Розовый Дождь

Подождав немного, Они одновременно подняли вверх свои десницы и гул моментально затих. Вновь подала голос Вторая из Трех:

– Да, сестры, да, двадцать пять тысяч лет со дня торжественного провозглашения в этом самом Зале Эры Порядка и Процветания прошли совершенно незаметно, по крайней мере, для Нас… – по щекам всех трех Премудростей скатились крупные влажные горошины. Прослезились и Жемчужно Белая, вспоминая тот исторический день, и многие свидетельницы тех ставших уже достоянием легенд и мифов исторических событий. – А потому, до истечения срока Опеки, Мы должны успеть совершить нечто незабываемое, нечто, что оставит в человеческой истории память о нас и наших благодеяниях в веках, в тысячелетиях, в вечности, то, что станет последним аккордом великой эпохе. И этим аккордом для нас будут «Новые рубежи»!

Гул недоуменных голосов. Феи переглядываются и пожимают плечами. Только ряды «ЖАЛА» и Перворожденных хранят гордое молчание – они уже давно в курсе этого спецпроекта, предварительное пилотное осуществление которого началось уже несколько месяцев назад на «Полярных пустошах» – ледяной, необитаемой для разумных существ пустыне у северного и южного полюсов Целестии.

– «Новые рубежи» – это программа полного переустройства и благоустройства Целестии, программа, достойная стать исторической вехой в развитии этого мира. Род человеческий, окруженный нашей заботой, необычайно размножился, ему тесно даже на гигантской площади суперконтинента Хартленд. А потому, перед окончанием срока Опеки, мы обязаны успеть обеспечить человеческий род новыми территориями, вывести его на новые рубежи. Именно для этой цели мы за десять лет превратим почти три сотни миллионов миль полярных пустошей обоих полюсов в цветники, поднимем со дна моря Тетис новые острова и континенты, построим при помощи карликов новые подземные города, создадим систему воздушных архипелагов, на которых также смогут жить люди, подарим людям новые виды транспорта, средств связи, проведения досуга и отдыха. Вся Целестия будет перестроена, переблагоустроена, все будет совершено для блага человека, все во имя человека – любимейшего творения Создателя, Которому все мы служим! – голос Второй из Трех, обычно всегда бесстрастный и величественный, по мере приближения к концу монолога становился все более взволнованным, иногда скрываясь даже на крик, слезы ручьем потекли из ее глаз, а слова звучали как магические заклинания.

Когда же речь Второй подошла к концу, трибуны как всегда взорвались бурными аплодисментами, возгласами единогласного одобрения и славословия бесконечной премудрости Трех. Феи взлетали в воздух, кричали, обнимались и целовались друг с другом, заливались слезами, и только лишь одна–единственная фея, в светло голубой тунике третьего ранга робко подняла руку и, когда всеобщее ликование мало–помалу стихло, поднялась со своего места и произнесла дрожащим от волнения голоском:

– Ваша Премудрость, но неужели Эра Порядка и Процветания... закончилась навсегда? А что же будет с Пределом? Ведь, если мы не будем за ним следить, его ужасные обитатели разорвут людей на куски! А что же будет с безобидными зверями и птицами, на которых тут же начнут охотиться люди!? А что будет…

Робкий, прерывающийся голосок феи во внезапно воцарившейся вновь совершенной тишине Зала Собраний произвел эффект разорвавшейся бомбы. Это было просто чудовищное нарушение этикета, ведь хотя высказываться на Совете Сообщества, по крайней мере формально, имела право любая фея, но в голосе говорившей явно слышались нотки неприятия «генеральной линии», всегда намечаемой именно Их Премудростью и спускаемой «сверху» для всеобщего одобрения и ликования. Однако нельзя было не признать, что эта скромная фея в действительности выразила мысли всего Сообщества, которые никто, кроме нее, не осмелился высказать вслух.

Сначала на нее зашикали со всех сторон, кто–то даже попытался усадить ее силком, вцепившись в полы туники, но три пары глаз Их Премудрости уже заметили худенькую фигурку в голубой тунике с серебряным ремешком на таллии.

Ласковый взгляд, мягкий жест трех рук – в конце концов, на Совете имела право высказываться любая допущенная на него фея! – и шиканья прекратились. Фее удалось договорить до конца, хотя она все равно чувствовала себя не в своей тарелке, комкая в тонких точеных ручках голубой носовой платок, а щеки ее зарделись от волнения красными пятнами.

– Ну что вы, милочка, ну что вы… – снисходительно сказала Вторая, с откровенной симпатией глядя на задавшую откровенный вопрос фею. – Конечно же Сообщество не оставит своего попечения о Целестии, ведь договор всегда можно продлить, не так ли? А программа «Новые рубежи», достигнув блестящих результатов, поможет показать нашим подопечным, что лучше жизни, чем под нашей бдительной Опекой, им все равно не найти. Разве не так?

Взрыв восхищения, взрыв славословий, шум такой, что вообще ничего невозможно разобрать. Но робкая фея в голубой тунике, как одинокая скала посреди бушующего моря, продолжает стоять и комкать в руках итак весь измятый платочек.

А когда по взмаху рук Их Премудрости славословия снова стихли, опять прозвучал смущенный тонкий голосок:

– Но… Ваша Премудрость… а что… если… люди… ну–у–у, все–таки… не продлят… договор?

Фея говорила, дрожа как лист на ветру, едва выдавливая из себя слова, мучительно краснея и бледнея одновременно, понимая, что нарушает все мыслимые и немыслимые писанные и неписаные нормы этикета Сообщества, но тем не менее по велению какой–то роковой неизбежности продолжая это делать.

И опять – совершенное молчание. Тишина стояла такая, что слышалось даже чириканье птиц вне Розового Чертога. Пауза тянулась неприлично долго. Даже Триединая Премудрость НЕ ЗНАЛА, что ответить. Ведь в Их премудрые головы уже неоднократно приходила эта мысль – там много раз, что и перечесть нельзя. И всякий раз отогнать ее даже Им было не просто. А что сказать здесь, перед всем Сообществом? Договор, скрепленный клятвой именем Создателя, – не оберточная бумага, которую можно выкинуть в мусорную корзину!

Труднейшее положение, в которое попала Их Премудрость впервые за многие тысячи лет безоговорочного доминирования в Совете, неожиданно спасла Жемчужно Белая Их Верность.

– Они подпишут! – четко и ясно, по–военному коротко и громко, на весь Зал, произнесла она. – «ЖАЛО» обо всем позаботиться. Священные Принципы Порядка и Процветания останутся незыблемыми, как само Сообщество, навсегда!..

Глава 3. Школа фей.

1.

– Левой! Левой! Раз! Два! Три! Левой! Левой! Раз! Два! Три! Левой! Левой! Левой! Напра–а–а–а–во, стой! Раз! Два!

Длинный строй худеньких девочек – подростков с еще непропорционально вытянутыми ручками и ножками, одетых в одинаковые уставные светло серые туники, звонко и практически одновременно притопнул по плацу из розового пористого бетона подбитыми железом деревянными сандалиями и замер, не шелохнувшись, словно змея перед броском. Со стороны могло показаться, что девочки даже и не дышат, хотя каждая из них перед маршем пробежала по 10 миль пешего кросса и любой человек, мужчина, на их месте задыхался бы от усталости.

Но в том–то и дело, что стоявшие ровным строем худенькие девочки – подростки не были людьми. Об этом говорили, главным образом, прозрачные крылышки у них за спиной, но не только. Одинаковые светящиеся даже во тьме волосы, полностью лишенные растительности бело – розовые тела, необыкновенно тонкий и хрупкий скелет с полыми, как у птиц, костями, а также воистину не человеческая выносливость и всегда активная жизненная позиция насекомого в сочетании с несгибаемой силой воли – вот отличительные свойства расы Поднебесных, высшей расы Целестии, женская ипостась которой только с легкой руки людей зовется «феями».