Страница 16 из 31
— Жертву? — переспросила она неуверенно (ну вот, опять начинается… кто-нибудь знает, как общаться с этими волшебными существами?! зачем все эти вопросы про жертвы… хорошо, что в сумке ещё осталось немного мороженого! может, огненная гидра тоже любит клубничное с орешками?).
— А какую? И зачем?
— Каждая дверь требует ключа, — загадочно промолвила гидра (у нее, оказывается, был не только огненный темперамент, но и склонность к загадкам — прямо как у гномов из тех историй, что любил рассказывать Старый Бобр!). — А плата за знание — это всегда часть себя…
Она замолчала, точно наблюдая за реакцией Алисы, а потом добавила:
— Ответь мне, девочка с неба, что ты готова отдать за возможность пройти в Огненный лес?
Алиса прикусила губу (ух ты! ну и задачка!). Её фея-хранительница учила её многим вещам: летать, общаться с цветами и животными, колдовать мороженое (иногда)… Но вот насчёт жертв — здесь, кажется, был пробел в программе волшебного образования.
— Не знаю, — прошептала она честно (если волшебству и нужен какой-то ключ… то точно не ложь!). — У меня нет с собой ничего ценного…
(Она, правда, подумала о Никите и Бобре — но они, кажется, были не совсем её собственностью… скорее — друзьями, пусть и немного странными).
— Ну… у меня есть кулон от Сферы, — продолжала она размышлять вслух (иногда было полезно поделиться своими мыслями с другими, даже с огненными гидрами!).
— Он сказал, что…
Она не успела договорить — гидра перебила её:
— Кулон Сферы? Нет, девочка… Это слишком ценная вещь, чтобы растрачивать её на такие мелочи…
(«Мелочи?!» — чуть не обиделась Алиса. Её, вообще-то, попросили спасти город волшебных драконов! И почему всем волшебным существам нравятся именно сложные задачи? разве нельзя просто сказать: «Поверни налево, иди прямо и на третьем перекрёстке — попроси гнома почистить тебе сапоги!».).
— Ответь мне на другой вопрос, девочка: что для тебя дороже всего на свете?
— Дороже всего? — Алиса задумалась. В голове мелькали картинки: мамин яблочный пирог (самый вкусный в мире!), звездные сказки бабушки (такие уютные!), весенний лес, наполненный ароматами первых цветов (чудесный!).
— Ну… мороженое! — выпалила она первое, что пришло ей в голову (и уже хотела достать из сумки ларчик, подаренный русалками — надеясь, что у гидры тоже есть любимый вкус — фисташковое с мятным шоколадом?).
Но, увидев, каким печальным стал взгляд огненной гидры, поняла — она ответила неправильно.
— Мороженое… — гидра, словно эхо, повторила её слово (и в её голосе Алиса впервые услышала… грусть).
— Разве это то, ради чего ты готова жертвовать? Разве в твоей душе нет ничего важнее, чем… сладости?
А потом, не дожидаясь ответа, добавила уже другим голосом — не грустным, а… властным (точно как директор школы, когда он задавал тот самый вопрос про «готовность к самостоятельной жизни»).
— Что ты любишь больше всего?
Алиса посмотрела на Никиту. Он стоял рядом — немного напуганный, чуть растерянный… точно такой же, каким он был тогда, в ту самую ночь, когда она впервые появилась перед ним — фея, спустившаяся с неба, чтобы исполнить его желание.
И Алиса вдруг поняла (хотя, возможно, она знала это всегда, просто боялась признать — даже сама перед собой!), что дороже его в этом мире, волшебном или обычном — никого нет.
— Любовь, — прошептала она тихо (точно боялась, что кто-то может подслушать её тайну — хотя, скорее всего, и гидра, и Игнис, и даже этот непоседливый Бобр, уже давно всё поняли!). — Больше всего на свете я люблю…
Она не договорила (надеясь, что и так понятно!), но гидра уже услышала.
Огненный узор на стене потускнел — остались только едва заметные искорки, точно отсветы далёкого костра — а потом растворился вовсе — как будто его и не было никогда.
На том месте, где ещё секунду назад зиждла каменная пасть чудовища, теперь виднелся проход — темный, таинственный… словно приглашал шагнуть навстречу неизвестности.
— Он открылся, — удивлённо прошептал Никита (казалось, он пропустил важную часть волшебного диалога, задумавшись о чём-то своем — может быть, о том самом мороженом? Или об усталости? Или он тоже, как и Алиса, понял, что любовь — это…).
— А как ты…
Но договорить он не успел — Алиса взяла его за руку (и Никита, впервые за долгое время, не почувствовал себя лишним) и потянула вперед:
— Пошли! — сказала она, словно не замечая его удивления (а может быть, она просто боялась ответить на его незаданный вопрос — ведь иногда бывает так страшно признаться даже самому себе…!).
— Нам нужно торопиться…
И не дожидаясь Игниса, который, очнувшись от дремоты, удивленно моргал, глядя на пустую стену (где только что зияла огненная пасть гидры), шагнула в темноту…
В Огненном лесу царила тишина.
Это было необычное, даже непривычное ощущение для тех, кто живет на земле. Ведь в обычных лесах всегда слышно: шорох листьев, пение птиц, треск веток…
Здесь же звучал лишь один звук: дыхание.
Глубокое, медленное, словно кто-то невидимый надувал и сдувал гигантские легкие самого мира (а может быть, так оно и было?).
Вместо деревьев здесь росли огромные, устремленные вверх кристаллы — ярко-красные, почти прозрачные, они пульсировали, точно живые сердца, передавая друг другу пульс огненной магии.
Из-под ног у ребят струился туман — теплый, влажный (даже Бобр перестал ворчать на сырость — видимо, волшебный туман действовал на него успокаивающе, как чашка горячего шоколада). Он пах какими-то незнакомыми травами и… камнем?
— Красиво… — прошептала Алиса (она, вообще-то, любила яркие цвета, но сейчас даже ей показалось, что здесь красного слишком много, и глаза уже начинают уставать от него).
— Только … немного страшно.
— Страшно? — удивился Игнис, догнавший их (видимо, драконы, даже в обличии мальчиков-эльфов, не очень-то склонны к страху).
— А чего ты боишься?
— Не знаю… — Алиса пожала плечами (она была смелой, правда! просто в таких местах, где магия витает буквально в каждой песчинке, трудно быть уверенным в том, что тебя ждёт за следующим поворотом).
— Вдруг тут живут… ну… кто-нибудь опасный?
Игнис усмехнулся.
— Опасный? — он обвел взглядом замерший, погруженный в тишину лес (ну разве могут быть в таком месте какие-то чудовища?!).
— Не волнуйся, Алиса. Это место… — он задумался, пытаясь подобрать подходящее слово,
— спящее… оно почти мертвое, если ты не заметила… Здесь давно не ступала нога живого существа.
Алиса, конечно же, заметила. Ещё когда она стояла у входа, прислушиваясь к дыханию гидры (и к своему сердцу, если честно!), она почувствовала… пустоту.
Словно всё волшебство леса ушло куда-то — в другой мир, в другое время (и, может быть, вернётся сюда когда-нибудь потом — когда огненный дух озера снова проснётся…).
— А что с ним случилось? — спросила она, едва сдерживаясь, чтобы не задать ещё с десяток вопросов про эту историю (ведь ей уже начинал нравиться этот грустный, погруженный в вечную дремоту лес!).
Игнис, словно угадав её мысли, внимательно посмотрел на неё:
— Ты действительно хочешь это знать, Алиса?
— Да! — она уже знала, что это «да» прозвучит громче любого грома (и, если честно, её не волновало даже то, что они находятся на вражеской территории, где за каждым волшебным кустом мог скрываться шпион Малефика). — Расскажи… прошу!
— Хорошо. — Игнис вздохнул — таким тяжелым вздохом, точно говорить ему о прошлом было больно (а может быть, он, как и Алиса раньше, просто чувствовал ту самую пустоту, которую излучал заколдованный лес).
— Сядь, и я расскажу тебе одну историю…