Страница 25 из 27
— А знаешь, пап, я ведь помню, как ты меня ремнём воспитывал, — улыбнулся я, вспоминая детство. — Только лупил ты меня не по заднему месту, а по ногам, рукам и затылку. Ты же сам понимаешь, у нас с тобой и во время болезни связь не исчезала. Так что эффект был!
— Ну, ты меня совсем успокоил! — Отец улыбнулся и вытер лицо рукой в бинтах. — Слышь, сынок, ты это… Отпусти меня. А? Мама твоя меня зовёт. — Он поднял правую руку и показал направо.
— Передавай маме мой поклон! Скажи ей, что жду не дождусь увидеться лично и сказать ей, как благодарен. Она меня никогда не оставляла. Всегда рядом. Вот и сейчас на щеке её поцелуй. — Коснулся щеки. Вздохнул глубоко и произнес: — И ты меня, отец, прости! Если честно, я на самом деле был у тебя непутевым губошлепом. Прости!
Отец улыбнулся, закрыл глаза. Аппарат на тумбочке, подсоединённый проводами к телу больного, взвизгнул и ровно запищал. На экране выстроилась ровная горизонтальная линия. Прости, Господи, и упокой новопреставленного Андрея, идеже присещает свет лица Твоего.
Влетела медсестра, вытурила меня из палаты. Спускался по лестнице, не чуя под собою ног. Меня окутало опьяняющее чувство, что вот сейчас я стал свидетелем вроде бы обычного чуда — но вместе с тем и необычного — душа отца, подхваченная огненными крылатыми ангелами, вознеслась на небеса. Я не видел этого чувственными очами, но всем существом радовался происходящему.
На выходе из больницы из машины, стоявшей в десяти метрах у входа, раздались два хлопка. За спиной треснула облицовочная плитка. Автомобиль с заляпанными грязью номерами с визгом развернулся и мгновенно скрылся за бетонным забором. Я оглядел себя от груди до ног, пощупал голову — ничего! Как говорил полковник Громов, пуля обогнула меня по дуге и врезалась в стену за спиной.
Откуда-то сбоку, из автомобиля, ко мне подлетели дядя Гена с Леной, прощупали меня и выдохнули — жив-здоров. Я даже расстроился, если честно, — хотел вместе с отцом обнять мою красавицу маму. В области сердца родился звук мелодичного голоса мамы: «Не спеши, сынок, рано тебе еще. У тебя много дел на земле!» Ну ладно, значит, в следующий раз.
С самого раннего детства смерть стала моей обыденностью. Если бы не любовь мамы, не любовь отца к сыну, ставшему продолжением его возлюбленной — не выжить бы мне от тропической лихорадки, захватившей меня в плен под горячим солнцем в полнеба. Первый вывод на эту сакральную тему напрашивался сам — любовь побеждает смерть. Мои погружения в святоотеческие глубины, направленные бесценной книжечкой моей бабДуси, привели меня к первоисточнику любви, Богу Любви — Иисусу Христу. Это Он из огненных недр Своего сердца посылает на нас лучи любви, подобно солнцу, которое светит детям и взрослым, злым и добрым.
Со смертью я познакомился с детства, и она с тех пор не оставляла меня своим мрачным попечением. Я умирал каждую ночь («прими дух мой») и воскресал каждое утро («Слава Тебе, Боже!»), меня расстреливали во сне и наяву, взрывали и разрывали в клочья — но ангел собирал меня, соединял разорванные запчасти воедино, и я восставал из мертвых и продолжал — что?.. Да, да — искать любовь, как единственное средство бессмертия.
Вместе со мной путём поиска смысла жизни (и смерти) брели, толкаясь, ругаясь, любуясь собой и ненавидя себя — многие, многие человеки, люди, народы. Моё неокрепшее сознание растаскивали по темным углам и лабиринтам те, кто считал себя обретшим истину. Мне впаривали идею реинкарнации, утверждая, что ей тысячи лет, хоть на самом деле она выдумана в прошлом веке наркоманом в состоянии ломки под воздействием такой темной сущности, увидев которую наяву, он пал и рухнул. Убеждали меня, что нашей цивилизации миллионы лет, что давным-давно в морскую водичку ударила молния, отчего вдруг молекулы в испуге соединились в живую клетку, которая росла-росла, доросла до рыбины, выползшей на сушу, потом ставшей обезьяной, которая уже превратилась в человека, севшего за каменный стол в пещере, выдумав себе такого ручного Бога, написав про это книгу… Когда обнаружилось, что никаких останков доисторических животных нет, а ими по идее должны быть засыпаны все ямы и щели земли, нашли череп свиньи, поместили под стекло Британского музея и сказали — вот вам тот самый недочеловек. Верьте науке, леди и джентльмены! Может кто и поверил, но не я… Постоянно гудела в голове мысль, которую убивать не советуют: ох, и врут так называемые ученые! И шел я дальше.
В годы моей ненасытной юности появились фильмы и книги, которые предлагали свои версии поиска бессмертия. Как ни странно, фантастам верилось больше всего, потому что «научная», прописанная солидными дядечками, устроившими полеты в космос, как, впрочем, и сказочникам, потому что опирались на фольклор, все-таки народные эпосы и сказания, а народ не может врать, хотя бы потому что он сам живет и продолжает свое существование вопреки всему. Так что предлагали нам фантасты? А вот что — нас забросили на землю инопланетяне, наши так сказать старшие братья по разуму. И вот уже сто лет с лишним смотрят сказочники в телескопы, слушают радио — только нет никаких приветов из космоса, нечего записать и предъявить обществу (кроме сквернословия самих ученых).
И вот однажды в тайне от отца-коммуниста покупаю себе с рук у ЦУМа компактную Библию на рисовой бумаге, сажусь в полупустой троллейбус, открываю — и уже к концу путешествия мои недоумения растворяются в простых и ясных словах, явно Божественного происхождения. Выхожу, что характерно, в Коломенском, шагаю с Библией в руках — падаю прямо в объятия священника. Чуть не сбил с ног пожилого человека.
— Так значит, всё это, — обвел я окрестности руками, — Бог сотворил?
— Да, а ты сомневался?
— До этого дня да!
— Ну, видишь, разобрался все-таки, это сам Бог тебя вразумил.
— Так что же, ученые всё врут?
— Ну не все, есть такие, что своими раскопками подтверждают каждое слово Библии. Например, на дне Красного моря нашли кости сотен конников фараона, преследовавших Моисея. Он-то со своим народом прошел по дну, когда море расступилось, а конников море затопило.
— Я до этого момента еще не дочитал. Слушайте, батюшка, в что правда, что жизнь есть только на земле?
— Точно. В космосе тоже есть некие существа, но это не люди, а нечистые духи. Они людей отвлекают от самого главного, от покаяния. — Батюшка показал на Библию в моих руках. — В книге Апостол блаженный Павел сказал, что нечистые духи способны принимать вид ангела света. Так вот, если кто не верует в Бога, тому нечистые духи являются то инопланетянами в тарелках, то идолами и колдунами. Когда Пресвятая Богородица ступила на берег Афона, сотни идолов взорвались, нечистые духи покинули их. Представляешь, какой фейерверк был! Ну а, если кто не верит в спасительную силу Креста, тому — извольте получить магические артефакты: золотые орлы, серебряные волки, скорпионы, тараканы там разные — сжимая их в ручонках потных, обращаются к нечистому, в нем сидящему, он таких бед натворит, только держись. Но стоит взять Крест и обратиться к Богу — тут и сила их исчезает. И будет как в случае с Пресвятой на Афоне — фейерверк с воплями звериными. Мы иногда по просьбе прихожан отчитку производим. Так вот, когда Именем Иисуса Христа изгоняешь лукашек из болящих, тут и лай собачий, и вой звериный и шаровые молнии, и вонь серная как в аду. От одного Имени Христова бесноватые на пол падают и пеной изо рта исходят. Жуть…
— …А правда, человечеству сейчас всего-то восемь тысяч лет, а не миллионы? — продолжил я гнуть свою линию.
— Да! И тут все понятно. Эти «миллионщики» как считают? Если за восемь тысяч лет ни одна рыбка не стала обезьяной, а обезьянка человеком — значит за миллионы лет уж точно должно что-нибудь эдакое произойти. Чушь, конечно, но многие в это верят, а самое главное, всевдоученым деньги за это вранье платят — гранты, премии, профессорские зарплаты. Да ты, Алеша, читай Библию, насыщайся светом истины. То ли еще будет!