины открылись между ними обеими.

Делуция теперь знала секреты Алекс… так же, как Алекс знала ее.

Но… даже после того, как Алекс узнала о ее королевском титуле, ей каким-то образом все же удалось увидеть девушку — ту, что под короной. Девушку, которую никто никогда раньше не видел… Ту, которую Делуция никогда никому не позволяла видеть раньше.

Но Алекс видела.

Алекс поняла.

Алекс было не все равно.

Несколько лет назад Кайден сказал Делуции, что однажды откроется дверь, ведущая в новую жизнь. Она всегда предполагала, что он говорил фигурально, но открылась дверь, приведшая Алекс в Медору. К Делуции. И, связанные спина к спине в темном и грязном подземелье, они заключили сделку… подружились.

Первая в жизни Делуции дружба.

Та, которая, как она знала в глубине души, будет длиться вечно.

…И, следовательно, та, которая, как она была полна решимости, не начнется и не закончится сегодня вечером, несмотря на то, что Алекс выглядела такой же бледной, как простыня, на которой она лежала, ее грудь едва поднималась и опускалась.

— Пожалуйста, пожалуйста, будь в порядке, — прошептала Делуция.

По обе стороны от нее Джордан и Биар предлагали молчаливую поддержку, глядя на свою подругу сверху вниз, как будто это могло помочь ее сердцу биться. Они не задавали Делуции никаких вопросов, не требовали никаких ответов. Возможно, они боялись ее, будучи свидетелями ее крика. Но Делуция не думала, что это все. Каким-то образом они знали, каким-то образом они могли сказать, что ее бы там не было, не было покрытой кровью Алекс, если бы что-то не произошло между двумя девушками той ночью.

Что бы ни случилось дальше, они трое — Делуция, Джордан и Биар — теперь будут в этом вместе. А потом они вчетвером, как только Алекс проснется.

И она проснется. Она должна. Делуция не приняла бы никакого другого исхода.

Словно прочитав ее мысли и не обращая внимания на кровь, покрывающую ее тело, Джордан потянулся к ее руке и сжал ее, прошептав:

— Она сильная, наша Алекс.

Биар взял Делуцию за другую руку и добавил, тоже шепотом:

— Она снова встанет на ноги и в мгновение ока сведет нас всех с ума. Вот увидишь.

Делуция сомневалась, что они даже осознавали это, но сила, которой они делились своими словами и действиями, это было все, что держало ее. И, несмотря на годы вражды между ними, несмотря на стены, которые она возвела, чтобы отгородиться от них, стены, которые сегодня вечером не просто рухнули, а полностью разрушились, они продолжали держать ее за руки до самого раннего утра, пока дыхание Алекс не успокоилось, и Флетчер, наконец, заявил, что она полностью поправится.

Только тогда Делуция разрыдалась, ее облегчение было почти таким же болезненным, как кинжал, который был нацелен ей в сердце, но вместо этого вонзился в ее подругу.

— 15-

СЕМЬ МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ

Делуция стояла на коленях посреди заснеженного перекрестка в Раэлии, слезы текли по ее лицу, когда она смотрела на то место, где всего несколько минут назад стоял Джордан. Но это… это был не Джордан. Не совсем.

На его месте была безмозглая марионетка, кто-то, чьи действия контролировались Эйвен, кто-то, кто потерял всякое чувство силы воли.

Джордан оказался в ловушке. Украденный у них.

И Делуция… она собиралась сделать все возможное, чтобы вернуть его.

Она знала, что вместе с Алекс и Биаром они втроем отправятся на край Медоры и за ее пределы, чтобы спасти своего друга. И когда они это сделают, когда они найдут способ освободить его, Делуция собиралась убедиться, что никогда больше не отпустит его.

Точно так же, как она никогда не отпустила бы никого из своих друзей, ни сегодня, ни в ближайшие дни.

Она будет сражаться за них.

Она прольет за них кровь.

Она перевернет ради них королевства.

И она делает все это, потому что глубоко внутри знала, что, когда они смотрели на нее, они видели не просто принцессу. Они также видели девушку. И они любили ее — всю ее — так же, как она любила их.

Проклятие ее короны… его не существовало. Не для Делуции. Больше нет.

И когда она выслушала страстную речь Алекс, вытерла слезы и шагнула в открытую дверь, она сделала это с уверенностью в своем сердце, что все будет хорошо. Они могли пройти через что угодно, пока были вместе. И Джордан… они скоро снова вернутся к нему. Она чувствовала это всем, чем была…

…и всем, чем она когда-либо станет.

ШРАМЫ И МОЛЧАНИЕ

— 1-

У Джордана Спаркера пересохло в горле, а руки стали липкими, когда он следовал за своей лучшей подругой по тихим коридорам Библиотеки.

Алекс украдкой поглядывала на него, ее глаза покраснели и опухли, но губы изогнулись в улыбке, как будто она не могла поверить, что идет рядом с ним. И она была не единственной. Если бы это было всего час назад, он бы не прогуливался так степенно рядом с ней… он бы пытался убить ее.

Когда Алекс снова перевела взгляд в его сторону, он постарался изобразить на лице улыбку, это действие казалось чуждым его губам, его сердцу. Он не мог вспомнить, когда в последний раз искренне улыбался по собственной воле.

… Он не мог вспомнить, когда в последний раз делал что-то по собственной воле.

Судорожно вздохнув, Джордан отогнал навязчивые темные мысли. На него больше не претендовал Эйвен, Алекс позаботилась об этом. Марионетка перестала быть марионеткой, и все же он не мог не бояться затяжного натяжения призрачных ниточек; не мог не бояться ментального рывка со стороны разума, гораздо более могущественного, гораздо более древнего, чем его собственный.