Страница 28 из 35
- Думаю, да. Стража, заберите молодую госпожу. Через четверть часа начнем допрос.
Магистрат безмятежно показал Чон Минсо рукой, предлагая первому подняться на веранду. Казалось, мой нелепый допрос сущая мелочь. Два охранника схватили меня за руки и повели в какой-то очередной амбар.
17 Глава
Пока я сидела недолгое время в темнице, в ожидании допроса, попыталась расспросить стражника, караулившего меня. Что значит, пятьдесят ударов. Очевидно, что меня, но чем? По чему? Стражник был старый, бородатый, молчаливый. Но, смилостивился и выдавил мне крупицу информации. Меня побьют плоской палкой по заднему месту. Звучало смешно и странно. У нас били так нашкодивших детей. А тут, взрослую девушку…
Спустя, скорее всего, те самые двадцать минут, меня забрали из темницы, привели на небольшую площадь перед входом в здание магистрата. Никого, кроме самого магистрата и господина Чон Минсо со своим стражником, не было. Меня положили на какой-то специальный стол вниз лицом, туго привязали руки, так что я не могла пошевелить ими. Магистрат заговорил.
- Госпожа Есения, вы допрашиваетесь по вопросу вашего нахождения здесь. Признайтесь добровольно, зачем вы живете в нашем городке и какие ваши намерения. На кого вы работаете?
Я не видела ничьих лиц, просто смотрела в сторону. Вопросы магистрата меня смешили.
- Господин магистрат, я ничего не замышляю. Я правда попала в кораблекрушение и совершенно случайно оказалась в вашем городе. Все это время я жила мирно, никого не обижала и не делала никому зла.
- Ах, нахалка, тогда зачем вы наговорили на уважаемого господина Чон Минсо такие низкие и скверные вещи? Да еще и при таких важных господах, присутствующих при нашем разговоре! Это так унизить человека ни за что, ни про что! Еще говорит, что никому не делала зла!
- Я уже извинилась и еще раз прошу прощения. Мое избиение, это наказание за мои слова?
- Можете и так считать. Или вы думаете, юная госпожа, что можете ходить, оскорблять всех налево и направо и ничего за это вам не будет? Может быть, в тех диких краях, откуда вы прибыли, такое поведение разрешено, но мы следим за порядком!
Я хмыкнула. Следят, ага.
- Стражи, приступайте. А то кому-то очень весело. – Магистрат оказался типичным представителем органа местной власти, ничего необычно.
Ко мне подошли два стражника с огромными палками, похожими по форме на весла для лодок. Встали по обеим сторонам около меня и поочередно стали опускать свои плоские дубинки. Это не было очень больно. Во-первых, форма такая не позволяла очень быстро размахиваться и удары были достаточно приемлемые. Во-вторых, я была в своей одежде и наличие пары юбок да нижних штанов очень спасало. Однако, лежать в такой беззащитной, уязвимой позе и получать удары было крайне унизительно. Рядом стояли представители власти, которые будто любовались процессом или упивались своей безнаказанностью? Не знаю, возможно, и тем и другим. Я вспомнила свои унижения, побои на корабле и решила, что такая мелочь, как получить по заднему месту – не самое худшее, что могло бы быть. Если я вытерплю эти удары, мои извинения будут приняты, и я снова буду свободна. А потом я что-нибудь придумаю.
Прошло около двадцати ударов. Я не считала, но представление имела. Теперь уже удары были более болезненные. Вернее, ощущения у меня уже были такие. Продержаться надо было еще больше половины и теперь это не казалось таким простым делом. Я вспомнила парня в черном. Он был от Сонхуна. Он не приведет же его сюда? То, чтобы Сонхун увидел это прекрасное событие моего унижения – последнее, что бы мне хотелось.
Дубинки с прежней скоростью попеременно ударяли меня. Какое-то внутреннее упрямство помогало мне продержаться и не расплакаться от всех несправедливостей мира, свалившихся на мою голову. Я закусила губу до боли, собирая злость и гнев, которые могли бы помочь мне вытерпеть оставшиеся удары.
- Стоп! – это голос Чон Минсо? Я не видела, мое лицо было развернуто в другую сторону – на забор. – Господин магистрат, думаю, можно простить девушку за ее поступок и сорока ударов будет достаточно. Думаю, она сожалеет.
Что? Он сейчас хочет меня снова спасти и записать в должники? Ну нет, еще раз я это не стерплю! Я закричала.
- Господин магистрат! Я не хочу оставить долг. Я должна полностью ответить за содеянное.
- Что ж, тогда продолжим, если вы так хотите…
Последний десяток я считала каждый удар. Сзади все ныло и было одним сплошным комом боли. В какой-то момент я почувствовала, что ударов уже нет, меня развязали и помогли подняться. Оба стражника сочувствующе смотрели на меня. Я невидящим взором уставилась на Чон Минсо.
- Надеюсь, мой ответ достаточно ясен, относительно вашего вопроса про цветок? Всего хорошего.
Я не кланялась. Не кивала. Развернулась и на своих ногах медленно пошла к выходу.
Я шла до последней ограды городка, медленно передвигая ноги, как загипнотизированная. Я шла, зная, что если остановлюсь – то сломаюсь и выйдет так, что Чон Минсо выиграет. Его старания окажутся не зря. Мысли какими-то странными тучами клубились в голове, но ничего конкретного не цеплялось. Когда я переходила высохшее поле, еще не так давно бывшее желтым, пелена слез закрыла мои глаза, но я так и не дала ей разрешения выплеснуться наружу. Обрывки воспоминаний, о том, как совсем недавно мне было тут хорошо. Как этот мир грел меня в своих руках. Как убаюкивал и жалел, давал надежды и дарил свою нежность – все это закончилось и перестало быть. Будто моя черная судьба на время потеряла меня после шторма, а теперь нашла и забирает все, что я полюбила и все, что приносило мне радость. Неважно, в какой части света я находилась – плохое одно за другим продолжало случаться. Может быть, пришло время мне уйти отсюда? Может, я еще смогу убежать и потеряться?
Я наконец дошла до забора, устало облокотилась на него, зная, что уже нахожусь дома и будто этой установкой разрешила себе провалиться в темноту.
18 Глава
Ничего мне не снилось, кроме голоса Сонхуна. Я не помню, что именно он говорил, но голос его был и злым, и грустным, и даже отчаянным. Временами, он срывался на крик. Временами что-то шептал…
Какой же ужас – быть влюбленным человеком. Даже сейчас, когда я тону в темноте, мой мозг подсовывает мне голос Сонхуна, я представляю его лицо, его образ. Вместо того, чтобы думать о себе, я слышу его и хочу быть с ним рядом. Что это за издевательство такое? Какая же я была счастливая раньше, когда никто в целом свете не мог управлять моим сердцем. Не мог заставить биться его с большей силой только от того, что образ его заглянул в мои мысли. Когда какие-бы важные и сложные мысли не занимали меня, я все равно возвращалась к нему, будь то воспоминания, или размышления. Разве можно столько себя посвящать кому-то, да еще и осознавая это? Я должна заботиться о себе! Волноваться о своем будущем! Строить планы по собственному спасению! А мысли разлетаются маленькими бабочками туда, куда хочет сердце. Туда, где оно замирает. К тому, кого мне так хочется увидеть. Хотя бы увидеть…
Оказывается, я так скучала по Сонхуну… Если бы я могла заплакать – я бы именно так и поступила сейчас. Просто по тому, что я снова одна, в темноте, и наконец могу хотя бы представить, что он где-то рядом… Как будто, он где-то рядом.
Мысли на задворках сознания совсем спутались в тугой ком. Я загрузла в темноте, будто в болоте. Голоса, воспоминания – все стерлось и будто вовсе перестало быть.
…
Прохладный ветерок проносится по моим волосам и будто просит зовет меня. Я открыла глаза и обнаружила, что лежу у себя в комнате. Дверь и окна открыты, свежесть с улицы гуляет у меня в гостях. На улице день, хоть и пасмурный, достаточно прохладный, но мне только приятнее от такой температуры. Я осмотрела комнату – практически все лежало на своих местах. Только рядом с моим матрасом стоял поднос с чашами, тряпками и пахло от этого всего – не очень приятно. Я пошевелилась и это действие напомнило мне о том, как же я увлекательно провела день накануне и чем обернулась моя глупость, бестолковость и наивность. Тело болело, будто было побитое. Ахах. Будто. Ноги и руки сковывала тяжесть. Пятая точка казалась одним сплошным синяком, налитым кровью. Синяком, которому больно только от одного движения воздуха. Я попыталась вспомнить, что же было, когда я ушла от магистрата и лишь обрывки картинок, как я проходила мимо какого-то дворика с оранжевыми цветами, полоса серого моря вдали над засохшим полем, шершавая кора дуба в роще. Почему шершавая? Я опиралась на него? Не уверена.