Земля заката

В свете фонарика на него глянуло сморщенное почерневшее лицо мумии. Ещё один нетленный покойник. Видимо, праведную жизнь прожил. А может, много «досираков» ел.

Встреча с мёртвыми в этом мире пугает гораздо меньше, чем неожиданная встреча с живыми.

Потом они «торговали». Мертвец даром отдал ему свою сумку и кое-какие вещи из карманов верхней куртки. В частности, полезной добычей стала отличная зажигалка. Да, её понадобится заправить, но это – Zippo! И ещё много нужных мелочей нашлось. Причём, Сашина совесть была спокойна. Это не грабёж, не мародёрство, а обычай. Что-то вроде дани уважения. Да, отсюда шаг до цивилизованных земель. Но ничего не бывает лишним.

«Я в этой жизни никуда уже не пойду, чувак, – мертвец по-прежнему протягивал руки к несостоявшемуся костру. – Забирай всё. Но если что-то подобное случится с тобой… не обессудь. Таковы правила пустоши. Пистолета у меня нет, извини. Кобура пустая. Забрали друзья, им нужнее было».

На покойнике была тёплая куртка, в свете фонарика она казалась почти новой, не выцветшей и добротной. Её тоже можно было забрать, но это уже немного попахивало мародерством. Раздеть мёртвого? У Саши своя не хуже. Да и не по росту она будет, мертвец казался невысоким и субтильным. Вот про таких как раз и говорят «кожа и кости»… А ещё, хоть одеяние с виду и выглядит крепким, но, может, там нитки давно сгнили, и оно расползётся по швам, стоит начать его носить… – кто знает, сколько лет прошло.

Никаких следов ранений на голове или пулевых отверстий на одежде не имелось. Умер человек, по всем признакам, очень давно. Возможно, лежит (а точнее – сидит) тут с Войны, или немногим меньше. Закутан в несколько слоев, чего по нынешней погоде не требовалось даже в самые холодные зимние месяцы. Под верхней курткой имелась ещё одна, потоньше, но тоже целая. Нет, спасибо! Её Саше точно не нужно. Так же, как и толстого свитера, ворот которого выглядывал из-под нижней куртки. Прямо иллюстрация к загадке – «Сидит дед, во сто шуб одет».

Младший не считал себя специалистом, а в данном случае всей правды о причине смерти не смог бы сказать даже профессиональный судмедэксперт. И представлять не хочется, сколько таких «случаев» лежат, сидят, висят по всему миру. Миллионы? Десятки миллионов?

Подумалось только: «а вдруг это жертва той самой «простуды», а ты его вещи взял…».

Нет же, никакие микроорганизмы столько не живут. Или?.. Младший оставил мумию в покое, прикрыв дверь, расположился в соседней комнатушке.

Нашлись бумаги в ячейках – когда-то это были ценные документы, но сейчас они годятся только для разведения костра. Нашлось и достаточно картона, да и дерева тоже.

Никаких дневниковых записей при мертвеце не оказалось, гаджетов или накопителей данных тоже. Ещё одна тайна этого мира, что останется неразгаданной.

Мумификацию Александр видел не в первый раз. Но всегда это было странно и страшно. Наверное, труп сухой как бумага и такой же горючий.

– Почему я опять разговариваю сам с собой? Или с неживыми предметами? Нервы? Причины есть, конечно. Ещё и переболел недавно. И скитаюсь в чужой земле. Любой может меня прогнать к чёртовой матери, а то и вообще убить. И тогда я буду таким же жмуриком, а кто-то поживится моим добром. Это, кстати, решило бы все проблемы… Но нет. Не дождетесь.

Есть поверье, что увидеть мертвеца, правда во сне – к счастью. Вот и надо надеяться.

Говорили, что в этих местах нападения редки. Тут близко Академия. Они патрулируют. Шугают разбойников. Вот и ребята на джипах, которые встретили караван, как раз оттуда.

Но ему «повезло». Ему вообще везёт на грабителей и прочих любителей чужого добра.

Стоило утром выйти из дверей почтамта, как состоялась нежданная встреча. Из-за воя ветра и закрытых шапкой ушей Александр уловил какой-то звук очень поздно, а когда обернулся…

«Твою мать!».

На него летел, пустив коня в галоп, размахивая чем-то вроде сабли, здоровенный всадник в капюшоне, на чёрном скакуне. Их разделяло метров тридцать.

Сам конник смахивал на тех, что совсем недавно пытались ограбить гамбургский караван. Лицо закутано чёрным шарфом, видно только прищуренные глаза.

– Stirb! – донёс ветер. И дальше что-то неразборчивое.

Младший понял, что остались секунды. Даже снежный покров не слишком мешал джигиту быстро приближаться. А вот пешеход вяз в снегу, да и ноги немного заплетались. До двери не добежать. Хорошо, что ружьё без чехла.

Прицелился в коня. Так надёжнее. В ружье пуля, а не дробь. Налетчик был шагах в десяти, когда Младший нажал на спуск.

Громыхнуло. Но и в коня он не попал. Понял это сразу, ствол повело вверх в момент выстрела. Пуля ушла в небо.

Проклятье!

То, что случилось дальше, было неожиданностью и для Саши, и для налётчика. Визгливо заржав, конь поднялся на дыбы, сбросив седока, и поскакал, не разбирая дороги, в сторону обрыва. На полном ходу он тащил по земле всадника, зацепившегося одной ногой за стремя, громко орущего. На самой кромке обрыва конь резко остановился, и человек по инерции полетел вниз по дуге. А конь поскакал дальше вдоль края и скоро скрылся из виду.

С момента, когда Саша покинул здание почты, прошло не больше минуты, а уже всё было кончено. Он поморщился, когда захлёбывающийся крик резко оборвался.

Всадник-«бедуин» лежал теперь далеко внизу. Видимо, наездником он был никудышным. Или конь под ним оказался ворованным. Или он как-то не так седло пристегнул.

Младший совсем в этом не разбирался, именно поэтому никогда не ездил верхом и даже не попытался разжиться конём. Сложное это дело, не говоря о том, что лошади лягаются и кусаются.

Налетчик пролетел много метров, прежде чем удариться о камни. И это были большие и острые обломки, которым несколько сантиметров снега не придали никакой мягкости.

Младший пошёл искать спуск. Для чего? Просто так полагается. Раненому надо помочь, врага надо добить. Самодельная сабля или палаш из куска стали куда-то затерялась. Да он бы и не взял это орудие как трофей. Чем только не вооружались дикари и бандюганы… Ножи, топоры, копья. Патроны дороги, поэтому выкручиваются, как могут. Младший уже знал, что лихие разбойники с большой дороги на самом деле трусы и обычно не настроены на бой, берут на слабо, пугают стремительным накатом. А если сталкиваются с серьёзным отпором – сразу растворяются в тумане. Поэтому холодное оружие у них – скорее, для психологического эффекта.

Но вот этому не повезло. Не сработало.

Человек был жив, когда Младший спустился и осторожно приблизился.

Шарф, прикрывающий лицо, слетел. Это оказался обычный европеец, даже белобрысый. А уж мусульманин или нет – не понять.

– Wer bist du? Hilfe…

Младший вздрогнул. Упав с такой высоты, люди обычно не говорят.

– Кто ты? – повторил разбойник по-немецки. – Пить… Воды.

Ничего такого Младший сначала делать не собирался. Хотел просто, по своей хомячьей природе, забрать рюкзак, как компенсацию за стресс. Но рюкзака не было. Наверное, всё осталось в седельных сумках. Либо налётчик ехал налегке.

Конечно, чуда не произошло. Тот был сильно переломан и, скорее всего, обречён.

– Wasser, – снова простонал полуживой разбойник.

Младший вздохнул и поднёс к его рту свою фляжку. Он уже заметил, что у пострадавшего подвижна только верхняя часть туловища. Позвоночник сломан? Руки вывернуты под неестественным углом. Голова в крови, на губах кровавая пена.