Страница 7 из 42
То и дело под ноги попадали вымытые морские раковины и прочая выброшенная на мелководье живность Тихого океана. Нужно было быть тут предельно острожным и смотреть под ноги. Можно было наступить на что-либо жутко ядовитое. Но мы были обутыми и в ботинках с жесткой толстой прошипованной подошвой. Джейн это все предусмотрела и взяла их с собой. Она была вообще умницей. Я не встречал такой женщины как Джейн. И уже не встречу никогда.
Она знала, как переодеться перед выходом на берег. И была с ног сшибательно красива, как никогда. Похоже, только я один, пока еще органически не очень вписывался в местность и население этого малонаселенного, почти дикого океанского острова. Не то, что я, как чужак на этой земле, резко отличавшийся ото всего здесь, не смотря на свой уже, почти такой же, как и у Джейн загар. А просто, я был здесь чужим, пока и резко выделялся на фоне всего местного.
Я шел рядом с ней, обняв свою Джейн, и не собирался ее отдавать никому. Я был готов драться за нее и за нашу любовь. Я даже умереть был готов за нее. Я так любил ее как не любил никого до этого.
Я не знал сейчас, о чем говорить с Джейн и вдруг выстрелило само - Дэниел мне рассказал, что ты занималась восточными танцами, любимая - произнес, спрашивая Джейн я – Дэни как-то обмолвился вот этим.
- Да, а что, любимый? - Джейн, произнесла, даже не задумываясь. И тут же спросила меня.
- Я поинтересовался просто - ответил ей я - Я просто бывал часто в Китайском Гон-Конге в одном портовом ресторане с названием «МОРСКАЯ МИЛЯ». И там была такая танцовщица живота Тамала Низин. Египтянка. Она так на тебя похожа, Джейн. Она так красиво танцевала. Мне нравилось, как и всем членам моего корабля.
Я вообще не знаю, к чему все это я ляпнул. Я просто опять, вспомнил ночной порт китайского Гон-Конга и его яркие огни. Вспомнил тот ночной разгульный ресторан, и ту танцовщицу египетского портового ресторана Тамалу Низин. И сравнил мою Джейн с ней. Еще вспомнил, когда первый раз сделал это. И обнаружил любопытное сходство. Да и разговор про увлечение Джейн бэллиденс с Дэниелом. Просто чесалось всю дорогу на моем языке. Я не знал, о чем заговорить и вот выдал. И как оказалось не напрасно. Это зацепило мою девочку, мою любвеобильную разгоряченную любовью красавицу и дикую в любви американку южанку сучку Джейн Морган. И зацепило основательно, как женщину. И хоть Джейн и в глаза не видела ту египтянку и танцовщицу живота Тамалу Низин, ее это задело сильно. Это была ревность. Настоящая женская ревность. Чисто женское. Этакое первенство и соперничество в красоте и привлекательности перед единственным любимым мужчиной. Но на первом месте здесь конечно же ее женское Я.
- Красиво, говоришь, танцевала? Нравилось? Всем или только тебе одному? - она вдруг мне произнесла, подскочив ко мне и хитро лукаво улыбаясь, как дикая кошка, обхватив мою обеими руками шею и прижавшись ко мне своей женской полненькой загорелой грудью – Увидишь я ее не хуже. И еще увидим, кто лучше танцует танец живота. Твоя Тамала Низин или я Джейн Морган.
Она все поняла. И про Тамалу и про меня. И про то, что мы с той египетской танцовщицей, по-видимому, были близки. Женщины. Мужчины меня поймут. Утаить от них подобное, дело сложное. Они чувствуют все и мгновенно понимают.
***
Мы были южнее Индонезийских островов. За границей экватора.
Эти острова не имели названий. И были сами в океане по себе, как и их местное дружелюбное к пришлым население.
Сюда редко заходили корабли. И тем более, такие как наша «Арабелла», круизные яхты. Северная часть Индонезийского архипелага была более, менее обитаема. И туристов, там хватало со всего света. Но, здесь мы были в редкость. И местные устроили в нашу честь, даже праздник. По приказу местного вождя племени туземцев.
Я первый раз в жизни попробовал какие-то местные вина из разных плодов и растений. Кое-какую деликатесную океаническую рыбу, которую еще не ел в жизни. В целом мне понравилось здесь все. И я бы, наверное, остался здесь, если бы не мои друзья, и яхта «Арабелла».
Дэниел подснял местную девочку. Здесь, это было в норме, и не возбранялось. Мне даже, самому предлагали женщину. Но, у меня была моя красавица Джейн. Я помню, как она отреагировала на это предложение вождя. Ее это возмутило. И очень сильно. Но она все держала про себя. Но, мое на отказ вежливое предложение ее успокоило. И вернуло к нормальному настроению. То, что брат загулял на время, Джейн не особо сейчас беспокоило. Это было, наверное, не в первый раз. Да и Дэниел был парень практически взрослый. Отчего бы и не, да.
Джейн же резко мне отреагировала, толкнув меня в бок своим милым правой руки локотком по ребрам.
- Только бы, попробовал! - помню, она произнесла - Только бы, попробовал закобелиться с местными сучками!
Я был пойман в любовную прочную сеть. Я это понял сразу. Она захватила меня. А я ей сдался. В любви конечно.
Джейн была, помню в яростном гневе. Она не винила меня, но ей такие расклады не нравились. Я был только ее и ничей больше.
Она тыкала меня, сидя у костра с племенем индейцев в бок рукой. Если я, чуть, чуть, как-то одобрительно реагировал на танцы местных молодых девиц или на их попытки активного со мной общения. Ее черные, как ночь точь-в-точь, как у той цыганки Рады широко открытые красивые до безумия под изогнутыми черными бровями глаза блестели гневом и сверкали.
Но эти страсти были напрасны. Я ее любил как безумный. И мне не нужен был никто кроме моей разгоряченной ревностью и дикой любовью Джейн Морган.
- Вот это называется женская ревность! - я произнес, игриво с ней, чтобы не было все всерьез, видя ее гневные порывы - Да, ты просто, от ревности сумасшедшая!
- Я бы тебе погуляла на сторону! - возмущенно устроила мне проволочку незаслуженно, моя любимая брюнеточка Джейн. Она, быстро оставив местную праздничную сходку у костра с племенем. Подняв меня за собой, удалилась с праздника.
- Хватит, мол, во все глаза, глазеть на танцующих полуголых девок туземок - произнесла мне моя Джейн.
Джейн меня быстро увела к берегу океана. Вцепившись в руку. И прижавшись ко мне боком. Она, хоть и мягко, но отругала меня за мои взгляды на местных девиц. Это была первая моя, можно сказать уже как полагается семейная выволочка.
- «Женщины!» - я произнес сам про себя уже, какой раз.
Я еще раз убедился в ее безумной ко мне дикой страстной любви.
Скажу, меня это даже порадовало.
Я был уже для Джейн теперь как этакая личная собственность. Это в женском стиле. Женщины все в этой области и всегда эгоистки и единоличницы, хоть и безумно красивые.
Я даже не делал ни одной попытки на сторону. А, она была в неописуемой ярости от женского ревнивого гнева. Только потому, что возле нас сидящих крутились молодые, совсем еще соплюхи местные аборигенки девицы. Джейн это и заводило. Она смотрела на их смущенные смешки и заинтересованные взоры на меня синеглазого пришельца гостя и иностранца. И Джейн это невыносимо как мою любовницу бесило.