Страница 41 из 43
Последняя агония
Она, не переставая, целовала меня. Сама не давая мне даже сделать того же. Она словно прощалась со мной. Прощалась навсегда. Я не понимал зачем? Ведь мы погибали вместе. Я так думал тогда и готовился к смерти, прижав Джейн к себе. Своей правой полу онемевшей и замерзшей рукой. Левой вообще не в силах был даже пошевелить. Пальцы точно срослись с леерными перилами бортового правого ограждения, за которые я не отрываясь, практически держался. Пальцы скрючило судорогой от ледяного штормового холода.
Джейн терлась об мое лицо своим девичьим молодым красивым смуглым брюнетки латиноамериканки южанки лицом.
Я ощущал, как текущая по палубе холодная штормовая вода стремилась, теперь утащить нас обоих в сам открытый океан. Она словно хватала меня за мои лежащие на палубе ноги и тянула к себе.
Я прижимал мою любимую женщину к себе. И не отпускал ее ни на минуту.
Я не видел ничего вокруг, из-под ее моей любимой Джейн раскинутых поверх наших обоих лежащих в воде голов чернявых как смоль мокрых и прилипших к нашим лицам длинных волос. Я видел только уже без изъянов и травм молодое идеальной красоты любовницы лицо, перед собой. И ее красивые, смотрящие на меня пристально из-под черненьких девичьих бровей, черные как ночь глаза. Жадно пожирающие меня своей дикой хищной любовью. Смотрели практически в упор в мои синие ее самого верного и преданного до гробовой доски любовника глаза. Своим странным, не моргающим гипнотическим взором черных потрясающих по красоте глаз. Печальным и холодным как сам бушующий океан. Но с мерцающим там в их глубине странным алым живым чарующим волшебным огоньком.
Джейн последний раз как пиявка впилась в мои ледяные утопленника мертвеца мужские губы, прощаясь со мной.
Нас накрыло огромной последней штормовой волной. И, «Арабелла», стала уходить под воду.
***
Шторм вдруг стих, как-то внезапно и быстро.
Рассвет разорвал черные ночные штормовые грозовые с ветром и ливнем облака. «Арабелла» стремительно падала в черную бездонную бездну. И в тот же, момент лицо моей Джейн стало растворяться перед моими глазами.
Все вокруг меня заменил какой-то лилового оттенка яркий теплый свет. Свет, заменивший лицо моей красавицы Джейн. Ее черненькое от загара брюнетки латиноамериканки южанки любовницы смугленькое личико. Ее черные бездонные как сама штормовая ночь красивые в черных ресницах моей любимой глаза. Они, просто исчезли и все…
Все заполнил этот странный лилового оттенка свет. Такой приятный, и умиротворенный. Спокойный, наполнивший меня самого целиком. Окутав меня целиком своим тем ярким свечением. Я просто завис на одном месте в этом лиловом ярком свечении и прямо в самой воде. И подо мной ничего. Только пустота. И океанская огромная бездна.
И там где-то внизу подо мной изувеченная штормом круизная яхта «Арабелла» уходила стремительно в бездну Тихого океана. С залитыми под самый потолок штормовыми волнами со всеми жилыми отсеками и каютами. С перевернутой и переломанной каютной дорогой мебелью. Встроенными шкафами из красного дерева, кроватями, столиками, диванами и креслами. И, где-то там, подо мной глубоко, на глубине в несколько километров, она, раздавленная глубоководным давлением, должна была упасть в свою вечную безымянную могилу.
С работающими еще батареями и генератором переменного тока. В самом деревянном с поперечными переборками днище яхты. В самом низу корпуса. В непроницаемых для воды донных отсеках аккумуляторами, что еще подавали ток вверх, в главную гостиную каюту в специальную маленькую секретную комнату за винным отодвигающимся шкафом из красного дерева, где находилась радиорация и компьютер программного управления судном. Что до самого последнего подавал свой тревожный и безнадежный сигнал к спасению SOS!, что шел из самой теперь глубины Тихого океана. Он все еще гулом доносился до моих ушей. С той торчащей вверх единственной высокой мачты «Арабеллы», над палубной оконной иллюминаторной надстройкой. Качающейся под многотонным напором, и давлением воды. И ее торчащей вверх длиной антенны.
«Арабелла» падала, со всем своим бортовым такелажем. Развевая оборванными парусами под водной толщей. Гремя стальными креплениями тросов веревок и канатов стремительно летела вниз.Это все доносилось до моих ушей из той глубины куда уносилась, падая на океанское дно наша круизная быстроходная белоснежная яхта.
Внизу подо мной раздался глухой взрыв. Так вот там, где-то в глубине океана, наша яхта «Арабелла», навсегда попрощалась со мной. Я ощутил сильный толчок, прямо в свою спину. Сильный толчок из самой океанской бездны. Толчок самой воды. Это взорвались топливные баки «Арабеллы». Там в ее бортах, по бокам двигательного отсека. Их раздавило глубинным давлением, выдавив все топливо, и оно должно было всплыть на поверхность. Горючее более легкое, чем сама вода, просто вырвалось из разорванных давлением баков, разнося белоснежные борта с надписями «Arabella» круизной большой яхты в щепки. Сдетоннировали от давления воды, все один, за одним кислородные баллоны, добивая саму окончательно яхту, что падала на дно уже по своим частям под собственным весом и под весом своих двигателей с валами и двумя пятилопастными пропеллерами. Теряя свой отвалившийся большой с днищем киль, якоря с цепями, штурвалы и прочее оборудование в виде, разбитых оконных иллюминаторов, дверей, вырванной силой взрыва и воды солнцезащитной крыши и в крошеве обломков из досок красного дерева верхней палубы.
Я только сейчас почувствовал и понял, что Джейн уже рядом нет. И, что я завис в какой-то пустоте, теплой и приятной.
И меня окружил яркий мерцающий свет. Он был везде и вокруг меня. Этот свет, был лилового оттенка. Такой теплый, согревающий меня в каком-то невесомом состоянии. Словно, не в самой воде, а в зависшем неподвижно воздухе без какой-либо, качки и тряски. Свет обволакивающий меня. Полумертвеца и утопленника. В изорванном акваланга гидрокостюме. Этот лилового оттенка яркий теплый спасительный свет, согревал меня и мое измученное раненое человеческое тело.
- Джейн - я произнес в эту лиловую сверкающую перед моими глазами пустоту – Джейн – я повторил и стал слушать.
- Где ты, Джейн?! - я уже громче, произнес. И голос мой странно прозвучал. Как-то необычно. Как в каком-то пространстве. Уносясь далеко эхом в глубину чего-то непонятного и бесконечного. Такого же глубокого как сам Тихий океан.
Я протягивал вперед ослабевшие, почти бесчувственные свои с растопыренными пальцами руки, надеясь нащупать ее нежное красивое, хоть и умирающее женское тело любимой. Тело моей любимой женщины. Тело беременной любимой. Джейн говорила мне, что беременна от меня. И вот я искал и моего с ней ребенка. Но никого не было рядом или даже близко со мной.
Я не мог двигаться. Я просто висел над бездной океана. Один окутанный ярким этим лилового света мерцающим живым свечением.