Полёт совиного пёрышка

Но самое примечательное, необычное нашему глазу – это невероятные крылья. Я то и дело косилась на них в немом восхищении. Большущие, сильные, они имели нежный кремово-песочный оттенок, перья выглядели гладкими и блестящими, хотя – Вальд всё-таки сунул мне крыло под руку и я потрогала – на ощупь не такие жёсткие, как на вид. Но, поймав взгляд Рене, я пристыженно отдёрнула руку. Рене смотрел с бесконечной тоской, хотя старательно улыбался и отвечал на шутки. В общей суматохе я нашла его ладонь и легонько сжала.

Райдер пригласил гостей в дом, не забыв извиниться за недостаточно широкие двери и высокие потолки, но крылатые Тингварды, понимающе переглянувшись, улыбнулись и вдруг втянули крылья. Негромкий хлопок – и как будто не было ничего, разительно отличавшего гостей от обычных людей. Я даже незаметно заглянула за спину Фэйнару, но увидела только прорези в ткани изысканной безрукавки, в которую он был одет.

Рене прошёл в просторный холл последним и я, пользуясь случаем, ласково пожурила:

– Почему ты говорил, что в разладе с семьёй? Они с таким теплом тебя встретили!

Ответом мне стал полный облегчения вздох.

– Я не знал, чего ждать. Вальд никогда не умел долго злиться на мои выходки, а Фэйн… Мы не очень красиво поговорили в последний раз. Я безумно рад, что всё хорошо, Дэри. Кажется, часть волнений была напрасна.

– Почему Фэйн? – зацепилась я и послала нежную улыбку оглянувшемуся через плечо Рэю. Он шёл впереди. – У вас принято называть родителей по-имени?

– Не совсем, – неожиданно смутился бескрылый вельвинд.

– Что значит не совсем?

Но мы как раз вошли в просторную уютную гостиную, Райдер указал гостям на удобные диванчики, вызвал слугу, а я, вспомнив, как назвал Рене младший брат, попробовала его полное имя на вкус.

– А как правильно обращаться к тебе? Ренерайль? Ренерайль Тингвард? Будем знакомиться заново?

– Не совсем, – снова развёл руками Рене.

– Не будем? – подняла брови я.

– Я не Тингвард, – покаялся птиц. – Я ношу фамилию отца.

Непосредственный Вальд с любопытством изучал обстановку. Фэйнар поднял голову и посмотрел на меня прямым взглядом.

– Я привык считать этого парня своим сыном. Рене – первенец моей жены от первого брака. Правильно будет: Ренерайль Тааре. Тем не менее это и мой сын, такой же родной, как вот этот вихрастый оболтус, – и самый старший потрепал Вальда по макушке.

Глава 42.3

Вот оно что. Что ж, кое-что тут же для меня прояснилось. Рене послал мне неловкую улыбку, в ответ на которую немедленно нахмурился мой ресторатор. Рэй что-то тихо говорил остановившемуся в дверях слуге и поглядывал на нас, пытаясь уловить нить беседы. Рене быстро шагнул к… выходит, отчиму и быстро, взволнованно заговорил с ним на альнардском. У Фэйнара дрогнули уголки губ, он скупо кивнул, но я заметила, что он растроган. Порывисто обернувшийся Вальд широко улыбнулся и хлопнул Рене по плечу, что-то проговорил.

Райдер подошёл ко мне, приобнял за плечи: заданный тон встречи позволял подобную вольность, и включил радушного хозяина. У него это выходило лучше и естественнее: несмотря на то, что меня в первый же день приезда представили полноправной хозяйкой этого дома, я себя здесь таковой не чувствовала. Слишком непонятный, непрочный статус, хотя Рэй окружил максимальным комфортом, а прислуга безукоризненно выполняла поручения и не позволяла себе ни шепотков, ни неудобных вопросов.

Рэй начал с объявления, сделанного весёлым тоном, что сейчас нам принесут освежающие напитки, и тут же, слово за слово, непринуждённо вытянул из гостей их дальнейшие планы. Сама я столь важный вопрос главе семейства или Рене не могла озвучить, как ни старалась. Если вельвинды уедут прямо сейчас – я не успею попрощаться с ним как следует, не наспех, не с этим растерянным лицом. Я хотела наговорить выстрадавшему освобождение птицу много хороших и подходящих случаю слов, найти самые тёплые пожелания, а вместо этого, глядя, как душевно восстанавливают отношения эти трое, испытывала непонятное разочарование. Я успела привязаться, житель далёкого Альнарда стал мне близким другом и, следовало быть честной самой с собой, скорое расставание отдавало горчинкой. Но старалась улыбаться с радостью и надеждой: его приняли, мечтали однажды увидеть живым и невредимым, его ждёт дом.

Тингварды, едва очутившись в Гельдерте, сразу же направились сюда. Личный помощник старшего вельвинда занялся размещением в одной из самых респектабельных гостиниц; комнаты должны были снять и для Рене. Гости не хотели причинять «высоким дэйнам» лишние неудобства и витиевато извинились за то, что на эмоциях позабыли известить о своём приезде заблаговременно. Райдер на это только улыбнулся. Фэйнар, аккуратно подбирая слова, пояснил, что в Роумстон прибыл не только за нашедшимся пасынком…нет, судя по тёплому свету глаз, всё-таки сыном, но и с некой дипломатической миссией, раскрывать детали которой не может. Фэйнара ждала аудиенция у её императорского высочества, назначенная через четыре дня. Я взглянула на светлокрылого вельвинда по-новому и увидела такой же изучающий блеск в глазах Рэя. Кто он такой, этот крылатый, излучающий спокойную, уверенную силу? Когда первые отблески бурной радости немного улеглись, она стала заметна.

Ожидать высокий приём старший из вельвиндов намеревался в гостинице, там же планировал готовиться, ещё раз всё «перечитать и перепроверить», как он сам выразился. Я прикусила губу: всё правильно, в общем-то. Рене взрослый мужчина, не неразумное дитё, чтобы присматривать и оберегать его такому количеству людей, но…

И я поразилась, что Рэй принялся убеждать гостей и мягко настаивать принять его, наше то есть, приглашение остановиться в его, нашем то есть, столичном жилище. Была уверена, что мой собственник считает часы до отбытия бывшего птица на родину, но поскорее подтвердила приглашение, пока Райдер не передумал предлагать и убеждать.

– Я бываю занят, но, к счастью, редко в течение всего дня, – говорил тем временем Рэй. – Я не проживаю в столице постоянно, но этот дом очень удобен и, надеюсь, комфортнее гостиницы, даже такой роскошной, как выбранная вами. Мы с Гердерией, моей невестой, будем счастливы оказать вам самое тёплое гостеприимство.

Я непроизвольно вздрогнула, когда Рэй при всех назвал меня невестой. Траур я носила условно, никак не выделяя его соответствующим цветом в одежде, только слишком ярких украшений не надевала. Вздрогнул и Рене и вопросительно приподнял брови. Подтверждая сказанное, я прикрыла глаза.

Рэй убеждать умел. Фэйнар сдался под напором простых слов, обаятельной улыбки, живой любознательности младшего сына и радости на лице старшего. Гостеприимный хозяин тут же позвал Сэлвера и выдал ему поручение решить вопрос с заселением чужестранцев, привести помощника Фэйнара и доставить багаж. И добавил, что ждёт обоих к обеду, о котором тоже успел распорядиться. И Сэл, сама надёжность, решил, привёл и доставил.

Так уж выходит, что вести разговоры под чудесные блюда и напитки приятнее. Повар расстарался, все остались довольны, и требовательный к еде Рэй, и важные гости, успевшие освежиться с дороги. Рене, поговорив с родными, выглядел успокоившимся, Рэя от души поблагодарил за гостеприимство. Сэлвер нацепил невозмутимую физиономию, со своими репликами не влезал, слушал молча. Помощника старшего Тингварда на обеде вовсе не было. Тему загадочной дипмиссии Фэйнара не трогали, но и без неё было о чём говорить. Мой маг, например, бесхитростно поинтересовался, почему вместе с мужем и сыном за Рене не приехала его мать. У меня был тот же вопрос: в подобной ситуации я бы неслась к своему ребёнку наперегонки с ветром, задыхаясь и обламывая крылья.