Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 7 из 54

Не только я. Я очень стараюсь собрать вокруг Анжелики семью, связанную узами не кровными, а любви и привязанности. Лучия, Роза, даже Данте. Это семья Анжелики, ее люди.

― Твоего отца звали Роберто.

Она закатывает глаза так, как это может сделать только девятилетняя девочка.

― Я уже знаю это, мама, ― говорит она. ― Каким он был?

Я не знаю, что ответить. Я не хочу ограждать ее от правды, но и не хочу, чтобы ей снились кошмары.

― Он был очень обаятельным, ― говорю я наконец. ― Он часто смеялся. Но он не всегда был добрым. Он много пил, а когда пил, становился злым.

― О. ― Анжелика молча переваривает мои слова. Мы переходим мост и уже почти подходим к дому, когда она спрашивает: ― А дядя Данте хороший человек?

Я останавливаюсь.

― Что?

― Они братья, ― говорит Анжелика, как будто это все объясняет. ― Виктория и Диана ― сестры, и они обе злые.

Как бы ни бесил меня Данте, он совсем не похож на своего брата. Контраст между ними не может быть более разительным.

― Твой дядя Данте не злой, ― твердо говорю я. ― Если бы он был таким, я бы не разрешила тебе видеться с ним. Я бы не позволила тебе проводить время с кем-то, кому я не доверяю полностью. Понятно?

― Да. ― Анжелика переключается на другую тему с головокружительной быстротой. ― Можно мне завести щенка?

Девятилетние дети.

― Нет, ты не можешь завести щенка. Собаки требуют много внимания, и, кроме того, в нашей квартире нет места. ― И все же. Скрестим пальцы, скоро мы сможем переехать в квартиру побольше. Конечно, мне придется не убивать Данте достаточно долго, чтобы накопить денег, а прямо сейчас убийство выглядит гораздо более вероятным, чем перспектива завести собаку.

― Дядя Данте сказал, что, если ты не против, я могу завести щенка, и он будет жить у него дома.

Я прищуриваюсь.

― Правда? ― Я не могу придумать никого, кто был бы менее терпим к щенку, чем Данте. Собака может сгрызть его дорогой костюм от Теда Бейкера и итальянские мокасины ручной работы. Я смакую этот мысленный образ. ― Давай обсудим это позже. Тебе нужно подготовиться к ночевке.

Анжелика с нетерпением ждала этой ночевки последние две недели. Кроме того, что Мейбл ― ее новая лучшая подруга, у нее есть котенок и щенок. Но сегодня ее мысли заняты другим.

― Если бы ты вышла замуж за кого-нибудь, у меня появился бы новый отец.

Какого черта? Надо было продолжать говорить о щенке.

― Я не заинтересована в том, чтобы выходить замуж, малыш, ― легко отвечаю я. ― Так что ты застряла со мной.

― Патриция говорит, что ее мама ходит на свидания. Почему бы и тебе не ходить на свидания?

Я иду сегодня в секс-клуб, это считается? Я закрываю глаза и считаю до десяти. Что на Анжелику нашло сегодня?

― Мне хорошо одной. Мы можем сменить тему, пожалуйста?

― Тетя Лучия собирается выйти замуж за синьора Моретти?

Я бросаю на нее острый взгляд. Что она на этот раз подслушала? Наверное, сейчас самое время напомнить ей, чтобы она этого не делала, но у меня нет сил.

― Может быть.

― Если да, то можно я буду цветочницей?

Я смеюсь.

― Я уверена, что ты будешь первой, кого она попросит.

― А дядя Данте попросил бы меня быть цветочницей?

Мои шаги замирают, прежде чем я осознаю, что происходит, и заставляю себя идти дальше.

― Данте женится?

― Ты можешь выйти замуж за дядю Данте. Он хороший. Ты сама так сказала.

Я должна бы знать, что Данте не встречается с кем-то всерьез. Он проводит большую часть своего времени, делая мою жизнь несчастной, откуда же у него время на свидания?

Я не поддаюсь надежде, звучащей в голосе Анжелики. Боже, сохрани меня от сватовства моей дочери.

― Дядя Данте меня не интересует в этом смысле. Теперь о ночевке. Если ты по какой-то причине не захочешь там оставаться, позвони мне, и я приеду за тобой. Хорошо?

Анжелика смотрит на меня с раздражением.

― Мама, это Мейбл. Со мной все будет в порядке. Перестань волноваться.

Глава 7

Данте

Как только Валентина говорит, что идет на свидание, я застываю.

Конечно. Я почти забыл. Это второй четверг месяца, вечер, когда она встречается с Энцо Пероном в «Казанове». Все мысли о Бергамо мгновенно вытесняются образом Валентины, ужинающей с Пероном в интимной обстановке. Как она смеется с ним. Прикасается к нему.

Она предположила, что я не советую ей с кем-то встречаться, потому что она мать-одиночка. Она очень ошибается ― Анжелика тут ни при чем. Валентина не должна ходить на свидания, потому что в мире полно мудаков, которые ее не заслуживают.

Я спускаюсь вниз, чтобы выпить кофе. Сильвио и Омар в комнате отдыха. Они бросают один взгляд на мое лицо и исчезают. Я делаю себе эспрессо и возвращаюсь в свой офис. Мне есть чем занять себя на некоторое время. Ситуация в Бергамо является приоритетной, но, к сожалению, это не означает, что повседневная работа по управлению делами семьи уходит на второй план.

Я включаю компьютер и просматриваю все, что требует внимания. Томас хочет узнать мое мнение о инвестиционном предложении, прежде чем отправить его Антонио. Хуану нужно больше места на складе. Осведомитель Лео в венецианской полиции начинает проявлять беспокойство, и наш начальник службы безопасности считает, что мы должны напомнить ему, что переходить дорогу мафии ― очень плохая идея. Теоретически Томас, Хуан и Лео подчиняются Антонио, а не мне. На практике они обсуждают свои идеи со мной, прежде чем представить их Дону.

Я занимаюсь рутинными делами, но мои мысли заняты проблемой Верратти. На улице уже стемнело, и я полностью погружен в электронные таблицы, когда появляется Лео. Он поднимает руку, чтобы постучать в дверь, и выглядит как ягненок, идущий на заклание.

― Извини за беспокойство, ― говорит он. ― Я бы не стал беспокоить тебя сегодня, но…

Я сверлю его взглядом. Начальник службы безопасности ― мой хороший друг, но сейчас он идет по очень тонкому льду.

― Что это значит, что ты не хотел беспокоить меня сегодня?

― Все знают, что нужно избегать тебя во второй четверг месяца, ― отвечает он. ― Ты ворчлив, как медведь. В любом случае, мне только что звонил Андреас. Он присматривает за Валентиной сегодня вечером, но у него возникла проблема, и ему нужен твой совет, что делать.

Ничего срочного или опасного для жизни, иначе мы с Лео не вели бы эту неспешную беседу.

― Если ему нужен мой совет, почему он не позвонил мне?

― Потому что он думает, что ты все еще злишься на него из-за операции в Бергамо. Он не понимал, насколько по-особенному ты относишься к Валентине.

Андреас прав, я все еще злюсь.

― По-особенному. Это он сказал или ты? ― спрашиваю я, мой голос ледяной. ― Вся операция была ошибкой, Лео. Человеку без боевого опыта не место на задании. Называй это как угодно, но я не хочу, чтобы моя племянница росла без матери.

― И это все, да? ― Выражение лица Лео слишком понимающее. ― Вернемся к проблеме Андреаса. Ты знаешь, что Валентина сегодня в «Казанове»? Ну, она только что вошла в клуб, но не одна.

Она никогда не приходила в «Казанову» одновременно с Пероном, ни разу за последние два года. И никогда не уходила с ним. Что же изменилось сейчас? Меня охватывает нечто сродни панике. Прежде чем я успеваю открыть рот и потребовать, чтобы Лео перестал ходить вокруг да около, он добавляет:

― С ней Лучия Петруччи.

― Черт. ― Антонио одержим Лучией. Он не воспримет это спокойно. Совсем нет. Я поднимаюсь на ноги. ― Дон должен узнать. Я скажу ему.

Как только я говорю Антонио, что его девушка в секс-клубе, он тут же срывается с места. Я возвращаюсь в свой кабинет, качая головой. Все так просто для моего друга. Так понятно. Ему нравится эта девушка, и это взаимно. Между ними нет болезненного прошлого, зияющего как пропасть. Нет мучительного чувства вины. Никаких глубоких травм.