"БОРТ 556"

БОРТ 556 Серия 4.В плену черной глубины

- Нет! Не пущу! - вдруг, по-русски, раздалось за моей спиной - Не пущу, тебя, Володенька! - этот истошный крик напугал меня. Я чуть было не выронил маску из рук и ласты. От этого сумасшедшего громкого истошного крика. Я, напугавшись, резко повернулся. И в этот момент Джейн налетела на меня в полной ночной темноте. Ее невысокая силуэтом в свете горящей Луны и звездах девичья фигура, ударилась прямо в меня. И обхватила меня, повиснув на мне.

- Не пущу! - она, прокричала практически на идеальном русском. И уже как русская, обхватив меня руками за мой мускулистый в черном гидрокостюме моряка торс. Она хорошо уже говорила по-нашему. Еще несколько ломано, но достаточно хорошо. Нахватавшись от меня всяких еще разных в процессе близкого и тесного общения слов. И, применяла их правильно.

- Не пущу! - прокричала, снова она - Никуда, не пущу, тебя! Я знаю, что ты задумал, знаю, любимый! –она мне твердила и ей было наплевать ан то, что кругом сейчас враги и было даже здесь не безопасно.

Джейн выскочила на палубу практически полностью до наготы раздетая. Сбросив видимо у себя в каюте белую свою длинную рубашку и в одних просто плавках от полосатого купальника, вылетела на палубу «Арабеллы». Даже без лифчика. И с голой девичьей загорелой полненькой грудью.

Она прижалась ко мне и к моей спине своими черными твердыми возбужденными сосками. Джейн обхватила меня так сильно, что у меня перехватило в груди дыхание. Я ощутил это женское любимое нежное гибкое тело своей голой мужской спиной. Страсть и любовный наполненный болью потерь и горя жар, что обжог меня и проник внутрь.

Джейн придавила меня к леерным бортовым ограждениям левого борта яхты, не давая даже пошевелиться.

Ее голенький овальный с круглым пупком загорелый девичий живот, жаждущий ребенка, прижался ко мне. Плотно прижался Джейн в узких ее полосатых купальника плавках волосатый лобок, бедра ног. Уперевшись коленями в мои голые тоже ноги. А маленькие ее с пальчиками стопы прижались к моим.

- Джейн - я тихо ей произнес, сам возбужденно страстно в ответ дыша – Я должен Джейн - я произнес ей еще –Это ради нашего общего дела. И ради смерти Дэни, Джейн. Мы должны это завершить любой ценой.

- Дэни заразил тебя этим. Ты сейчас как он. Ты не слушаешь меня, как будущую жену, как он не слушал свою сестру – Джейн произнесла и затерлась своей черноволосой головой о мою спину как трется, ласкаясь, кошка.

Если бы не было гибели Дэниела и не надо было бы плыть за этими черными чертовыми самописцами ящиками Боинга, все бы закончилось бурным неистовым сейчас снова диким просто неудержимым сексом. И вероятно прямо здесь на палубе.

У меня в плавках торчал как стальной прут сейчас мой детородный член. Раздуваясь в ширину и в длину, вылезая из-под верхней плоти. Упираясь оголенной головкой от верхней плоти прямо в них и стараясь вылезти через тугой тельного цвета шелк.

- Джейн - я снова ей повторил - Мне необходимо это сделать, Джейн.

- Нет, нет – Джейн произнесла и сползла, вниз, обхватывая мои и спутывая своим загорелыми до угольной черноты голыми руками мои голые такие же загорелые мужские ноги. Ее руки соскользнули вниз по моему торчащему возбужденному и готовому к любви половому органу.

Я вздрогнул и дернулся всем судорожно трясущимся готовым в любую минут сорваться в порыве страсти и любви и, простонав, произнес ей - Джейн, любимая, Джейн. Остановись, отпусти меня. Прошу тебя. Не сейчас. Только не сейчас.

Закружилась от желаний любви голова. Но я противостоял в первый раз этим неудержимым страстям и желаниям.

- Я хочу тебя, любимый и прямо здесь на палубе яхты - произнесла мне Джейн Морган – Я готова на все, только останься здесь со мной, любимый мой, Володенька.

Я разжал ее обхватившие мои ноги руки и оттолкнул Джейн. Она шлепнулась на полненькую свою ягодицами широкую попку прямо на палубу. Джейн была ошарашена и удивлена таким моим ответом неожиданным поведением.

Нет, она не обиделась и не оскорбилась сейчас. Она просто поняла, что меня уже не остановить сейчас ничем. Даже любовью и сексом. А я, успокаивая себя, просто бегом, бросился к оставленному на палубе яхты своему гидрокостюму акваланга. Я стал его напяливать на себя поспешно и быстро.

- Не пущу, Володенька! Не пущу на еще одну смерть. Хватит мне и одной смерти Дэни! – Джейн плача и сидя на своей широкой на палубе загорелой женской попке запричитала - по-русски опять - Любимый мой. Ты один остался у меня. Один. И я не хочу тебя потерять. Я знаю, ты решил искупить свою вину передо мной. Перед Дэни. Решил поплыть за этими чертовыми ящиками. Но, я не хочу твоей гибели! Я люблю тебя, Володя, люблю! Так люблю, что если ты погибнешь и не вернешься! Я покончу с собой! Покончу, слышишь меня! Прямо здесь на этой яхте и утоплю «Арабеллу» вместе с собой в этой островной каменной бухте!

- Я не погибну, Джейн - произнес ей я, одеваясь в прорезиненную ткань своего синего с белыми вставками гидрокостюма - Вот увидишь, Не погибну. Но я притащу хоть один из них сюда. Пусть даже волоком по дну, Но притащу. И смерть твоего брата Дэниела будет не напрасной.

Я оделся и пошел за приготовленными с кислородно-гелиевой смесью баллонами.

Джейн же соскочила на ноги и бросилась снова ко мне. Она догнала меня сзади и вцепилась в меня. Опять обхватив мое тело уже в резине гидрокостюма девичьими руками. Повисла, подгибая свои красивые крутыми бедрами и полными икрами девичьи загорелые до черноты ноги. Выгибаясь в гибкой узкой девичьей спине на моей шее, заваливая назад. Тянула на палубу, чтобы опрокинуть и повались. Джейн делала сейчас все, чтобы не пустить меня в океан.

Я стал с ней бороться. И одолел ее как женщину силой. Да и Джейн, в сущности, перестала даже сопротивляться. Она просто стала меня целовать, обхватив мою шею. Крепко и взасос. Кусая мои губы зубами.

Джейн дышала как ненормальная, и произносила по-русски, раскину в подо мной в ширину свои полненькие загорелые девичьи ноги, подставляя свое мне влагалище для любви. Отдаваясь мне.

Что могла женщина в данную минут сделать. Только это, чтобы удержать своего любимого возле себя. Только это.

Она лишь твердила, закатывая свои черные как ночь красивые глаза – Любимый, Володенька.

Я не знаю, что с ней сейчас творилось.

Она удерживала меня возле себя. Джейн Морган, лихорадочно, что-то, как некий колдовской заговор или ритуал, что-то быстро говорила. То по-русски, то по- своему, по-американски. А то, вообще непонятно на каком, то неизвестном мне языке. Это было нечто похожее на язык перуанских индейцев. Древних Инков или Майя. Я ранее слышал как говорят индейцы и выходцы из Латинской Америки. например, из Боливии. Вот нечто похожее, сейчас лилось из столь любимых мною девичьих молодых двадцатидевятилетних уст, что целовали меня страстно и любовно.