Путь к колодцу

Но, что это, всё тревожнее становятся ноты в какофонии доносящихся со всех сторон звуков. Подсознание чем-то встревожено, что-то ещё не зафиксированное встревожило его.

Саша чувствует, как напрягаются мышцы на спине, сковывая движение... Это тоже сигнал тревоги, Саша пытается замедлить движение, вплетаясь в тени, используемой для этого специально, колоды, чувствует, как поддаются они, спрямляются, всё жестче определяя события...

Вокруг Саши стало значительно светлее, а главное стало гораздо больше простора, – волокна-тени каждого отдельного предмета сплелись в сложные канаты, начался качественный переход. А вот и тоненький светлый лучик древнего зёрнышка запутался в клочковатой структуре, пульсирующей невдалеке, – окончилась путеводная нить. Тысяча лет её неизменности, в этом масштабе уже слишком ничтожна.

Пора возвращаться, в принципе задача выполнена, – достигнут качественный переход, и теперь Саше хорошо видны структуры квантов времени – фактически каждая из этих структур, это какая-то реальность, заключённая в своём кванте времени, если верить начальной гипотезе. Оглянувшись, Саша попытался представить себе всю совокупность этих квантов времени, структур самой разнообразной формы, дёргающихся невпопад и изменяющих цвет в странной зависимости друг от друга. Но это всё ещё предстоит осмыслить...

Но вдруг, что-то изменилось, косой штриховкой что-то пронизало пространство, зависнув на мгновенье серебреными нитями. Что-то произошло, как будто сузилось пространство, стало тяжело дышать, но опять-таки Саша понимал,что здесь, ни о каком дыхании, в привычном понимании, не может быть и речи, как не может быть разговора о наличии самого воздуха. Дыханиездесь всего лишь ощущение чего-то непостижимого, что подсознание пытается представить в привычной для сознания форме дыхания. В этом мире все чувства и ощущения несут уже совершенно иной смысл, понять который ещё предстоит.

Обеспокоенный Саша начал выход, протискиваясь к своей путеводной нити, светлому лучику зёрнышка. Теперь должен он стать тем канатом, что вернёт Сашу в привычную реальность...

Но серебреные нити замутили всё вокруг, ожигая резкой непривычной болью, укрывая окружающее с необычной скоростью мраком.. Пульсирующими толчками возникла боль, пронизав всё тело, погружая всё в багровый туман...

В последнее мгновение перед Сашиными глазами, на какой-то неуловимо короткий миг, раскрылась чёткая и ясная картина – унылый пейзаж серой пустыни с нечёткой линией горизонта, и огромная беспалая лапа-клякса, мчащаяся из-за горизонта и чьи-то злобно-радостные глаза... В следующий миг, с невероятно силой, кто-то безжалостно вырвал воздух у Саши из лёгких, выворачивая их наизнанку...

– Качественный переход...– мелькнула последняя мысль, и мрак окуталвсё у него перед глазами.

Гене удалось сорвать свёрку пространства, замыкавшуюся вокруг Саши, и даже опрокинуть свертку на другой объём. Колода, при этом, исчезла бесследно, вероятно, пропал и её след в самой истории. Но на это и был расчёт, такова была её функция и назначение.

А вот Гене тогда досталось самое трудное, страшно представить картину, когда в полуметре от тебя в неимоверном напряжении закручивается пространство, пряча в своих складках бездыханного брата. И в тоже время нельзя отвлекаться – рушатся связи, соединяющие брата с миром, связи, удерживающие его жизнь. И надо, не медля, их восстанавливать и при этом противодействовать чьему-то слепому усердию, наращивающему мощь свёртки пространства.

После срыва свёртки, в течение нескольких ужасных минут, когда, глядя на неподвижное тело брата, ещё окутанное мраком, он кинулся делать искусственное дыханиеи закрытый массаж сердца, готовясь вмешаться в "картинку", тянущуюся за сердцем Саши. За его жизненно важными центрами, что бы попробовать оживить их. Ни когда они ещё не пытались вмешиваться в процессы живого организма, но необходимость – главный учитель. А в тот момент Геннадию казалось, что всё кончено – произошло непоправимое... И готов он был уже на всё...

Но постепенно он почувствовал под рукой сначала слабые, потом всё усиливающиеся толчки в груди у Саши, а когда Саша слабо всхлипнул и начал дышать, он оглянулся, не узнавая привычной местности.

Прямо перед ними зияла в земле свежим изломом красной глины, огромная трещина метров восьми шириной, молниеподобным зигзагом тянулась она среди деревьев, пряча края свои в глубине леса. Но самое удивительное было на противоположном её краю – слабо шелестели на лёгком ветру длинными лентами своих светло-зелёных листьев косматые высокие пальмы, возвышающиеся над густым кустарником, пестреющим всевозможными оттенками зелени, от почти чёрного до серебристого. А в кустарнике, направляясь в сторону обрыва, кто-то шумно возился, волнуя вершины, кто-то огромный и неуклюжий...

– Вотю-тю.– от удивления не нашелся, что сказать Саша, пытаясь сесть, опершись спиной о берёзу и морщась при этом от накатывающейся тошноты – Порядка нескольких миллионов тонн.

Покачал с удивлённым восхищением головой – Вот это встрясочка..?

– А что ты думал? – озабоченно наблюдая за колышущимися вершинами кустарников, отмечающих чьё-то неторопливое шумное движение, сказал Геннадий – Пожалуй из третичного периода стряхнуло.

– Думаешь там саблезубый тигр? – пытаясь шутить, слабым голосом спросил Саша.

– Да вряд ли...– протянул Гена, не отрывая взгляда от кустарников: –Он бы, так ломиться, не стал. Просто гадаю, а вдруг из мелового периода? Динозаврик..? А?

Но на противоположный край обрыва вышли мастодонтиха с детёнышем, вызвав небольшой обвал. Испугавшись вызванного обвалом шума, они подались назад, вновь скрываясь в кустах.

– То, то, у биологов радости будет.– вымучено улыбнулся Саша, разглядывая противоположную сторону обрыв. Геннадий уселся, внимательно разглядывая Сашу, и примолк, покусывая стебелёк травы

– Как мусор с половика стряхнуло. Но думаю не надолго. Это скорее складка, а не порыв, и пространство скоро расправится...

– Вот тебе и пространство-время. – вздохнул с сожалением Саша – А рвётся и мнётся,как простая дерюга, только клочья летят. – кивнул он в сторону пальм.

– Что делать будем? – глянул на Сашу внимательно Геннадий – А вдруг не соприкосновение, не складка?

– Не знаю.– утомлённо пожал плечами Саша:

– Но нырять пока не хочу и тебе не советую. Не нравится мне...–попытался улыбнуться, но получившаяся гримаса на улыбку походила мало.

– Кому-то это ещё не нравится.– повернулся на живот Гена – Хотелось бы знать –кому?

Саша с усилием помассировал виски – У меня впечатление, что шёл он навстречу и, кстати, усёк меня раньше, чем я его.

– Думаешь..? – спросил с интересом Гена – Что же нам теперь делать, ведь он может и сюда пожаловать?

– А ты не усёк, свёртка опрокинулась или на его грохнулась? – Сашу заинтересовали последствия этого происшествия для самого незнакомца.

– Куда там мне и за этим смотреть было, – озлился внезапно Генка – Тут ты трупом валяешься...

– А жаль...– задумался Саша – Если свёртка опрокинулась, то нам беспокоиться нечего – незнакомца уже не существует, замкнуло его в пузырь пространство-время. Но если замкнулась свёртка сама на себя – хлопнула, не причинив ему вреда, тогда дело другое...

Саша даже не мог понять, чего же ему хочется больше – что бы исчез странный этот соперник без следа, или остался невредимым.

–"Кто с мечём пойдёт, от меча и погибнет". Неужели захлопнулты его, голубчика, и теперь мы ни когда не узнаем, кто это был?

– Хотел бы я этого.– буркнул мстительно Генка.

Саша принялся одеваться, маскируя за шутливым покряхтыванием разбуженную движением боль: