Красноармеец.

Крепко меня Столяров с этим подставил. И угораздило же знакомца встретить перед отправкой. То, что шестая армия участвовала в штурме Сталинграда, я знал, но они были с другого фланга, мы с ними мало контактировали. Не думаю, что это подстава от Особого отдела, им это тупо не нужно: я воюю, они присматривают, и ладно. Это действительно была случайность. А вот до чего додумается комдив, даже представить страшно, уж больно он задумчивый уходил. Хотя, может, и забудут, я на это очень надеялся.

Лёжа на нарах, я общался с командиром другой пары моего отделения. Тот начал войну авиационным техником, побывал кавалеристом, теперь вот снайпер, семнадцать подтверждённых имеет. Средний, надо сказать, стрелок. А служил он в части, где были связные самолёты «Аист», их выпускали наши до начала войны, это копия немецкого «шторьха».

Я заинтересовался его рассказами и начал выпытывать подробности. Дело в том, что у меня в хранилище полторы тонны свободного места, а имеющихся припасов мне хватит надолго, вот я и решил добыть транспорт посерьёзнее. Автомобиль – банально, а вот самолёт, думаю, самое то. Оказалось, «шторьх» вполне неплох и весит чуть меньше тонны. Правда, наш У-2 ещё меньше, кило на сто, но у немца была закрытая кабина с большим остеклением (даже потолок стеклянный), что было комфортнее. А что, самолёт плюс пара бочек с запасами бензина – и у меня есть транспорт на все случаи жизни.

Были два минуса. Во-первых, я не умею управлять такой техникой (да как-то не интересовался никогда авиацией), а во-вторых, дальность: даже четырёхсот километров не было. Хотя нет, ошибся, техник мне пояснил: это в одну сторону триста восемьдесят, с возвращением, а если только в одну, с двумя полными баками на сто пятьдесят литров в общем объёме, то примерно семьсот пятьдесят километров выходит. Для такого маленького самолёта вполне прилично. Да и скорость выше, чем по земле. Где бы научиться летать? А самолёт я добуду.

Да, стоит отметить, что удостоверение шофёра у меня было: сделал, когда в танковой бригаде замом по разведке служил. А вот насчёт самолёта, поразмышляв, понял: это всё лажа. Да на черта он нужен, если я управлять не умею? Мёртвый груз. Хотя идея стоящая. Перед окончанием войны подосвобожу хранилище и приберу новый аппарат с запасом топлива. После войны выучусь в аэроклубе, и будет у меня своя лётная техника.

Пока же буду пополнять хранилище тем, что пригодится во время войны, причём не припасами. В основном интересует наземная техника. Там, на юге, поля, степи; мотоцикл бы какой или авто – самое то. Кстати, в хранилище я не освобождаю десятки килограммов ежедневно, не думайте. Нас вполне неплохо кормят, а из своего я добавляю что-нибудь сладкое или солёное, та же рыбка сушёная хорошо идёт. Поэтому если за день полкило уйдёт, то это порядочно, обычно куда меньше.

Нас везли в неизвестность, и мы не знали, чего ожидать, активно это обсуждали и делились своим мнением. Судя по направлению, двигаемся куда-то на Кубань, где идут бои. Наши постепенно освобождали земли, уже взят Ростов. Немцы на нашем берегу – те, что частично взяли Новороссийск – оказались в кольце, отрезанными от снабжения. Пусть у них там Азовское море, считай, внутреннее, и лоханок разных они захватили изрядно, имея возможность водой доставлять необходимое, но наша авиация активно их выискивала и уничтожала.

Однако никто не угадал. Нас доставили в Грузию, в порт Поти. Причём где-то по пути железная дорога была перерезана врагом, там нас выгрузили, и мы совершили обходной марш-бросок. Потом снова железной дорогой – и так до Грузии. А тут куда теплее, снега вообще не было. В нашей форме, в валенках, полушубках мы истекали потом. Хорошо, что нашлись шинели, сапоги. Переодели, правда, не всех (запасы закончились), но большую часть точно.

Комдив, да и никто из командиров, так меня и не вызвали – видать, особист дивизии подсуетился. Хотя это не точно, предположение. Но это радует, внимания я не хотел.

И вот двенадцатого февраля большое транспортное судно, нагруженное бойцами восемнадцатой гвардейской стрелковой дивизии, двинуло в Крым. Наша задача – брать Крым в составе десанта, то есть мы первыми участвуем в высадке.

Я устроился на палубе (повезло найти свободное место) и поглядывал вокруг. Был день, к Крыму должны подойти в темноте. Поглядывая на боевые корабли сопровождения, на другие транспорты с десантом, где тоже были части нашей дивизии, я размышлял.

А размышлял я о судне. Плаваю я неплохо, опыт большой, как дайвер отлично состоялся. Немцы разведчиков своих воздушных часто гоняют, а значит, наверняка знают о десанте, подготовятся. Они не знают место высадки, а побережье протяжённое, чтобы крупные силы держать, следовательно, будут держать опорные пункты и манёвренные моторизованные группы, готовые подойти на помощь с задачей скинуть нас в море, пока мы не закрепились. Это всё неважно, рабочие моменты, наша дивизия на высадках и создании плацдармов собаку съела, по Сталинграду ещё. Видимо об этом начальство и подумало, вспомнив о нас.

Но не об этом сейчас. Я про авиацию. Люфтваффе до сих пор сильно, и налёт на наш морской караван вполне возможен. На судне несколько тысяч бойцов нашей дивизии да ещё несколько рот морских пехотинцев. Если вдруг пробоина и транспорт будет тонуть, как спасаться? Я не каркаю, мне просто интересно. То-то и оно. Шлюпок не хватит, а вода ледяная, чтобы долго в ней продержаться.

Насчёт себя я особо не беспокоился: у меня был водный транспорт. Ещё в сорок втором под Харьковом повезло найти разбитую машину – не нашу, немецкую. Внутри среди хлама тюк – это оказалась надувная лодка. Там же был и ножной насос. Я накачал лодку – вполне целая, четверо свободно сядут. Лодка была не военная, где каждая секция имеет свой наддув: пробьёшь одну – всё равно доползёт на оставшихся секциях. Нет, это была обычная гражданская лодка. В машине и рыболовные принадлежности были: видимо, немец-офицер был заядлым рыболовом. Всё было высокого качества, я и прибрал, самому пригодится.

Так вот, лодка с двумя вёслами у меня была наготове, в случае чего заберусь в неё и погребу к берегу. Вот только в воде будут несколько тысяч наших. И как с ними поступить? Не будешь же грести прочь, слыша крики о помощи? М-да, муки выбора. У нас тут медсанбат, девчат буду спасать, а остальные?..

Однако дошли мы благополучно. Корабли сопровождения вели огонь по берегу – видимо, кто-то наводил, – о тихой высадке и разговора не шло. Началась погрузка в лодки, я, согласно спискам, в первой волне с напарником шёл. Наша задача – выбивать огневые точки и поддерживать высадку. Офицеры дивизий уже давно определились с тем, как высокоэффективно использовать снайперов, что и делали.

Высадились. Я, правда, сапоги замочил, но нестрашно: незаметно переоделся, натянув свои, из запасов. Ну а дальше работали. Плацдарм быстро удалось расширить, прибывшее к немцам подкрепление – это были румыны, целый батальон, что подошёл на технике – накрыли из тяжёлых орудий крейсера, которые их разметали, ну а мы потом прошлись, добили. Пленных не брали. После того как местные рассказали, что творили эти твари, никакой жалости у нас к ним не было.

А высадились мы у Алушты, тут была прямая автодорога на Симферополь. Высадка продолжалась, подразделения разбегались, выполняя свои задачи. Я так понял, наша задача – отрезать тех, что были в Севастополе, а затем, уничтожив тех, что в котле, гнать остальных к перешейку. Войск у противника тут оказалось не так и много, справимся.

Так и было. На третий день после высадки наша дивизия первой вошла в Симферополь, где начались городские бои. Ох и не повезло немчуре и мамалыжникам! У нас был огромный опыт городских боёв, так что, двигаясь как таран, мы за два дня вышибли противника из города, как тот ни цеплялся за каждую постройку. Румыны бежали первыми, а немцы отступали, выравнивая линию обороны. Неделя пролетела мигом. Севастополь окружили.