Страница 23 из 44
Гамаль быстро повернулась к Джудит и протянула той свои женские руки. Как бы дурачась и пугая с удивленным, потрясенным и восторженным услышанной древней библейской историей взором уже под хмельком Джудит Флоэрти.
Та отпрянула немного от нее назад. Гамаль дико расхохоталась на весь ресторанный полузатемненный со специально приглушенным освещением зал, привлекая внимание двоих за стойкой бара барменов и некоторых тут сидящих посетителей, что посмотрели на двух веселящихся уже порядком поддатых молодых женщин.
Следом за Гамаль засмеялась от ее заигрываний и Джудит, тоже звонко не обращая ни на кого теперь внимания в ресторане.
- Ну, так слушай дальше – произнесла ей ее подруга еврейка и танцовщица живота Гамаль Шаадим – Этот военачальник, видимо был такой кобель распутный, что имея своих наложниц рабынь, еще хотел, кого-либо у себя в воинском шатре в своей лагере темной ночкой трахнуть. Вот, и как раз подвернулась ему, пришедшая из города под видом, как бы заблудившись, эта иудейка Иудифь. Да еще пришла не одна, а со своей подружкой и преданной и жаждущей мести всем врагам служанкой Элимой. Ну, прям, как мы с тобой - она, сейчас, видимо специально к этому сделала свой особенный акцент - Одна совсем еще молодая, не старше, думаю тебя, Джуди. Вторая приблизительно моего возраста или может постарше. Кто-то думал, что вообще, старуха, лет чуть ли не девяноста. Скрюченная подобная ведьме. И вся как сама смерть иссохшая телом. Мстительная и весьма кровожадная. Именно толкающая, эту молодую свою госпожу и подругу на убийство.
- Ты, о чем это, Гамаль? – спросила пьяную подругу Джудит Флоэрти.
- Да так, ни о чем - та ей ответила и повернулась к ней лицом, и к столу – Просто эта иудейка Иудифь, чуть сама не рассталась в лагере ассирийцев с жизнью и думала ей конец. Она была богатой горожанкой и вдовой. Потеряла недавно своего в это осаде города мужа Манасия. И считала, что ей без любви и мужа дальше жить уже не стоит. И пошла на риск и отчаянный шаг, прекрасно зная, какие эти звери ассирийцы.
Она даже отговаривала свою служанку Элиму вернуться в осажденный врагами город, оставив ее одну саму с собой и своими бедами. Но та наотрез отказалась и готова была умереть вместе со своею госпожой.
Но, все вышло иначе. Она, влюбив в себя этого Олоферна до сумасшествия, однажды ночью, просто свершила расправу над ненавистным, хоть и ей понравившемся злодеем военачальником. Таким образом, одержав победу над своими всеми врагами. В тишине самой ночи под звездами и луной и под куполом его воинского закрытого входными пологами от всех глаз шатра. Вдвоем они сделали это. Он не смог ее убить, а вот она смогла. Околдовав свирепого злодея и тоже красавца Олоферна своей неземной молодой красотой. Она, Иудифь, просто отрубила ему его же мечом голову и все.
- Вот, так просто – произнесла Джудит ей – И не дрогнув перед таким поступком.
- Да, лишь помолившись своим Богам. И не особо, думаю, долго размышляя - ей ответила, хитро и хищно улыбаясь, ее подружка еврейка Гамаль Шаадим – В таких делах, мы женщины долго не думаем. Раз и все, как какому-нибудь петуху парой взмахов мечом и нет на плечах головы, а может, ударов было и больше. Может больше.
Гамаль Шаадим, глядя на картину. Переводя свой взор карих женских слегка прищуренных пьяных глаз, то на главную героиню кровавого сюжета Иудифь. С поднятым вверх окровавленным мечем. То на лежащую под ее выпирающей вперед женской в средневековом наряде грудью, и перед ней, схваченную за кучерявые растрепанные волосы мужскую усато-бородатую отрубленную под самым почти подбородком голову с полуоткрытыми мертвыми синими глазами и приоткрытым ртом, вдруг задумалась, о чем-то размышляя. Или даже мечтая. Видимо, фантазируя, что-то своим женским сорокалетним умом. Было видно по ее карим сейчас немного прищуренным пьяным глазам, что ее эта сцена сильно возбуждает. Ее будто как бы даже сексуально от этого штормит.
Было видно по Гамаль Шаадим трепещущей в тяжелом дыхании полувыкаченной в декольте смуглой в кофейном отливе женской совратительной для всех мужчин танцовщицы живота четвертого размера груди.
Она, локтем оперевшись в поручень большого в красной обивке стула, приложила правую руку к своему женскому подбородку и внимательно все на картине, молча, сейчас рассматривала. Она точно и словно, что-то задумывала и готовила.
- Как самка Богомола – произнесла уже порядком пьяная Джудит Флоэрти, глядя на рассматривающую не отрываясь картину на стене свою подругу по беллидэнсу сорокалетнюю еврейку Гамаль Шаадим.
- Что, самка Богомола? - вдруг услышав ее слова, и оторвавшись от любования средневековым шедевром, ей в ответ вопросительно и с удивленным взором своих сорокалетней брюнетки танцовщицы беллидэнса карих пьяных глаз, произнесла Гамаль Шаадим.
- Ну, самка жука Богомола тоже самца убивает при спаривании в процессе любви. Пока тот с ней занимается любовью и кончает, она ему отгрызает голову, А потом, вообще съедает. Я это, где-то и когда-то слышала.
- А, ну да – произнесла Гамаль Шаадим - Некоторые паучихи тоже этим промышляют и не одну свою даже жизнь. Чем мы не такие же паучихи или самки жука Богомола. Чем мы хуже.
- Ты, предлагаешь нам двоим найти своего Олоферна? – сверкая своими карими пьяными глазами, и понимая, к чему клонит ее подруга еврейка, произнесла, вопросительно Джудит Флоэрти.
- Да. Найти и сделать, вот тоже самое, как в этом библейском Ветхом древнем завете – произнесла Гамаль Шаадим.
- Отрубить мужику голову? – ее спросила Джудит Флоэрти.
- А что? Интересная, довольно таки идея – она произнесла и указала движением своих пьяных, но хищных и уже даже кровожадных глаз сорокалетней еврейки на висящую на стене пред ними и всем на обозрение картину Лукаса Кранаха Старшего.
- Я чего-то не пойму, подруга моя Гамаль – продолжила тему Джудит Флоэрти – Ты, что-ли все серьезно?
- А что, мы не в состоянии такое сделать, что ли, моя подружка? – произнесла Гамаль ей – Повторить то, что там тогда было. Я буду твоей прислужницей Элимой, а ты будешь Иудифью. Посмотри на себя. Ты красавица, какую еще надо поискать. Мужики так и сохнут по тебе. Забыла драку в ресторане? Из-за кого все началось? Ты вылитая библейская освободительница Ветилуи Иудифь.
- Ты, Гамаль к чему меня сейчас подталкиваешь? - произнесла уже, возмущаясь Джудит - К чему весь этот разговор?
В этот момент, подошел официант и предложил различные новые закуски. И Гамаль заговорила уже с ним, оставив пока их двоих, двух танцовщиц подруг напряженную беседу.
- Оставить, вот это и это - произнесла ему Гамаль Шаадим.
И он, поставил с золоченого разноса пару блюд на стол.
Платила опять за все Гамаль Шаадим. Сунув официанту пару стодолларовых бумажек.
- Ты предлагаешь, таким, вот образом убить нам двоим мужчину? -произнесла, возвращаясь к теме Джудит Флоэрти – Ты, меня хочешь сделать убийцей?
- Да, а что? – та как, точно, между прочим, ей ответила, удивив именно сейчас, саму хоть и под хмельком подругу Джудит – Ты сама обещала Пинхеду сделать все, что угодно, лишь бы освободиться от Левиафана и его адской шкатулки. Ты сама ему сказала, что пойдешь на все ради этого.
- Я ему так сказала, но я не смогу, Гамаль - произнесла ей Джудит, вспоминая тот разговор между Пинхедом и ей – Я мученица, но не убийца. Эта привилегия отведена самому садисту и извергу Пинхеду. Я была наделена способностями зверских убийств, как и все Сенобиты, но я не убийца, Гамаль, не убийца. Даже в своем Аду, мой господин демон Левиафан, понял это и был снисходителен, именно ко мне.
- Нет, он не был снисходителен. Он готовил тебя стать тем, кем ты должна была быть – произнесла ей Гамаль Шаадим – Ты его Сенобит, Джудит и пока им остаешься.