Земля заката

Нос уже не был заложен, но обоняние сильно ухудшилось.

Пахнет… Сладковато-неприятно. Будто кто-то умер. Как бывает, когда идешь по тропинке, а в кустах валяется дохлая собака.

И тут Младший опять услышал за дверью пару сдавленных смешков.

Хлопнул себя по лбу. Но продолжил.

Положил на тарелку обыденно выглядящие кусочки рыбы. Селёдка и селёдка. Порезал черный хлеб. Достал луковицу и нарезал кольцами.

«Сюрстрёмминг… – догадался он, вспомнив. – Вот сукины дети».

Когда наклонился к банке, запах стал так силен, что пробился даже сквозь ослабленные нейроны обонятельной системы.

Запах уж точно стрёмный. Густой запах рыбной смерти. Зато в этой зловонной жиже мрут все бактерии.

Видимо, если бы не проблемы с носом, он одурел бы от вони. Говорят, эта штука пахнет, как выгребная яма на рыбном рынке.

Ну! Наколол на вилку, сунул в рот и зажевал. А вслух громко сказал по-английски:

– Very tasty fish. Thank you! Спасибо, вы настоящие друзья.

За дверью хохотнули.

– С крещением, – узнал он голос Юхо.

– Приятного аппетита, Саня! – это уже пробасил Скаро. – Ешь до дна, ха-ха.

Они, поди, думали, что его вырвет, но он уже съел несколько кусочков, и был жив.

А ничего… горьковатый, солоноватый вкус. Хорошо, что есть ржаной хлеб. И картошка, которую ему принесли с камбуза. Можно съесть всю банку, чтобы перестала вонять. А то не дай бог вернется обоняние.

Благо, она не большая. И ему встречались довоенные консервы и похуже. Вот только эта «свежая». Если это слово применимо к сему деликатесу.

Весёлая компания, наконец, убралась.

«Ну а если умру, значит, судьба такая. Пройти столько раз через ад и сдохнуть от тухлой… или квашеной селёдки?..».

Карантинная каюта находилась в стороне от остальных кубриков. Тут, случалось, «склеивали ласты». Но теперь стало казаться, что один из умерших поселился прямо здесь.

Вентиляция была естественная, а не принудительная. И работала она хреново. Свежим тут воздух не будет, даже если открыть дверцу, потому что недалеко разделочные цеха.

Но все равно дверь он открыл, как только эти черти ушли. А то глаза резать начинает.

Жаль, открыть иллюминатор нельзя… его здесь нет.

Жестяная банка медленно пустела, сильный и едкий запах гниющей рыбы внезапно стал ощущаться сильнее.

Похоже, носоглотку отпустило, отек спал. И скоро обонятельные нервы заработают в полную силу. Надо к тому времени сожрать всё.

Конечно, можно было и схитрить, спрятать банку в плотный мешок, в три слоя, а потом незаметно выкинуть.

Но он предпочел добить её. Аппетит требовал. И вера в полезные свойства. Ел с хлебом, соль была не нужна.

Наконец, банка показала своё дно. «Подливку» вымакивать не стал. Просто пошел в конец коридора.

До гальюна и рукомойника. Подливку вылил в дыру, банку выбросил в ящик для мусора.

Сначала казалось, что его всё-таки вырвет. Рвотные позывы были, хоть и слабые, но вскоре прошли. Тщательно на несколько раз помыл руки с мылом. И зубы почистил.

Никогда не любил квашеное. Даже капусту.

Но это –еще одна маленькая победа.

Полчаса прошло – не стошнило, значит, желудок всё переваривал.

И даже понос не напал. Вот что значит, хорошая наследственность. Может, среди далеких предков были представители народов, которым такая диета привычна.

Уже потом ему сказали, что никто не думал, что он слопает всю банку за раз и не помрет от этого.

Глава 4. Водный мир

Однажды рано утром Младший мыл палубу, выполняя наряд. Ещё не совсем рассвело. И вдруг «Харальда» осветил мощный прожектор. Раздался протяжный гудок чужого судна.

Похоже, все, кроме Саши, были в курсе.

– Патрульный катер, – объяснил встрепенувшемуся Данилову долговязый матрос-норвежец. – Большой.

– Принесли черти, – послышался голос Бориса Николаевича. – «Копейщики».

Заметив вопрос во взгляде новичка, боцман снизошел до объяснения.

– Их называют «Копье Рагнарёка», Саня.

– Это банда?

– Любая власть – банда, только крупная. А эти – власть. Легион берёт поборы. Но обеспечивает защиту от бандитов помельче, вроде «викингов» и «полярников». У здешних капитанов с ним договор. Мы платим гельд… и нам дают спокойно рыбачить.

– Они передают, что в этом районе недавно видели «полярников», – сказал боцману вышедший из надстройки рыжебородый радист, помощник Свенсона. – Предлагают нанять их посудину в качестве охраны. Скорее даже – требуют.

– Ну, пусть охраняют… но без доплаты. За что мы платим их боссам?

– Вот и капитан так им ответил.

Боцман с радистом и подошедшим старпомом ушли, а на палубе продолжились рутинные работы. Катер копейщиков сравнял скорость с «Харальдом» и пошёл параллельным курсом.

Саша рассматривал чужое судно. Оно было гораздо меньше их корабля, но тоже внушительным. Младший видел антенны и пулеметные турели. Другое вооружение не заметил, как и людей на палубе. Стального цвета «Копьё» показался Младшему не катером, а чуть ли не фрегатом. Явно произведен в одной из стран НАТО. На флаге был изображён знак, похожий на молнию, и чёрное копьё. Движение параллельными курсами продолжалось недолго, около получаса, потом катер так же внезапно подал несколько непонятных звуковых сигналов (будто выругался) и изменил курс. Вскоре его уже было не разглядеть в дымке.

Быстроходный.

Закончив проливать палубу, скрутив и убрав шланги, Младший и все, кто был на вахте, спустились вниз, в кубрики. И перед новой сменой ещё успели обсудить визит «крыши». Саша узнал от Скаро, что «Копьё Рагнарёка» – самые отмороженные из дивизий Северного Легиона. Они слишком серьезно относятся ко всякой нордической мишуре. Их крепость – на севере Норвегии, в Трондхейме, который они называют Нидарос… это древнее название города. У них трения даже с другими дивизиями. Терпят их только ради боевой мощи.

После разговора с легионерами и радист, и старпом нервничали, явно чего-то опасаясь, и только невозмутимость капитана не давала понять, что думает он. Но вроде обошлось. Саша понял, что они только что избежали каких-то крупных разборок.

– Мы и без них знаем про пиратов. Благодетели, блин. Хотели по-быстрому наварить. Пусть уплывают.

– Откуда они вообще? – спросил Саша у Скараоско.

Он помнил разговор со штурманом Свенсоном, но ту листовку Легиона потерял. Достал однажды на палубе, а её вырвало ветром и унесло.

– У Легиона штук десять баз на островах и на шведском берегу, еще пара в Норвегии. Но главная – в Треллеборге. На юге Швеции.

– Они и правда поддерживают порядок?

– Конечно. Попробуй против таких взбухни. Но они больше, чем полиция.

– И что ты о них думаешь?

– Ну, – Скаро почесал затылок. – Как сказать… Конечно, жёсткая публика. Но в чем-то я с ними согласен. С их повесточкой. Пусть на Земле будут желтые, черные, да хоть зеленые в крапинку люди. Только они – у себя, а мы – у себя! В этом легионеры правы, я считаю. Но я – христианин и долбанутых язычников не люблю. Все эти вервольфы, берсерки… одного я даже знал... вся эта херня годится, только если готов регулярно нажираться грибов. Тогда к тебе явятся и Локи, и Один, и даже Рагнарёк увидишь. Хотя валькирии еще ничего, жаль, только в мифах существуют.