Страница 15 из 73
Атта довольно усмехнулся, но затем его выражение стало серьезным. Он задумался и, наклонившись вперёд, возмутился:
— Как ты меня назвала?!
— Атта, давай без этого! — Лугбанд внёс целую кастрюлю горячего и ароматного супа, начав разливать его по глубоким тарелкам. — Как только попробуете этот суп, все тревоги улетучатся. Как рукой снимет, — улыбнулся он, а потом посмотрел на хмурого и недовольного друга. — И ты садись, не стой как столб.
Клио скептически оглядела содержимое своей тарелки. Лугбанд успел кратко ознакомить её с особенностями планеты Дианмура, и хотя аромат блюда был заманчив, она не торопилась его пробовать.
"Значит, все мои тревоги как рукой снимет?" — задумалась она, пробуя суп. Вкус оказался настоящим ключом к душе, перенося её в прошлое, к самым тёплым и радостным моментам жизни. Каждая ложка была как шаг по дороге домой, возвращая её к знакомым местам и дорогим сердцу людям.
Она закрыла глаза и вообразила, как идёт по центральному парку Новых Микен. Аллея со статуями знаменитых героев вела её к родительскому дому. Вкус супа наполнял её ностальгией: нотки свежих овощей из отцовского сада, мягкие акценты домашнего мяса и тонкий аромат специй, которые бабушка с такой любовью добавляла в каждое блюдо, не позволяя никому входить на кухню во время готовки.
Мысленно она вернулась к тем дням, когда вся семья собиралась за большим деревянным столом. Солнечные лучи пробивались сквозь занавески, освещая лица близких. Все делились новостями, смеялись и рассказывали истории.
Лугбанд оказался прав: Клио забыла о своих тревогах, погрузившись в тёплые воспоминания о семье, друзьях и домашнем уюте. Эти воспоминания обволакивали её, словно мягкий, уютный плед. "Как же это вкусно!" — она всё ещё не могла поверить, а тарелка уже была почти пуста. Сперва она думала, что еда здесь просто не может быть не токсичной, но теперь всё изменилось. Тревоги отступили, уступая место тёплой ностальгии и чувству защищенности.
Атта всегда относился с большим уважением к желанию Лугбанда помогать людям. Пусть порой его стремление переходило границы здравого смысла, во всей вселенной оставалось не так уж и много доброты. Он смотрел на эту Младшую и внезапно увидел себя на её месте. Тогда он сидел за столом с потерянным видом, пытаясь понять, почему эти люди пытаются помочь. Лугбанд был тогда намного моложе, Гилл лежал в кроватке и мирно спал, а суп готовила Эри, покойная жена Лугбанда.
— А можно ещё? — смущенно попросила Клио.
— Что с вами произошло? — осторожно спросил Лугбанд, наливая ей ещё одну порцию. Она задумалась: можно ли доверять этим людям, стоит ли посвящать их в происходящее? Но какой у неё выбор? Независимо от того, Младшей Крови она или нет, она одна на незнакомой планете, и помощи ей ждать неоткуда. Седой грубиян и варвар, парнишка, пусть и лазил в её вещах, но, судя по всему, человек не плохой. А этот Лугбанд проявил настоящее гостеприимство. Они — обычные люди, и пользы от них не будет много, но, возможно, у неё получится с их помощью убраться с этой планеты.
— На наш корабль напали, — произнесла она, осторожно выбирая слова.
— Пираты? — воскликнул Гилл, перехватывая взгляд отца, который все еще был недоволен им.
— Лучше бы они были пиратами, — тяжело вздохнула она. — Но нет, это были асы.
"Вот это поворот!" — мелькнуло в голове у Атты, когда он неожиданно подавился супом.
— Что-то не складывается в твоей истории, золотце? — усмехнулся он. — Дом Асгарда так далек от твоего дома и нашей глуши, что трудно поверить в твои слова. Более того, асы не покидали Иггдрасиль на протяжении веков. У них и так хватает забот с Мидгардом, слугами Хель и постоянным давлением Дома Альфхейма.
— Несмотря на твои сомнения, я говорю правду, — спокойно ответила Клио, мысленно добавляя: "Откуда он столько знает? И как он догадался о моем происхождении?" — Валькирии — живое тому подтверждение.
— Ты видела валькирий? — удивленно спросил стрелок. — Валькирии служат только прямым потомкам Одина, а таких немного. Неужели сам Копьеносец пришел за тобой? Прости, но это звучит неправдоподобно. Зачем асам отправляться на край света? Чтобы напасть на Младший дом? Не смеши меня, золотце.
— Асы не нападали на мою родную планету, — Клио встала, скрестив руки на груди и задумчиво взглянула на пол. — Они напали на Тофос. И это был Локи, а не владыка асов.
— Повелитель Теней, — мрачно проговорил Атта, чем больше слушал эту Младшую, тем больше склонялся верить ей. — Но почему Тофос?
Клио оглядела всех троих. Атта все еще смотрел на нее с легким скептицизмом, Лугбанд внимательно слушал каждое слово, а Гилл был поражен, словно увидел солнце впервые. "Пора вскрыть карты," — решила она и, коснувшись Истока, показала обратную сторону правой ладони. Сначала там было пусто, но постепенно изображение стало яснее. Это была закрытая книга, окруженная венком из лавровых листьев. Над книгой парило пламя, а вокруг всего этого располагались звезды.
— Анамнес! — воскликнул Атта. — Значит, ты…
— Я одна из кидемонов, — она опустила руку и снова села за стол. — Теперь веришь мне, седой?
Все посмотрели на мрачного Атту. Тишину нарушил Гилл:
— Что такое Анамнес?
Атта встал и, задумчиво расхаживая туда-сюда, начал объяснять.
— Анамнес — это тайное общество, столь же древнее, сколь и загадочное. Они хранят знания, древние и опасные. Кидемоны защищают эти знания, чтобы они не попали в руки монстров, которых в галактике пруд пруди. Наша гостья одна из них. Но их настоящее сокровище — мемолибры, хранилища воспоминаний. Это как книги, но не из бумаги и чернил, а из воспоминаний. Та, к которой ты протянул свои корыстные руки, наверняка полна таких знаний.
— Я уже извинился! — вспылил Гилл, и, размышляя над словами Атты, прошептал:
— Воспоминания…
— Значит, ты кидемона. Предположим, я верю тебе. Почему Локи напал на Тофос?
— Там было одно из наших крупнейших хранилищ. Даже цари планеты не знали о его существовании. Разве это не достаточная причина покинуть Иггдрасиль?
— Более чем, — согласился Атта.
— Мой наставник поручил мне миссию и приказал уйти, — за уверенностью её взгляда скрывалась грусть. — Он велел мне найти его товарища, живущего на одной из планет Рухнувших Царств, и передать ему мемолибру.
— И чьи воспоминания хранит эта мемолибра? — Атта не ожидал ответа, предполагая, что Клио может и не знать. Но ответ пришел неожиданно от Гилла:
— Геродота.
— Что? — удивленно воскликнул Атта. — Повтори!
— Геродот, — пожал плечами Гилл.
Атту внезапно охватили воспоминания, мощные как прибой. Он стоял на краю обрыва, ветры воющие вокруг него, словно древние хтонические чудовища прошлого. Под ним простиралась долина, затянутая пеленой дождя. Серебристые струи воды текли по склонам, образуя ручьи, которые, как живые существа, спускались к миллионам паломникам внизу. Вокруг него, дикие цветы колыхались под порывами ветра, их яркие краски были единственными пятнами жизни в этом сером мире. Каждая молния, разрезающая небо, освещала всё вокруг, открывая всё новые и новые детали этого мрачного пейзажа.
На этом обрыве стояла женщина — наследница Аполлона. Её одежды, тканые из света и тени, плавно колыхались в такт ветру. В её волосах, темнее самой ночи, блестели капли дождя, словно маленькие звёзды. В её руках, которые казались сделанными из мрамора, она держала свиток, исписанный древними рунами, свет которых мерцал в темноте.
“Геродот, мудрый летописец, поведёт тебя по дороге, устланной печалью…” — её голос, холодный и чистый, как ледниковая вода, нес в себе обещание и предостережение. Атта чувствовал, как каждое слово врезается в его сознание, оставляя там отпечаток судьбы.