Страница 24 из 76
— Точно! Еще опоздать не хватало, — ругаюсь на себя, снимаю платье, упаковываю его в чехол и надеваю обыкновенные джинсы и пиджак, прямо на телесного цвета купальник. Целую маму и убегаю на улицу, где меня уже ждет такси.
В отель, где будет проходить мероприятие, попадаю вовремя, сразу бегу в раздевалку, где мне заняли место Эля с девчонками. Все уже в нарядах, уже делают селфи. А кто-то растягивается прямо здесь.
— Сегодня толпы репортеров, спонсор мероприятия журнал «Максим». Победительница попадает на обложку, — слышу щебет девчонок и переодеваюсь. В голове гул, сердце стучит в районе горла, волнение проступает мурашками. Так всегда перед выступлениями. Последние тренировки были словно под его непроницаемым взглядом. И сегодня я надену его на себя как бронежилет от зависти и пожеланий поражений, а самое главное собственной неудачливой натуры.
И мне удается. Стоит только выйти на сцену, встать у шеста, взяться за него правой рукой, как кажется, весь мир замирает. Нет больше шума голосов, вспышек фотокамер. Кажется, что я в кабинете танцую только для него, совершая акт прелюдии к сексу, которого у нас никогда не будет. Я справлюсь со своими эмоциями, но сейчас я отпускаю себя и эти эмоции на волю, чтобы стать сгустком энергии, чтобы стать лучшей на этом празднике женской грации и силы.
Назад иду немного качаясь. Кажусь себе пьяной и веселой. Эля меня обнимает, что-то говорит, шепчет, а я сажусь на скамейку и просто отхожу от собственного выступления. Кажется, что сегодня я победила саму себя, свою зажатость и расширила те самые границы.
Когда объявляют тройку лидеров, я почему-то даже не удивляюсь, что стала первой. Это был закономерный исход долгих тренировок и тех эмоций, которые я наконец пережила. Прежние влюблённости не давали такого потока чувств, который сейчас плещется во мне, заставляет улыбаться шире, смеяться громче. Я не пила, но победа пьянит и возбуждает.
А когда на сцене появляется Арсений, меня, кажется, начинает просто рвать от силы ощущений и эмоций. Он здесь. Он здесь. Он пришел. Он такой красивый…
В его глазах столько огня, что кажется, он спалит нас обоих, просто весь зал со всей аппаратурой. Я шаг назад делаю, чтобы он не снес меня своей энергетикой. Проще опустить глаза и увидеть букет из тюльпанов. Огромных, белых, просто нереальных размеров. Моих любимых.
Ведущие что-то говорят. Арсений вручает мне букет, медаль, кубок. Нас все фотографируют. Девочки со второго и третьего места и от него получают презенты. Что дико злит и бесит. Он, получается, не ко мне пришел? Он бы все равно пришел? И вручал бы этот букет любой, кто занял первое место?
Он хочет взять меня за руку, но я не даю. Ухожу со сцены, уткнувшись в букет, и чувствую, что не выдерживаю, что меня накрывает.
Хочу уйти, но девки тянут меня на фуршет и фотографироваться. Там я ищу глазами Арсения, но его нигде нет. Он просто ушел? Просто ушел?
— Да тут твой Распутин, — шипит мне Эля, подливая шампанское. Я тут же поворачиваюсь за ее взглядом и замечаю Арсения в компании пары мужчин и женщины, что активно к нему льнет. Я раньше не видела ее. Красивая. Волосы бы ее светлые повырывать.
Пью еще. Он даже на меня не смотрит. Неужели ему не понравилось? А может Антон был прав, и теперь Арсений плохо обо мне думает?
Пью еще. Мне мало. Меня штормит.
— Привет, Маш, — вижу Антона.
Он сегодня почти красивый. Один. И тоже с букетом тюльпанов. Хотя и поменьше.
— Прости меня. Я был идиотом.
Его нос все еще забинтован, но вроде живой и здоровый.
— Это точно. Зачем пришел? Запасной нос завалялся?
— Ты же знаешь, я не пропустил ни одного твоего выступления. А сегодня ты лучшая была. Танцевала нереально. В какой-то момент мне было страшно, что ты свалишься, помнишь, как в прошлый раз, но…
— Обязательно напоминать?
— Нет, нет, извини. Это тебе.
— Спасибо, — букет забираю, хочу выпить еще шампанского, но оно из моей руки словно испаряется.
— Тебе уже хватит, — его голос. Строгий, сильный, подчиняющий даже воздух. Мой воздух, который в горле застревает. — А тебе было велено не приближаться.
— Я пришел поздравить Машу с триумфом. Вы ей начальник, а не хозяин.
— Как нос?
— Нормально.
— Работу новую нашел?
— Да.
— Вот и работай, а к Маше не подходи, — сует он Антону его букет, а меня обнимает за талию, причиняя почти физическую боль от удовольствия, и уводит. Я даже рот открыть не могу, насколько в шоке от происходящего.
— А вы что себе позволяете?
Он вдруг уводит меня в сторону, в коридор, где темно и нет никого. Наклоняется так низко, что я чувствую запах шампанского из его рта. Он почти касается моих губ и шепчет, снося плотину принципов и запретов.
— Все, что ты сама мне позволишь, Маша…